Гарри Поттер, эльфы, люди и притворщики (СИ) - Таня Белозерцева Страница 17

пакеты с мусором кто-то крадет, проследив же за воришкой и найдя его, она первое время не знала, смеяться или плакать, потому что вором оказался жеребёнок. Чертёнок Леголас постоянно видел, как хозяйка уносит к мусорным бакам чёрные пакеты и, найдя однажды брошенный на крыльце один такой, он решил отнести его в мусорку сам. С тех пор так и повелось, он прочно занял статус главного мусорщика и уже два года исправно выносит мусор.

Да, Гарри очень не хотелось срываться с места, но делать нечего, сборы были завершены, последний тяжелый груз отправлен на корабль и настала очередь людей и животных. К тому же был разговор, случайно подслушанный Гарри из окна своей комнаты — разговаривали Лери и Михаэль на задней веранде, как раз под окнами комнаты Гарри.

— Не хочу уезжать… — голос Лери, жалобный и неуверенный, поразил Гарри, и он невольно придвинулся поближе к окну.

— Знаю, милая. Но нам придется, Балинор ждет нас, — тихий и серьезный голос Михаэля. Гарри выглянул и увидел, как отец обнимает жену.

— Мне просто страшно, я там никого не знаю, — Лери говорила зарывшись лицом в грудь Михаэля и оттого её голос звучал глухо.

— Я тоже там никого не знаю, любимая. Но мы же вместе, мы здесь никого не оставляем, всех берем с собой… даже маму.

— Да, мы вместе… Как ты думаешь, что нас там ждет?

— Не знаю, родная. Но знаешь что?

— Что?

— Это я должен бояться и переживать, это я оказался в недвусмысленной ситуации. Ведь это я когда-то думал, что женился на простой обычной девушке, а она… о, Боже, что я несу! Лягушка превратилась в принцессу…

— А ты стал королём страны дальней.

— Верно. И мне интересно, а могу ли я отказаться от всего этого?

— А ты можешь?

— Наверное, могу, но тебе придется уехать без меня.

— Даже думать об этом не могу, Михаэль, мне без тебя и жить-то незачем…

— Здрасьте, а дети?

— Дети вырастут, а ты… А ты моё солнышко, а я твоя планетка, и пока ты светишь — я живу.

И здесь Гарри смущенно отвернулся от окна, когда стоявшая внизу пара принялась нежно целоваться. Этот разговор крепко засел ему в душу и заставил задуматься: а чего он боится? И ведь не только он боится. Лери и Михаэль тоже едут навстречу неизвестности, они тоже не знают, что их ожидает в конце пути. Надо держаться вместе и поддерживать друг друга, семья они или не семья? А раз семья, то надо помогать им, а не прятаться и тосковать по углам, впереди — только будущее.

И Гарри, приняв решение, стал более оптимистично относиться к грядущим переменам.

Сперва ехали поездом по Европе… Ох, чего стоила погрузка лошадей в вагон-скотовоз, Соломон уж на что умница, да и он заартачился, ни в какую не соглашался заходить в вагон. Лери и Догу пришлось ехать там же, вместе с лошадьми, ради их спокойствия, а на ехидные подколки-советы станционных служек «зануздайте их да и вся недолга» Лери жутко разозлилась и послала их в далекие голубые дали.

А когда тот же Соломон принялся нервно обнюхивать пол, Лери не придумала ничего лучше, как уложить коня на пол и желательно на бок. Как ни странно, это помогло, гнедой успокоился и расслабился и теперь спокойствием мог переплюнуть даже римского патриция. Видя такое дело и кое-что поняв, Лери с помощью Дога уложила остальных лошадей, коров и быка. Свинью, к слову, пришлось продать.

Сам же Гарри с отцом, братьями и дядей Северусом устроился с комфортом в просторном и отличном купе и, конечно же, переживал за Лери — как она там в вагоне скотовоза? Михаэль, видя тревогу сына, постарался утешить его:

— Не волнуйся так, Гарри. Лери крепкий орешек, она любому бойскауту здоровенную фору даст, её детство прошло в таежном поселке в Уральских предгорьях, называется Коми. Весьма суровый край, не любящий неженок и слабаков, там довольно жестокая природа, короткое и очень жаркое лето и долгие, по девять-десять месяцев, холодные зимы с трескучими морозами… Данила очень постарался спрятать свою сестру, так что не переживай, сынок, Лери сильная девочка, нет вещи, с которой она бы не справилась.

— А как вы познакомились? — не удержался от любопытства Гарри.

— Как познакомились… Ну, меня на Урал отправили по обмену опытом по спасению в горах. Русские коллеги меня, честно говоря, удивили, нигде больше таких храбрых людей я не встречал. Командировка продлилась полгода, русские горы подарили мне незабываемые впечатления, русское лето — невероятные приключения, а русский город Тюмень подарил мне встречу с Лери и любовь. Меня поселили в доме её родителей, они стали моими опекунами на тот период. А когда пришло время возвращаться, вместе со мной поехала и Лери. Она, кхм… пришла ко мне за помощью, её мама отправила к врачу на аборт, не желала, чтоб дочка в подоле принесла, ну и вот… А я подумал, что это шанс начать новую жизнь, а то как-то несправедливо получается: первая жена сбежала от меня с ребёнком, а вторая вот поступила наоборот, пришла ко мне с ребёнком. В итоге сыграли свадьбу, а через девять без двух недель месяцев родился Люпин Рихард.

Долго ли, коротко ли, но доехали они до Италии, до Средиземноморья, до моря, короче говоря, до открытого водного пространства. Корабль ждал их в Триесте. Лошадей, выгнав из вагонов, загнали во временный загон, Лери, заметив, что верный Соломон мечется вдоль изгороди и лихорадочно кого-то высматривает, поняла его тревогу, на всякий случай подошла и показалась ему на глаза. Карие добрые глаза коня так и впились в неё, и больше он глаз не отводил, всё время, постоянно смотрел на Лери. Михаэль, поняв, что жену он всегда найдет возле лошадей, оставил с ней детей, включая Гарри, и ушел разбираться с погрузкой. Гарри смущенно посмотрел на лошадей, их было не восемь, а двенадцать, четыре принадлежали Франкелам: Хлопушка, Кантакларо, Катиффа и Магомет. Последние были арабской породы, Кантакларо серый андалуз, а Хлопушка одним своим видом вызывала море вопросов — была она белая с голубыми глазами и с густой каштановой гривой и таким же хвостом. Порода её была неизвестна никому.

— Почему Соломон так боится остаться один? — не выдержал Гарри.

— Да я не знаю, спросила бы, да он ответить не сможет. Думаю, дело в его прошлом — когда я его увидела в приюте в первый раз, у меня чуть сердце не остановилось. Это был живой скелет, обтянутый драной