Журнал «Искатель» - Искатель, 1997 № 09 Страница 18

Владимир дважды проехал мимо старинного дома и не смог заметить никаких признаков жизни. Никто не вышел из подъезда, не открыл окно или форточку. Не отдернул даже занавеску там, где они имелись.

«Как на кладбище, — подумал Фризе. — Можно понять почему нет шевеления в бельэтаже. Хозяин кует монету, хозяйка купается на Багамах. А другие жильцы? Елена Петровна из «Астории», у которой неожиданно заболел ребенок?»

Он поставил старенький «жигуленок» на платной стоянке для туристов и отправился на Широкую улицу пешком.

Оказалось, что в интересующем Фризе доме, жизнь все же теплится: в полуподвальном этаже открылось одно из окон. Там слышались женские голоса, характерное прерывистое гудение стиральной машины. А дубовые двери подъезда растворились и выпустили плотную даму лет пятидесяти, в блестящей, похожей на кольчугу, кофточке. Лицо у дамы было очень решительное и злое. Сочетание непреклонности и почти рыцарской экипировки создавало впечатление, что женщина отправилась на войну. Конечно, дама могла оказаться и Еленой Петровной, но Фризе успел заметить, что в «Астории» при подборе женского персонала всерьез относились к внешнему облику дам.

Он все же решил пойти на риск и окликнуть женщину. И если она не отзовется на Елену Петровну, отпустить ее с Богом. Пускай шагает в свой крестовый поход и воюет с продавцами. На обратном пути будет посговорчивее. Но пока в его голове прокручивались все эти мысли, произошло непредвиденное событие: к даме под ноги с ласковым мяуканьем бросилась пушистая рыжая кошка. И тут же была отброшена в сторону сильным ударом ноги.

Фризе с сочувствием посмотрел на кошку: «Получила? На войне, как на войне». И не стал окликать обидчицу. Не может быть такой жестокой женщина, которой приходится постоянно иметь дело с людьми, быть вежливой и покладистой.

Минут десять он бродил по улице, пока, наконец, из подъезда не выплыл высокий сутулый старик. У старика под мышкой была зажата пачка газет и складной зонт. Дедушка постоял минуты две в глубокой задумчивости — наверное, определял в какую сторону ему отправиться и не вернуться ли домой?

Погода стояла солнечная, безветренная и старик решился: медленно побрел в сторону парка.

«Он-то мне и нужен! — подумал Владимир. — От хорошего собеседника на парковой скамеечке многое можно узнать».

Прикинув, что дедушка далеко от него не убежит, Фризе прошел мимо дома, на секунду задержавшись у домофона. Седьмая квартира, в которой обитала Елена Петровна, располагалась на последнем этаже.

Через несколько домов, таких же старинных и ухоженных, он свернул направо, потом еще раз направо и тихой улочкой добрался до парка. Старик не углублялся далеко в рощу и устроился на скамейке под могучим вязом. Газеты лежали рядом с ним, а сам он смотрел отрешенным взглядом то ли в далекое прошлое, то ли в ближайшее будущее.

— Не возражаете? — Фризе показал на скамейку.

— Если вам так хочется… — Старик пожал острыми плечами. Даже не взглянул на Фризе. Судя по его безразличию, по рассеянному виду, он и не вспомнил, что четверть часа назад встретил этого молодого мужчину рядом со своим домом.

Фризе надеялся, что старик заговорит первым. Но дед не проявлял желания обсудить последние политические новости. Минут пять прошли в полном молчании. Неожиданно дед повернул голову к Фризе и показал на маленький приемничек, висевший на тонком ремешке у него через плечо:

— Не возражаете?

— Пожалуйста.

Старик включил приемник. Обозреватель радио станции «Свобода», вещал о том, как большевики разорили крестьянские хозяйства. Послушав не более минуты, дед нажал кнопку:

— Не выношу тошнотворный голос Анатолия Стрельного.

«А дедушка мыслит еще вполне разумно, — внутренне усмехнулся Владимир. — Тошнотворный голос! Это же надо так припечатать!» Сам он с интересом слушал информационные передачи «Свободы», а заунывные, до предела политизированные передачи комментатора Стрельного выключал сразу.

— Почему вы меня ни о чем не расспрашиваете? — поинтересовался дед, по-прежнему рассматривая какие-то, ведомые лишь ему одному, пределы.

— О чем я должен вас расспрашивать? — вежливо поинтересовался Фризе.

— О Жоржике Семенове.

У дежурной с пятого этажа «Астории» Елены Петровны тоже была фамилия Семенова. Старик жил с ней в одном доме, так что ошибка исключалась.

— А можно мне — для начала — узнать как зовут вас?

