Не родись красивой - Марта Раева Страница 17

— Если хотите, то можете узнать, кто из нас на кого оказывает влияние. Катя, — обратился он к растерянной девушке, — исполни что-нибудь, пусть публика поймет, что я имею в виду.

Катя сначала недоуменно смотрела на Митю, серьезен ли он или шутит, предлагая ей выйти и выступить, как только что они сделали без всякого затруднения. Потом взглянула на Костю, увидела тревожное выражение на его лице — и поняла, что она должна принять вызов. Про себя, пока шла к сцене, подумала: «А ведь опыта художественной самодеятельности у меня нет — как нет». Но ради Мити и, конечно, ради Кости ей придется этот опыт приобретать.

В наступившей тишине она попросила подать гитару, ей услужливо поднесли стул. Катя решила, что уместнее всего спеть любимую песенку. Знала, что ее скромному, неразвитому голосу она больше всего подходит. Да и гитара здесь лучше всего пришлась бы ей, самоучке, хотя смогла бы аккомпанировать себе и на пианино. Кроме того, ей хотелось спеть так, чтобы еще раз признаться Косте в своей любви. По той тишине, в которой звучал ее голос, она поняла, как нравится всем ее пение, ведь в зале главным образом сидели женщины, которым так близки были слова «Песни девушки из таверны». В ней в начали в конце звучали слова: «Моей любви ты боялся зря…». И она не копировала известных исполнительниц, а вкладывала свой душевный опыт в эту чудесную песню Новеллы Матвеевой. Последние строчки песни она спела так тихо, что аккомпанемент гитары подчеркнул саму красоту мелодии и ее трели без слов.

Зал сначала молчал, потом раздались аплодисменты, кто-то даже крикнул «браво!», но Катя смотрела на своих мужчин, которые одни только стояли и одни только не хлопали к ладони, как все остальные. Ей показалось, что она как будто видит впервые их лица, как тогда — в театральном гардеробе. Ее восхищение при взгляде на них вспыхнуло с новой силой. Не чувствуя под собой ног, она двинулась к ним, зная, что сейчас встреча с ними закончится по-другому. Ведь она была другая, и они изменились. Подошла, получила поцелуй в щеку от Мити и остановилась перед Костей. Он наклонился, приобняв, проговорил негромко: «Я не боюсь твоей любви». Митя услышал и засмеялся, рассмеялись и Катя с Костей.

К ним подходили отдыхающие, хвалили, подошла и женщина-затейник. Извинялась, что не предупредила их о своей просьбе, оправдывалась. Костя и Митя смотрели на нее с неприязнью. Кто-то из молодых женщин отозвал Митю в сторону. И Катя наконец смогла остаться наедине со своим любимым мужчиной. Он смотрел на нее как-то по-особому, держал за руку и говорил слова, такие дорогие ей в эту минуту:

— Катюша, когда я слушал, как ты поешь, я тебя так любил… не так, как до этого… намного больше.

— Костя, а сейчас перестал и любишь, как раньше? — попыталась пошутить Катя.

— Я понял, почему полюбил тебя. Ты была такая чудесная… такая настоящая.

Голос его дрогнул. Это была минута, которую Катя никогда не забудет, сколько бы времени ни прошло, и, вспоминая свое ощущение от этих слов, будет чувствовать полное — через край — счастье.

Подошел Митя.

— Ну что, он ВСЁ сказал?

— Да, сказал, но не целовал, как ты. — Катя шутливо ткнула пальцем в свою щеку.

— Я тоже скажу. Прости меня, Катя, что поставил тебя в такое положение. Я надеялся, нет, я знал, что ты сможешь… и все равно ты удивила меня, нас… Нет, поразила. В самое сердце.

Костя на эти слова Мити, изображая возмущение в голосе, произнес: «Правильно, что извиняешься!»

Но Митя еще не закончил и продолжал:

— Всегда знал, что ты такая… Настоящая, необыкновенная…

— Митя, как же вы с Костей похожи! Одинаково реагируете на все… Ну, вы меня извините, оставлю вас — мне надо в дамскую комнату.

В туалете наткнулась на группу женщин и, пока мыла руки, смущенно слушала их похвалы, а одна из них, что стояла поближе, тихо спросила:

— Как тебе удалось познакомиться со своими друзьями?

— Случайно, так сложилось.

— Ну, все-таки, как?

Другие особы прислушались и, тоже не обладая тактом, с нетерпением ждали ее ответа. Кате было неудобно отказаться от ответа.

— Костя после аварии лежал в больнице, где я работаю. — Нехотя продолжила. — А Митя его навестил. Вот так и подружились. Извините, меня ждут.

Выходя, услышала, как кто-то протянул восхищенно: «Вот повезло девчонке!»

Катя почувствовала, как ее окатила волна страха. Непроизвольно остановилась, подошла к окну, у которого совсем недавно плакала, прислонившись к Мите. Невольно задумалась: «Да, все время ей не везло в жизни, а тут…» Пришло вдруг какое-то тягостное предчувствие, оно заставило не на шутку испугаться. «Что такое? Почему я так расстроилась? Ведь все хорошо…» Но сердце почему-то сжалось в непонятной тревоге.

Глава 13

Задумавшаяся у окна в коридоре дома отдыха, Катя оглянулась, потому что увидела краем глаза двух шедших к ней молодых людей. Сделала некоторое усилие, чтобы справиться с мучительным чувством. Улыбнулась. И в который раз восхитилась, как щедро одарила природа этих мужчин — высокие, с фигурами, заставляющими учащенно биться сердца женщин. А уж какие привлекательные у них волосы, какие без всякого изъяна лица! И такие разные мужские типы! А одежда на них как бы заявляет: вот мы такие везунчики по жизни! И неожиданно в который раз прокляла ту аварию, которая сказалась на Костином здоровье.

— Ты чем-то встревожена? — Костя в своем чувстве был очень чуток к ее настроению.

— Я улыбаюсь, не видишь? — отвечала она, хватая его за руку.

— Мы тебя ждали-заждались. — Это уже Митя, добрый и внимательный. — Чем займемся? Костя пойдет спать после ужина? Или до ужина? Вечером снова танцульки, Елизавета Сергеевна сообщила. Пойдем, Катя, оторвемся!

Но она наотрез отказалась, уж очень хотелось быть рядом с Костей. Осталось мало времени побыть вместе. Посмотрела, как он укладывается в постель, и пошла с Митей ужинать. Елизавета Сергеевна, как оказалось, еще не выразила своего восторга от их выступлений на концерте. Катя вяло поблагодарила ее, Митя же словоохотливо откликнулся:

— Все поняли, что был экспромт, и этим объясняется такой перебор в хвалебных отзывах. Наш с Костей репертуар показывает, что мы привыкли участвовать в капустниках, домашних посиделках. А Катино пение, похоже, таит будущие открытия… насколько еще она способна удивить.

— Митя,