Кукловод - Александр Григорьевич Домовец Страница 16

Собравшиеся переглянулись.

– Нам смеяться? – вежливо спросил Бахарев. Такие встречи всегда проходили раскованно, по-приятельски, и подкалывать босса не возбранялось. Впрочем, умные люди, редактора никогда не впадали в излишнюю фамильярность.

– Хоть смейтесь, хоть плачьте, – великодушно разрешил Вадим Натанович. – Только я ведь не шучу, ребята. На днях я получил стопроцентную информацию: Бунеев решил взяться за меня всерьёз. А начнёт с вас, потому что вы – моя тяжёлая артиллерия. Так что надо готовиться к худшему.

– И как это будет выглядеть на практике? – спросил Варакин. – Лицензии отнимут, или что-то ещё?

– Или, – кивнул Вадим Натанович, почёсывая залысину. – Схема будет простая, как лапоть. На каждом из ваших предприятий висят разные долги. Не принципиальные, само собой, но висят. Стало быть, есть и кредиторы. Они, как по команде, примерно в одно и то же время обращаются в арбитраж и требуют признать вас банкротами. Под эту песню вами начинает вплотную заниматься налоговая полиция. Вы подряжаете лучших адвокатов, заявляете, что готовы рассчитаться по долгам, а суду по барабану. В итоге вас банкротят, вводят внешнее управление, меняют полностью топ-менеджмент редакций – и… всё. Фантик тот же, начинка другая. Вся операция займёт месяцев шесть-семь, от силы восемь. С кредиторами уже поработали. Даже если вы прямо от меня кинетесь к ним платить долги, деньги у вас просто не возьмут. Я доступно объясняю?

– Куда уж доступнее, – задумчиво сказал Волобуев. – Раз вы уверены в этой информации, тут обсуждать нечего. Хотя лично мне трудно представить, что президент будет работать, как вышибала. Его имиджмейкеров кондрашка хватит в полном составе.

Лозовский покачал головой.

– Эка важность! Других наймёт. Если бы ты знал, Володя, как я ему мешаю…

Некоторое время царило невесёлое молчание. Каждый по-своему переваривал информацию. Голос подал Гончаренко.

– Вадим Натанович, вы раньше всех это узнали и наверняка что-то успели придумать. Не томите общество, поделитесь конструктивными предложениями. Всё равно никто не поверит, что вы решили сдаться.

– Есть и конструктив, – бодро откликнулся Лозовский. – Отступать некуда, поэтому будем наступать. Выше голову, ребята, за нами несколько миллионов читателей, зрителей, слушателей. Так что повоюем. Воевать будет так…

Он оглядел войско и сменил тон. Теперь он говорил властно и жёстко.

– Вскорости на «Масс-ТВ» обратится пресс-секретарь Мельникова. Старик захочет сделать заявление, – Лозовский ткнул пальцем в Варакина. – Ты его снимешь, пустишь в эфир, «Открытое радио» продублирует фонограммой, текст и комментарий дадут газеты. Я обеспечу перепечатки за бугром. Это будет первый залп. Он же бомба.

– А что в заявлении, Вадим Натанович? – спросил Варакин.

– Мельников осудит Бунеева за приверженность к тоталитаризму, – чётко пояснил бизнесмен.

– Бросьте! – невольно воскликнул Валентинов.

Остальные вразнобой поддержали его:

– Он что, самоубийца?

– Да он и на свободе-то благодаря Бунееву!

– Господа! – произнёс Лозовский, исподлобья глядя на собравшихся. – Я вас когда-нибудь обманывал? Нет? Ну и хорошо. Прошу мне верить и дальше. Примите к сведению и к общему исполнению. Теперь по каждому отдельно.

«Бизнесмен», – Лозовский кивнул Валентинову, – с ближайших номеров даст серию материалов. Общая тема: авторитарная политика Бунеева отпугивает внешних инвесторов, а Россия задыхается без инвестиций. Привлечёте экономистов, если надо, заплатите. Денег не жалейте.

