На предельных скоростях - Ники Сью Страница 17

приятное занятие. Я прокручивала в голове, словно листала кадры с фотоснимками, прошлое: вот мы с Вадимом дети, играем в песочнице. Я ударила его лопаткой, а он в ответ облил меня грушей, которую тайком достал из маминого пакета, и принес с собой на улицу. А вот Лилька потащила меня следить за мальчишкой, который ей нравился в седьмом классе. Мы прятались в кустах почти час, но никого не смогли дождаться. Пошел дождь, потом град, мы промокли до нитки, получили небольшие синяки и поругались. Странно, что именно это воспоминание жило в моей памяти ярким пятном.

А вот… Ярослав затаскивает меня в шкаф во время пожарной сигнализации в школе. На нем нет майки, волосы у него мокрые и выглядит он… да, он выглядел чертовски привлекательно. А вот он накинул на меня куртку, чтобы никто не увидел мой бюстгальтер под промокшей майкой.

У меня дрогнули губы, слезы показались безумно солеными. Соленее воды в море, которую порой можно случайно заглотить.

Я не хочу умирать…

Не хочу.

Правда!

Честно!

Пожалуйста!

Ярик…

Послышался удар. Я не сразу сообразила, что машина остановилась. Давно ли? Пальцы до сих пор крепко сжимали ручку, в надежде на спасение.

И снова удар. Глухой. Я распахнула веки, повернула голову в сторону Андрея и увидела, как в его боковое окно кто-то бил ногой. Впереди нас стояла машина, ее фары закрывали обзор. Я пригляделась, глаза резало от света, направленного на автомобиль Куприна. А потом приглядевшись, обнаружила там Арта, он шел сюда… В руках у лучшего друга была бита, которую парень волочил по земле.

___

Глава 12

Смех Андрея перебивала музыкальная композиция, а моё громкое сердцебиение заглушал стук в окно. Я заметила, как Арт замахнулся битой, и в этот же миг, Куприн нажал на кнопку, открывая замки. Бита не прошлась по лобовому стеклу, так и повисла в воздухе в нескольких сантиметрах.

– Как мило, – сказал парень, покачивая головой. Дверь со стороны водителя открылась, это Яр постарался. Он силой вытащил из салона Андрея и ударил его кулаком по лицу. Я завизжала от неожиданности, да и что говорить, страх тоже неплохо сковал все мои органы.

Выскочив на улицу, я чуть не влетела в Арта, который непонятно когда успел вырасти напротив пассажирского места. Его бита валялась на дороге, на неё падал снег.

– Ты как? – спросил друг. Я не ничего не ответила, какая разница, что со мной, у парней там реальные проблемы, притом у обоих.

Помчавшись на другую сторону автомобиля, я стала свидетелем, того как Громов с Куприным вцепились друг в друга. Андрей упал на землю и тут же поднялся, выставив перед собой кулаки. Он чуть поджал колени, словно боец ринга.

– Ты в конец охринел! – закричал Ярик. Молниеносно двинулся на своего соперника, нанося точный удар в челюсть. Куприн то ли не смог увернуться то ли не посчитал нужным. Я заметила, что у парня была разбита губа и бровь. Он отшатнулся, сплюнул кровь, окрасив белую трассу алыми каплями.

– Всего-то нужно сгонять со мной. Разок! Чертов один раз! – кричал Куприн. – Или очкуешь?

– Дороги замело, ты самоубийца что ли?

– С каких пор тебя останавливает снег?

– Когда ты уже отпустишь прошлое? Твоего брата этот заезд не вернет к жизни! – парни стояли друг напротив друга, обмениваясь взглядами, словно взрывами бомб. Между нами царила атмосфера лютой ненависти, настолько холодной, что, пожалуй, температура где-то на Северном полюсе и близко не стояла по градусу.

Я замерла, тело, будто перестало слушаться. В голове набатом звучало “к жизни”. Выходит, брат Андрея умер? Давно ли? Хотя… Важно не это! Получается, он винит в смерти близкого человека – Ярослава? Да, что, в конце концов, происходит?

– Громов! – я кинулась к ним, схватила Ярослава за локоть в надежде оттащить назад, но он дернулся, даже не взглянув на меня.

– Да чтоб ты понимал! – ответил Куприн, боковым зрением я заметила: парень сжал кулаки, на его скулах ходили желваки.

– Послушай, это же глупо, – это был Арт. Он остановился за спиной Андрея. – Помогать близким и доказывать им что-то важно в момент жизни. Теперь кому сдались твои усилия? Деревянной коробке?

– Заткнись! – голос у Куприна был подавленный и раздраженный. Его грудь часто поднималась, выдавая волнение. Наверное, это ужасно – потерять брата. Понимать, что мог что-то сделать для него, но сидел, сложа руки. Хотя кто его знает, как было в реальности, я владела лишь кусочком пазла информации, которая еще неизвестно насколько правдива.

– Я могу, а будет ли в этом толк? – пожал плечами Арт. Все вокруг на короткий миг замерли и только вой ветра напоминал, что мы до сих пор в горах, что погода не особо-то рада нам.

– Он не заслужил уйти просто так, – спустя несколько минут произнес Андрей. Он продолжал сжимать кулаки, будто если разожмет их, упадет с обрыва.

– Тебе его жаль? – Яр закрыл своей спиной меня, словно впереди надвигалась буря, и он хотел защитить дорогого ему человека.

– А что не должно быть?

– Пожалей себя, что толку жалеть умерших, им это все равно не поможет, – сухо прошептал Арт.

– Да чтобы ты!.. – Андрей кинулся к Сереже, схватил его за грудки и встряхнул так, будто держал в руках мешок картошки. В который раз за день я испугалась.

– Знаешь, я бы хотел, чтобы после смерти воспоминания обо мне заставляли людей улыбаться. – Арт говорил эту фразу с улыбкой на губах, с той самой, которая была теплее самого жаркого летнего дня и ярче солнца. А еще она целила точнее, и била ровно в цель – в человеческое сердце.

Андрей понуро опустил плечи, словно ему в лицо плеснули ледяной водой. Он отшатнулся и стал покачивать головой, не в состоянии принять слова Сергея.

– Я тебе рожу сломаю! – Яр воспользовался моментом и ударил в очередной раз по лицу Куприна. Парень свалился на землю, согнувшись в позе эмбриона, будто не собирался подниматься, будто готов был сродниться с недрами матушки природы. Он выглядел… беззащитным. И мне вдруг до чертиков стало его жаль. Искренне. От всего сердца.

Да, люди совершают ошибки, много ошибок. Они падают, разбивают в кровь колени, кричат, дерутся, но это же не значит, что у них нет второго шанса. Оступиться может каждый.

Поэтому я подошла к Громову и обхватила его за талию, крепко прижимаясь щекой. Он оглянулся, кинув на меня строгий взгляд, мол отойди. В ответ я лишь отрицательно покачала головой.