На этот раз старик соизволил взглянуть на Владимира. Темные его глаза слегка слезились, но смотрели с вызовом. И с недоверием:

— Так-таки и не знаете? И встретились мы случайно?

— Честное пионерское, случайно. А вот вопросы у меня не случайные.

— Я иногда на сон грядущий детективы почитываю. Те, которые сумею в библиотеке взять. И все удивляюсь — там, коли сыщик выуживает из человека информацию, всегда на кон зеленую бумажку ставит. У нас нынче все в товар превратили. Даже совесть. А за информацию платить не хотят. До вас меня уже два шпика расспрашивали. И намека на магарыч не сделали. Даже чванливый немчик. — Он засмеялся, заливисто, как ребенок. Но и с ехидцей. Фризе подумал о том, что ни одному из шпиков, дед не исповедовался.

Отсмеявшись, он соблаговолил по-старомодному поклонившись представиться:

— Роман Андреевич.

— Владимир Петрович. — Фризе решил не ударить в грязь лицом и тоже чинно склонил голову. — Я частный сыщик. И мои клиенты платят за информацию. Так что…

— Частный сыщик? Не слабо, как говорит мой внук. А щедрые у вас клиенты?

— Щедрые.

— Это хорошо. Вот получу от вас чаевые…

— Гонорар. Если заработаете.

— Гонорар? Как благородно звучит. Коль заработаю — прямиком отсюда в супермаркет. Есть у нас тут забегаловка с таким названием. Куплю кило докторской колбасы. Нет! Докторскую я двенадцатого покупаю, в пенсионный день. Куплю сыра французского грамм сто. Бри. Когда-то едал в Париже. Куплю бананов — как раз по моим зубам. Куплю… Вы чего молчите? Спрашивайте!

— У Елены Семеновой заболел ребенок?

— Вчера здоровенький был. Ребенок-хаменок. Уехал вместе с матерью. В деревню, к бабушке.

— Адрес знаете?

— Знаю. А вы не обманете? — Старик потер друг о друга большой и указательный пальцы. Пальцы у него были длинные и загорелые. С распухшими костяшками.

Фризе достал из кармана пятидесятидолларовую купюру. Протянул старику:

— Да что вы! Слишком много.

— Берите. На сыр бри.

— Спасибо. — Дед сложил ассигнацию вдвое и положил в нагрудный карман ветхой от частых стирок голубой рубашки. Потом отцепил из-под лацкана пиджака булавку и зашпилил ею карман.

И только после этого выдал первую информацию — В Саблино они уехали. Есть такое местечко под Питером. Советская улица, номер дома не знаю. Где-то недалеко от станции.

Владимир вспомнил, что совсем недавно на газетном развале ему бросился в глаза аршинный заголовок в одном из еженедельников: «Тайны Саблинских пещер». О том ли Саблине говорил дед, Фризе не знал. Он и не подозревал о том, что существует это Саблино, а в нем — таинственные пещеры. Расспрашивать деда Владимир не стал — любой водитель по дороге подскажет как туда добраться.

— Роман Андреевич, а сам Жоржик Семенов тоже в Саблино?

— Этого я не знаю. Дома его нет уже дней десять. А куда подевался — мне не доложил. Жоржика-то все и разыскивали. До вас.

— А кто конкретно?

Старик задумался. Потом сказал с сомнением:

— Не знаю, как вам объяснить… Достоверными сведениями не располагаю. Никто из них удостоверений мне не показывал. А у вас, кстати, есть документ?

Фризе достал свою лицензию, протянул деду:

— Берите, берите!

Но Роман Андреевич лицензию в руки не взял. Чуть отстранившись, посмотрел внимательно и взмахом руки показал, что можно убрать.

— Хорошо-хорошо! Поделюсь наблюдениями. Первый шпик был из новых русских. Приехал на шикарном лимузине, остановился на противоположной стороне улицы, и часа два наблюдал за домом.

По фигуре — вылитый Василий Алексеев. — Старик сделал паузу, покосился на фризе. — Вы, наверное, и не слышали о таком?

— Слышал. Штангист, чемпион.

— Правильно. Вот и этот молодец — чемпион. По еде. Стрижка короткая, живот — во! Сидел на том же месте, где и вы сейчас сидите. Спросил, нс знаю ли я Жоржика? Ну, как не знать! В одном доме живем. А где он? Тут уж я молчок. Когда сопляк ко мне на «ты», да дедом величает, на сотрудничество нечего рассчитывать

Он в конце разговора так рассердился, что пообещал вернуться и душу из меня вытрясти. Тоже, испугал!

Дед излагал интересные сведения, но уж очень подробно, а времени у Фризе было в обрез. Он еще раз убедился в том, узнав, что до него здесь уже побывали другие заинтересованные лица, хорошо знавшие чего ищут.