Круги боли. Жатва - Арвин Альхаг Страница 16

— Целимся по крупному калибру! Не дайте им выстрелить из РПГ по дракону.

Бойцы тут же сменили цели и начали отлавливать самых «опасных» противников. Это продолжалось около часа. Мы захватили два «языка» и занялись раненными. Владимир подоспел уже к концу бойни и был удручен.

— Это мне нужно было вас сопровождать.

— Володя, и чем бы ты помог? Мы бы так же попали в засаду, но уже с тобой. Ты мне нужен живым.

Нагер стоял рядом, весь в крови. На нем не было ни следа от пуль (хотя я видел, как они прошивали его тело). Значит, регенерация — это именно способность дракона, а наше единение с ним, наделило меня этой способностью. Интересно, что будет дальше, когда он научится плеваться огнем? Я тоже так смогу? Нужно будет почитать книгу из кисета. Ободряюще похлопал малыша по спине и поблагодарил его за наше спасение, пообещав вечером барашка. Вернулся к пленникам и присел на корточки.

— Ну, рассказывайте. Кто вас подослал? На кого вы работаете?

Тот, к кому я обратился первым, зло смотрел на меня и попытался плюнуть в лицо, но с пробитым животом это ему оказалось не под силу.

— Неправильный ответ. Малыш, ты знаешь что делать!

Дракон медленно шел к пленнику, вызывая в нем ужас и страх обреченности. Пленник пытался ползти. Нагер наступил ему на ногу, и та с хрустом вывернулась. Он развернулся лицом к дракону и отчаянно кричал. В какой-то момент крик оборвался, и вместо него уже слышались хлюпающие звуки. Малыш оторвал ему голову, немного поиграл с ней, как с мячиком, высоко подбросил вверх и проглотил. Нагер продолжил трапезу, разрывая обезглавленный труп на куски.

Глядя на то, как дракон поедает напарника, у второго пленника развязался язык. Именно этого я и добивался, когда мысленно просил дракона разделаться с пленником как можно эффектней. Потрясенный смертью своего напарника, парень выдал всю информацию, которой владел.

Заказчиком был… наш родной дядя Игорь.

Глава VIII

— Что ж это вы делаете, дядюшка? Средь бела дня, любимого племянника… Чем это я вам так насолил, что вы от обычного «пожурить» перешли сразу к гранатомету? Хорошо, хоть не догадались скинуть на меня тактический ядерный боеприпас.

После вчерашнего инцидента мы потеряли шестерых отличных бойцов, которые прошли все проверки начальника службы безопасности и доказали в деле нам свою лояльность. Теперь я думал, как мне поступить с дядей. С одной стороны — Стоцкие не прощают обид и предательств, это было жизненное кредо нашего отца, которое мы переняли от него, а с другой — это ведь родной дядя. Брата же я простил. Может быть, и этот одумается. Только, надо ли оно мне?

— Да потому что ты охреневший на пару со своим братом! Вы чего добиваетесь? Хотите мне конкуренцию составить? Моя ЧВК лучшая в России, может быть, и в мире. А вы, молодые писюны с нулевым опытом в этом деле, решили дядю кинуть. Да я вас…

Так вот где собака зарыта? Не стал дослушивать этот бред и оборвал его жаркую речь:

— Вы это сейчас серьезно?! Все дело было в создании ЧВК? А вы разобрались для чего мне ЧВК? Может быть так, что мне не нужны контракты, и я не планирую занимать этот рынок? Как думаете, могу я набирать бойцов для себя лично, чтобы прикрывать свой зад?

Кажется, дядя смутился от моих вопросов. Я продолжил:

— Вы совсем уже поехали на деньгах? Что брат, что дядя. Ладно, брата я простил. А что мне делать с вами, дядюшка? Я ведь помню, как вы баловали нас вкусняшками в детстве. Многому научили по жизни. Даже когда я пошел служить в ряды армии, вы и там меня взяли под крыло. А теперь что? Вместо того, чтобы поговорить, шмальнули в меня из гранатомета.

— А зачем тогда тебе создавать частную военную компанию? И второй вопрос: как ты справился с моими бойцами? Вас ведь было не больше двух десятков, против моих ста пятидесяти опытнейших вояк. Ты кого там набрал в свою гвардию? Поделишься контактами?

После этих слов я уже не сдерживал своего гнева. Он действительно настолько глуп?

— А тебя, уважаемый дядюшка, это больше не должно волновать! Ты в курсе, что через месяц у тебя появятся внуки? Нет? Другого ответа я от тебя и не ждал. Все, забудь мой номер и вообще забудь, что у тебя есть родственники в Сибири.

Разгневанный, я бросил трубку. Мне нужно срочно скинуть напряжение…

В процессе жаркого разговора с дядей я и не заметил, как привели десяток продажных дам на выбор. Я оценивающе рассматривал их.

— Ничего не понятно. Снимайте все и становитесь раком.

Девушки немного промешкались, но сделали так, как я просил. Выбирал я не долго, давление в паху было нестерпимым. Остановил свой выбор на менее потасканных промежностях и указал на них пальцем.

— Ты, ты и ты останьтесь. Остальные свободны.

Да простит меня моя благоверная, мне это сейчас было просто необходимо. После приобретения регенерации, я мог трахаться сутками, и одной Веры мне было недостаточно (а сейчас и с ней у меня отсутствовал секс).

Остальных девушек увели, и я остался в комнате с тремя симпатичными молодыми особами. Их имена меня мало интересовали. Девушки облепили меня со всех сторон своими жаркими телами. Но прелюдий мне не хотелось, и я приступил к делу. Выбрал первую, самую сочную блонду, нагнул ее раком и вошел сзади. Её не выдающиеся маленькие груди, достигнув пикового такта моим движениям, тряслись так, что казалось, вот-вот оторвутся. Она кончила раз, второй, третий… седьмой. Девушка обессилено уронила голову на подушку и распластала руки в стороны. Ее «коллеги» на миг испугались, и я остановился, но через миг сознание к ней вернулось и она рыбкой нырнула вперед, подальше от моего члена.

Бесстыже раскинув ноги на кровати, она все еще прибывала в каком-то своем иллюзорном мире. Как бы она не лишилась рассудка… Вид ее промежности возбуждал. С наслаждением и толикой тревоги за ее психическое здоровье, я смотрел на нее и одновременно вколачивал член в ее подругу, которая, не сдерживая стонов, обхватила меня ножками, притягивая к себе еще сильнее. Я решил не доводить девушку до того же состояния, что и первую и после того, как она кончила в пятый раз, а ноги сползли с моей задницы, приступил к третьей худенькой брюнетке.

Она хотела и боялась. С робостью и благоговением трогала мой огромный, налившийся кровью