«Ежедневные вести», – кивок в сторону Бахарева. – За тобой очерки. Персонажи: Дзержинский, Ежов, Берия, Андропов. Особый упор на Андропова. Полицейское государство неизбежно, если у власти чекист. Найдите людей, пострадавших в облавах восемьдесят третьего – восемьдесят четвёртого годов. Пусть выскажутся. Побольше эмоций.

Теперь «Открытое радио». Ты, Володя, главный упор делаешь на внешнюю политику. Откуда у Бунеева такая нездоровая страсть к диктаторским режимам? Ещё и года не отпрезидентствовал, а уже побывал в Северной Корее, у Фиделя, в Иране, собирается в Ливию. А со Штатами и Англией отношения ухудшил. Почему?

Ну и «Масс-ТВ». Готовься, Лёша, тебе труднее всех. На то ты и телевидение. – Лозовский подмигнул Варакину. – Твоя задача – обобщать всё, что скажут остальные. Тотальная критика внешней и внутренней политики Бунеева. Отдельный стон по поводу мясорубки в Чечне: доколе? Работает Петя.

Вадим Натанович встал, подошёл к телеведущему и отечески потрепал его по плечу. Гончаренко равнодушно посмотрел на Лозовского снизу вверх. Это был сорокалетний человек с тяжёлым породистым лицом, красоту которого портили только тёмные подглазья – следы почечной болезни. У Гончаренко была заслуженная репутация информационного киллера номер один. Рейтинг его ежедневной десятиминутки ненависти зашкаливал все мыслимые пределы. Простой люд, составлявший главную аудиторию Гончаренко, угорал от потока брани и разоблачений, которые ведущий обрушивал на головы своих жертв, причём делал это в абсолютно спокойной, даже ленивой манере.

Когда в канун выборов Бунееву грозил составить конкуренцию крупный политик с безупречной репутацией, Гончаренко уничтожил его за три месяца. Команду на уничтожение дал сам Лозовский, но он и близко не мог представить, каким виртуозом окажется Петя. С непроницаемым лицом журналист из недели в неделю приговаривал политика, множил на ноль, морально кастрировал. Внешность, возраст, состояние здоровья, детали биографии, семейная жизнь – всё высмеивалось, всё топталось, всё шло в адское варево чёрного пиара. Незадолго до выборов маститый политик снял свою кандидатуру. К этому времени от политика осталась груда обглоданных мослов и кладбище надежд, которые возлагали на него многие порядочные люди. Петя Гончаренко подтвердил репутацию отморозка, уложил в карман сто тысяч долларов аккордного гонорара и отбыл в долгосрочный отпуск. Теперь Лозовский обещал Пете миллион и поручил ему нереальное дело – завалить президента. Но Вадиму Натановичу что-то подсказывало: шансы есть.

Закончив инструктаж и на прощание пообедав с журналистами, Лозовский навестил жену. Ольга обычно ложилась под утро и вставала не раньше двух-трёх часов дня. Это была красивая, томная, длинноногая блондинка. Замуж она шла по расчёту, желая именоваться «миссис миллиард», и была приятно удивлена, что немолодой супруг оказался полноценным любовником. «Оргазм – дело тонкое», – говаривал Вадим Натанович, доводивший жену до сладостных криков. Лозовский не контролировал расходы и времяпрепровождение Ольги – знал, что она человек умный, благодарный, и не подставит ни себя, ни его какой-нибудь глупой историей.

Приласкав жену и сказав ей дежурный комплимент, Лозовский спустился вниз, на нулевой этаж виллы (по-русски – подвал). Предстояла серьёзная работа. В небольшой комфортабельный кабинет молчаливые секьюрити привели, усадили в кресло и приковали за предплечья высокого мужчину. Лозовский внимательно посмотрел на того. Спокойное смуглое лицо, опущенные вниз глаза, мощная грудная клетка, развитая мускулатура… Если бы не схема номер семь, применённая к этому человеку, он всё тут разнёс бы. Он приехал в Ниццу, чтобы убить Лозовского.

Две недели назад Вадим Натанович ощутил импульсы опасности. Они шли из того сектора Ниццы, где располагалось казино, в