Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №03 за 1980 год Страница 18

Жители острова заняты общественной работой дважды в неделю по три-четыре часа, за которую мужчинам выплачивают примерно два шиллинга: расчищают тропы, перевозят тяжелый багаж на подъемнике от причала до Адамстауна либо собирают бананы. По вторникам организуются выходы на рыбалку. Кроме того, устраивается открытие почты перед тем, как мимо острова проходят корабли. Ну и конечно, нельзя не упомянуть о субботних праздниках, когда все собираются в церкви. Немало времени уходит на написание писем филателистам в разные концы света. Вот, собственно, и все. А поскольку потреблять алкоголь грешно, по каковой причине запрещено ввозить его на остров, грешно также курить или жевать табак, есть свинину, омаров или крабов, грешно танцевать, собираться молодым людям разного пола в отсутствие взрослых (собираться компанией можно лишь в религиозных целях), — то по всем этим причинам большая часть людей просто не знает, чем себя занять. И вот тогда-то на сцене появляются пропахшие табаком лорд Альфред и прекрасная леди Грэй, другие герои журнальных романов, а с ними множество иных фигур из области фантазии.

Марки как основа экономики

Центром острова Питкерн служит заасфальтированная площадь в единственной его деревне — Адамстауне, где находится миссия, административное строение и почта. Там же установлена длинная скамейка для встреч у корабельного колокола. На площади стоит большой черный якорь с «Баунти», на котором играют дети потомков мятежников. В миссионерской церквушке хранится судовая библия, а в сейфе на почте имеются марки, послужившие причиной благосостояния островитян.

Напротив миссионерского домика находится административное здание, а в нем клуб, где дважды в неделю прокручиваются 16-миллиметровые фильмы. Фильм прокручивают из недели в неделю, и нередко может пройти несколько месяцев, прежде чем его заменят. Можно не сомневаться, что Питкерн — одно из тех мест, куда фильмы доходят в последнюю очередь, поэтому качество копий оставляет желать лучшего, а крошечный электрогенератор не в состоянии обеспечить ритмичную скорость во время сеанса.

Наибольший интерес вызывают ленты, в которых можно видеть трамваи, поезда, машины, реактивные самолеты. Что же касается игры актеров, то умы зрителей она особенно не будоражит. Последний фильм о восстании на «Баунти» с Марлоном Брандо и Тревором Говардом в главных ролях на Питкерне успеха не имел. «Дело ведь было не так», — говорят островитяне.

На сеанс в кино жителей созывает колокол. Его подарил острову капитан английского военного судна «Василиск» в 1844 году. Сейчас он укреплен на деревянной перекладине рядом с длинной скамьей на северной стороне площади.

По числу ударов колокола жители Питкерна знают, по какому поводу дается сигнал. Больше всего питкернцы любят звон, возвещающий о появлении судна: шесть коротких ударов, следующих один за другим. В этом случае люди стекаются в бухту Баунти, чтобы на больших каноэ выйти навстречу бросившему якорь судну.

Малюсенькая почтовая контора на площади волей случая стала экономическим хребтом Питкерна. Ранее остров не имел собственных марок, но в 1940 году английский губернатор архипелага Фиджи сэр Гарри Льюк, бывший одновременно и верховным администратором Питкерна, распорядился выпустить питкернские марки.

Вот так и случилось, что остров стал самым малонаселенным местом на земле, имеющим собственные марки. Сегодня лишь 72 человека пользуются этими марками, известными филателистам всего мира. Как только дважды бьет корабельный колокол по три удара, жители острова собираются на почте (это бывает примерно раз в месяц), чтобы отправить письма во все страны нашей планеты. Каждое новое судно доставляет тысячи писем от филателистов, умоляющих прислать им письмо с одной или несколькими редчайшими питкернскими марками. Зато на все вопросы, присланные с оплаченным ответом, островитяне отвечают очень аккуратно.

Возглавляет почту Оскар Кларк, и должность эта приносит ему четыре фунта в месяц.

— Благодаря людям, которые собирают марки, администрация острова работает с прибылью, — рассказывает он. — Мы единственная страна в мире, зарабатывающая на своих марках столько, что это покрывает все наши расходы. Все общественные мероприятия, школа, строительство укрытий для лодок оплачиваются за счет доходов от продажи марок. И если посмотреть на Питкерн с точки зрения чистого бизнеса, то можно сказать, что дело приносит прибыль.

