Пески Вечности - Алекс Кош Страница 17

— А ты думала откуда берутся бутылочки для эликсиров? — хмыкнул Борис. — Правда, кроме этого толку от профессии стеклодува не очень много. Обычно игроки быстро в ней разочаровываются и меняют после начальной стадии игры.

Я вообще о профессиях давно и думать забыл, просто времени не было на прокачку и изучение чертежей или работу со стеклом.

— У меня тоже ювелирка и кулинария, — присоединился Нэ-Тарк.

— Кстати, кулинария же позволяет создавать блюда, способствующие восстановлению здоровья и маны, — заметил Борис. — Тебе нужно попробовать поэкспериментировать с едой. Вдруг что-то получится.

— Легко, — кивнул здоровяк. — Люблю готовить.

Судя по взгляду, которым его одарила Пинки, правду говорят, что девушки любят мужчин, умеющих готовить.

— Я картограф и писарь, — вздохнула девушка, это нам не особо поможет.

Насколько я знал, писарь со временем мог создавать свитки, в том числе и улучшения способностей. Но, конечно, не на том уровне, что был у Пинки. Да и не думаю, что она всерьёз заморачивалась прокачкой ремесла, не похоже на её характер.

— Уверен, у Сергея точно взята алхимия, он целитель, к тому же ещё и эльф, — предположил Марк. — Но тогда получится, что мы станем зависеть от него ещё сильнее.

Мысленно представив довольную ухмылку целителя, я содрогнулся, но всё же сказал:

— Лучше уж это, чем остаться без маны в самый неподходящий момент. Например, когда мы будем драться с демонами.

Марк щелкнул пальцами.

— Кстати, я тут подумал, а что будет, если демонолог с помощью демонической пентаграммы призовет в реал не просто демона, а игрока-демона?

— Думаешь, это возможно? — в сомнении спросил я.

— А какая разница с точки зрения программы между неписью и игроком? Те же самые единицы и нолики в коде. Если уж можно призвать одного, то почему нельзя призвать второго? И вот представь, игрок попадает в наш мир, идёт к себе домой и убивает своё тело и… «что было дальше»?

— Видимо, он и сам сдохнет, — предположил Нэ-Тарк. — Ведь этими единичками и ноликами всё-таки управляет его вполне живой мозг.

— А если нет? Только что мы говорили о душе, которая переносится в игру и её можно вселить в виртуального персонажа.

— Ну, это мы какими- то абстрактными категориями мыслим, не имея всей полноты информации о принципах работы виртуальных капсул и о том, что происходит в принципе! — возмутился Борис. — И, кстати, это так же непонятно, как и воскрешение Артёма. Даже если душа существует, то я не очень верю в то, что её можно оцифровать.

Честно говоря, было здорово наконец-то обсудить всё происходящее с другими людьми и услышать разные мнения. Удивительно, но главным скептиком оказался самый младший из нас — Борис, а вот Нэ-Тарк готов был поверить во всё и сразу, не демонстрируя никаких сомнений. Хотя, он всё-таки получил одну из игровых способностей, и это ни с чем не сравнимое ощущение стирало любые следы недоверия. Вот только после рассказа о бета-тестерах ему пришлось отказаться от похода в фонд Джеймса Рэнди за наградой, но на фоне всего происходящего деньги уже не казались чем-то действительно значимым. Хотя, закупиться драгметаллами Грошовому Магу всё-таки стоило, и я с лёгкостью выделил ему на это деньги со своего виртуально-реального счёта. Имея такую возможность без ограничений переводить деньги из игры в реал, мы все могли довольно легко решить любые финансовые проблемы.

— Обязательно реши вопрос с родовыми землями, — настойчиво напомнил Борис. — Они дадут нам стабильный доход, который можно будет в любой момент использовать в реале. Если виртуальные боги не позволят никому отслеживать твои финансовые потоки… это же полная свобода!

Пинки ещё долго смотрела на нас таким обиженным взглядом, будто мы были виноваты в том, что она не стала одним из эмиссаров и до сих пор не получила игровых способностей. Но потом, после долгого молчания, неожиданно предложила довольно интересный вариант — оживив Артёма, мы можем собраться вместе и помочь Марку заполучить последний квестовый предмет. Точнее, в его случае, это был не совсем предмет, а некий кошмар, который необходимо поймать. Тогда мы сможем узнать, к чему приведёт завершение божественного квеста. И, по-моему, это была отличная идея!

К сожалению, спустя несколько часов очень активного обсуждения нам с Марком пришлось распрощаться с друзьями и отправиться в особняк Нумова. Пришло время вылечить его сына, а заодно узнать ответ на довольно интересный вопрос — получит ли он игровые способности благодаря украденному мной блоку ЭСУГМИ?

Глава 6

Сев в машину Марка, я некоторое время молчал, тупо глядя перед собой. Конечно, приятно было пообщаться со всеми коллегами по игре в реале и наконец-то рассказать всю правду о происходящем с нашим миром и со мной лично. Но все эти обсуждения серьёзно меня вымотали, в том числе потому, что я не привык читать лекции, а тут пришлось сделать краткий экскурс во все события, случившиеся со мной за последние три недели. И, должен заметить, деньки выдались такими насыщенными, что говорил я очень долго. А если учесть, что я и до этой встречи едва волочил ноги, то теперь окончательно раскис.

— Ты чего-то совсем расслабился, — заметил Марк, выруливая с парковки. — Соберись, нам ещё общаться с мистером олигархом и его личным целителем.

— Не всем быть такими энергичными, как ты, — буркнул я. — Я бы даже сказал, слишком энергичными. Не расскажешь, что это было с Пинки?

— А что с ней? — переспросил Марк, с преувеличенным интересом глядя на дорогу.

— Ты же недавно так вдохновенно рассказывал мне о любимой жене и ребенке, — напомнил я. — А сам спокойно к нашей азиатской полуэльфийке подкатываешь?

Иллюзионист почесал затылок и поморщился. Потом повторил эти действия ещё пару раз, и, наконец, ответил:

— Ой, это просто рефлекс, я не могу сдерживать свою природную харизму.

Я не смог сдержать свой природный ехидный смешок.

— Чего-чего? Природную харизму⁈

— Девушек тянет ко мне, — подтвердил Марк. — Но я не имел ввиду ничего такого, просто общался.

— А выглядели твои потуги очень серьёзно.

— Не занудствуй. Я Ритку люблю и никогда ей не изменю, но хоть немного пофлиртовать-то можно. — Он некоторое время молчал, а потом неожиданно эмоционально проговорил: — Знаешь, мы женились в двадцать лет,