Ловушка - Алексей Николаевич Евстафьев Страница 15

просветами… но это не танцующие вспышки умирающих звёзд или комет… это, скорее всего, проблески того ярко-светлого полотна, которое скрывается за чёрным полотном, и к которому очень хочется устремиться, напрячь своё зрение до боли в висках, чтобы двинуться вперёд, рвануться к свету, но всё же остаться на своём привычном месте… но вот появился медленно приближающийся жёлтый луч, изорванный и обтрёпанный по краям, словно древний, ацтекских времён, космический корабль, вернувшийся через карму бесконечных путешествий домой… он нехотя вылепливается в строгое бледно-зелёное светило, и через секунду сочно раскалывается на плавно-дрожащие клочки пламени, которые разлетаются в разные стороны под воздействием напряжённо-сдавленного взрыва, и таким образом покидают поле моего наблюдения… снова я проницаю сокровенное полотно черноты… подловатая бесполезность борьбы с ним понуждает к непокорству, к какому-нибудь диковатому и кровавому решению, но — как я не устремляюсь, как не убиваю в себе что-то паскудно-цепкое — не могу сдвинуться с места… а вот из самой глубины этой гипнотизирующей черноты, из самых её точечных чисел и молекул, кропотливо вырождаются ломкие, быстро вращающиеся круги, обречённо градирующие в фантастические и жутковато-сакральные фигуры… и я с нечаянной злостью, с резким душевным отпором узнаю в этих фигурах ангелов и бесов, вперемежку кочующих по сотворённому во мне космосу, и я всей душою противоборствую с ними — и с ангелами и с бесами — и они понимают мои возможные внутренние силы, огрызаются, ищут друг в друге могущественного и обожествлённого единства… наконец, оно ими найдено, ангелы и бесы сливаются в единое целое, в одно всеобъемлющее хамовато лыбящаяся лицо… вернее, не лицо — для лица этот комок массы слишком ужасен и нестерпим… это не лицо, а личина!.. я пытаюсь узнать её, высмотреть в ней понятные и незагримированные жестокой яркостью черты, но она резко суровеет, искажается в остром и тугом беззубом оскале, заполняющим собой весь, увиденный мною, мир, и она со свистом огненного голода обрушивается на меня!.. и вот тут я наконец-то могу сорваться с места, и я мчусь от огненного оскала, от сатанински-тугого смеха… а вот сейчас я открою глаза и как будто бы проснусь!!

И я открыл глаза.

— Столько неожиданного можно увидеть, даже, когда не спишь. — оправдываясь, промямлил я. — Нужно лишь закрыть глаза, а затем вовремя их открыть. Неужели мне тоже доступны некие НЕВИДИМЫЕ ПОМОЩНИКИ, только слегка иного назначения, чем у вас, Нога?..

— Я не знаю ответов на ваши вопросы, вернее, на те символы, которые вы сейчас разглядели, закрыв глаза. — призадумалась Нога. — С моими-то отшлифованными мыслями довольно просто жить. Я не люблю жаловаться и страдать за саму себя, я не требую от жизненной участи лишнего, а, значит, я тривиальна и не завистлива. Мне трудно самой для себя нафантазировать чего-нибудь сверхъестественного, поскольку вся моя жизнь окружена мастерски выполненными фантазиями. Вообразить что-либо яркое и симптоматично взрывоопасное у меня вряд ли получится… ну, разве что, извините, спьяну!.. разве что!..

«Спьяну? — вдруг призывно запершило у меня горле. — А недурно было бы сейчас выпить, очень кстати мне бы пришлась сейчас выпивка! напиться в стельку и броситься спать!.. так спать, чтоб не было страшно за то, что пропустишь начало собственной казни!..»

Какой ещё казни?..

— Памп-памп-пара! — пропела Нога и чашки заполнились обжигающе-золотистым чаем. — Подуйте, подуйте на чай! быстрее остынет!..

Я подул, прихлебнул с явной благожелательностью… И тут в дверь решительно застучали!

— Да это мои гости пришли! — обрадовалась Нога, призывая и меня к внезапному веселью. — Почти не запаздывают, что очень мило с их стороны!.. Сейчас, Филушка, вам станет очень интересно!! вас ждут незабываемые встречи!!

— До гости ли это? Что-то меня настораживает в этом требовательном стуке в дверь.

— Непременно, гости… кто же ещё?? — недоумевала Нога.

КАРАЧУН

— Очень странное поведение для гостей. — трусливо насторожился я. — Мне слышится, что за дверью будто переругиваются. Лишь отъявленным наглецам свойственно по ночам ходить, куда не просят, и ругаться.

— Ну, мало ли кому что свойственно… начнёшь ругаться, если в дом стучишь, когда в гости позвали, а тебе не отворяют! — и Нога забавными скачками поспешила к входной двери. — Будь любезна, дверца, отворись!.. Добро пожаловать, гости дорогие, угощение на столе…

И испуганно осеклась. В дом бесцеремонно завалился крупный ощетинившийся волк, пропуская за собой два десятка сородичей косматой и весьма потрёпанной выделки. Волки с насмешливым брюзжанием разошлись по комнате и заняли боевые позиции у двери и окна. Последним проковылял в дом щуплый заяц с всклокоченной шёрсткой, цвета неисправимо душноватой желтизны, и ошалело вытаращенными глазами.

— Мамочки! — ахнул я. — Именно эту напасть я и предвидел на протяжение всего вечера! Вот те самые волки, которые мечтают меня сожрать!.. Вот и этот чёртов заяц, который навёл их на мой след. А главаря зовут — Кулаков-Чудасов!! Я всех знаю.

Трусливая слабость растеклась по моему телу, пытаясь отыскать спасительного пристанища. Точнее сказать: душевной отверженности, когда чувство стыда стыдится своих физиологических проявлений, и с готовностью уступает место подленькому, рассчитанному на милость победителя, непротивлению… именно — подленькому, а не тому высшему космическому понятию непротивления, которому учат нас новозаветные персонажи, и которого нам не посчастливится извлечь для личного употребления, поскольку его быстро заест сумятица, сложенная из нелепой гордыни, обуянства и обманчивого честолюбия…

— А ведь точно Кулаков-Чудасов!! — узнала Нога вожака волчьей стаи. — Запустила козла в огород.

— Здравствуйте, голубки, как поживаете? — расплылся в прожорливой улыбке Кулаков-Чудасов и протянул мне лапу, якобы для рукопожатия, но тут же — не успел я и ухватиться за неё с каким-то болезненным отрешением — одёрнул назад. — Поймал леща?..

— Ай? — бесполезно задрыгал я в воздухе пустой ладошкой.

— Не ловится лещ-то, по нынешним временам, скользок сукин сын? — захихикал Кулаков-Чудасов.

Стая одобрительно заржала. Я промолчал.

— Здравствуй, Филушка!.. ведь тебя Филушкой зовут?.. ну, не можешь лещей ловить, так хоть головой кивни, что рад меня видеть, что давно мечтал познакомиться! — попросил Кулаков-Чудасов, слегка повиливая пыльным хвостом.

Стая столь же одобрительно загыгыкала. Честное слово, я дошёл до такой трусливой пакостности, что был готов кивнуть головой и загыгыкать вместе с волками, но голова оказалась сильней всего остального во мне, голова решительно не кивалась.

— Не обманул нас заяц Обшмыга. — весело взглянул волк на зайца, пожелавшего гордо приосаниться, но выглядевшего очень нелепо и изношено. — Говорит, самого настоящего человека в лесу увидел. Проследил, как он в домик Ноги постучался. Спрашивает у меня: можно ли в наше непростое время