Но есть и другой момент, о котором Оскар Кларк не упоминает, но он также имеет отношение к делу. Жители острова Питкерн выразили желание отчислить в фонд английского Красного Креста ту часть дохода от продажи марок, какую сочтет целесообразной фиджийская администрация. Таким образом, они отдают свыше 10 процентов своих доходов на нужды международной помощи. Остается только добавить, что, когда этот вопрос обсуждался в местном клубе, жители решили выделить половину всех доходов в фонд оказания международной помощи; они постановили также, чтобы все, кто связан с продажей марок, отказались от всякой платы за свою работу.

— Марки доставляют нам немало хлопот, — продолжает Оскар. — После прихода почты каждому из нас, кто умеет писать, приходится порой целую неделю отвечать на все письма. Но этому мы только рады. Переписка дает нам возможность рассказать людям о нашем маленьком острове, о том образе жизни, какой мы для себя избрали.

Почтмейстер раздает поступившие письма. Он стоит на крыльце, обращенном в сторону площади, и выкрикивает:

— Десять писем из Советского Союза из Общества филателистов! Кто хочет ответить?

Вверх взлетает лес рук, и приходится тянуть жребий, кому в этом месяце выпадет обеспечивать пресс-информацию для Советского Союза. Далее следуют письма из Индонезии, но охотников отвечать на эти письма почти нет, так как жители острова в какой-то газете вычитали, что корреспонденты из Индонезии стремятся установить связь с Питкерном лишь затем, чтобы перепродать полученные марки в другие страны.

Покинуть Питкерн?

Моррис Уоррен, пожилой человек, рассказывал мне о трудностях островитян.

— Нам надо удержать здесь молодежь: ведь ничто не мешает им. уехать с Питкерна и поискать себе работу, например, в Новой Зеландии. Между тем молодежи из других мест въезд на остров запрещен. За последние четыре года число жителей сократилось наполовину, и все потому, что многим нашим юношам захотелось повидать другие страны. Они никогда не возвращаются в родные места, а жен находят за границей. И если еще восемь-десять человек покинут Питкерн, то у нас некому будет править «длинными лодками» и колония окажется на грани распада.

Что же касается молодых девушек, то им гораздо труднее уехать с острова. Чтобы приобрести билет на проходящее судно, они должны получить разрешение магистрата Питкерна, а таковое им дается лишь в том случае, если они нуждаются в больничном лечении на Новой Зеландии или же согласятся пройти там курс обучения, чтобы затем вернуться на остров и применить дома полученные знания.

В один из вечеров я созываю в местном клубе «конференцию круглого стола» и пытаюсь коснуться этой проблемы. Никто из местных жителей не осмеливается высказать открыто свое мнение. Тогда я обращаюсь непосредственно к молодежи, которая тоже пришла в клуб:

— А вы что, воды в рот набрали? Быть может, здесь слишком много народа и вы стесняетесь откровенно высказаться? Если кто-нибудь из вас имеет что сказать, давайте пойдем в дом к Эдне Крисчен и поговорим обо всем в более тесном кругу.

Но по освещенной лунным светом тропе к домику Эдны, где я живу, иду один — желающих продолжить дискуссию не оказалось. Однако через два дня у меня происходит встреча с пятью молодыми девушками, и на сей раз они держат себя гораздо свободнее, чем в клубе.

— Нам необходим контакт с окружающим миром, — говорит одна из них. — Недостаточно лишь отвечать на письма филателистов. В школе и по радио мы слышим о космонавтах, облетающих Землю на своих кораблях, а нас всю жизнь заставляют жить на этом острове. Иногда нам удается выменять немного товаров на проходящих судах или купить одеколон у судового парикмахера. Но если даже я и обзаведусь губной помадой, я не смею ею пользоваться, боюсь, что запретят выезжать к проходящим судам «по моральным соображениям».

— Почему мы должны изолироваться от остального мира? — спрашивает первая девушка. — Я читала о молодых людях, которых помещают в дома для «трудных» подростков. Это напоминает мне условия жизни на Питкерне. Мы здесь как крепостные, а если выходим замуж, то наперед знаем, что нас никуда не отпустят, даже в короткую поездку. Разве у нас меньше прав жить собственной жизнью, чем у других молодых людей? С ума сойти можно, глядя на океан изо дня в день, из месяца в месяц и зная, что все равно никогда не уедешь дальше якорной стоянки проходящего мимо случайного судна!