Дороги Сонхи - Антон Орлов Страница 18

Иные из них как будто окаменели в тот момент, когда извергали из себя других подобных тварей, только более мелких. Подумалось о саранче. Если они были на самом деле, да еще так свирепо размножались, как же они тогда не слопали все живое в Сонхи?

Увидев вырубленные картины, о которых говорила Барвила, Дирвен понял, почему не слопали: похоже, что все живое в Сонхи объединилось и дало им отпор.

На барельефах были запечатлены грандиозные битвы: с полчищами неведомых тварей сражались маги и каменные исполины, небесные псы и морские змеи, саламандры и подземные черви. А кое-где твари против тварей, только с той и другой стороны твари разные – как будто даже демоны Хиалы дерутся против этой напасти заодно с остальными. Жалко, все целиком не увидишь, лишь кусочками, насколько позволяет свет фонарей.

Целая анфилада залов-пещер с наскальными изображениями. И повсюду несусветные окаменелые чудища, большие и маленькие, и фрагменты их тел.

Дирвена осенило:

– Я знаю, что это такое! Когда-то очень давно было вторжение из чужого мира, но наши выбили тех, кто поналез, и Страж Мира запечатал для них Врата в Сонхи.

Ему об этом Серебряный Лис в Абенгарте рассказывал.

– Эти гады окаменели, потому что сунулись в горы и нарвались на каменных исполинов, – добавил он, понизив голос. – Те могут хоть кого в камень превратить.

– Ой… Не надо про них, – попросила Барвила шепотом.

Ее губы дрожали, острый носик побелел, и на нем отчетливее проступили веснушки.

– Да они спят, – так же тихо ответил амулетчик. – Нас не тронут. Нужны мы им, как индюку арифметика.

Каменные исполины – стихийные сущности ростом с дом в три-четыре этажа. Выглядят они как грубо вытесанные фигуры с руками-ногами и безликими буграми вместо голов. Глаз у них нет, но они хорошо ощущают движение и вибрацию. Дирвен видел их только на картинках. Они веками спят в горных недрах, слившись с окружающей породой, и на зов Стража Мира поднимутся без проволочек, но если кто другой захочет их разбудить, ему придется попотеть. От негромких людских разговоров уж точно не проснутся, нет им до этого дела.

Так увлекся разглядыванием барельефов и окаменелой пакости, что на некоторое время даже забыл о цели вылазки. Спохватился, когда уловил импульс постороннего артефакта: вроде то самое, зачем пришли!

Вскоре стало ясно, что ему предстоит та еще тягомотина. Не тот здесь рельеф, чтобы гоняться за артефактами – значит, надо, чтоб они сами к тебе приползли. Для повелителя амулетов задача посильная, но муторная.

После того как Суно Орвехт привез его в Аленду и определил в школу при Ложе,  к нему на первое время приставили одного из старших учеников, чтобы выгуливал новичка-иностранца по городу и помогал освоиться. Этот Понсойм был заядлым рыболовом – хлебом не корми, дай посидеть с удочкой. Несколько раз он таскал Дирвена с собой, но тому было скучно, и пока Понсойм таращился, как одержимый, на поплавок, его подопечный, отойдя в сторонку, упражнялся с амулетами.

Сейчас Дирвен почувствовал себя Понсоймом на рыбалке: сидишь и ждешь, когда оно «клюнет» – то есть, окажется в пределах досягаемости, а потом тянешь к себе, осторожно и выверено, чтоб не сорвалось. Эх, были бы у него арибанские амулеты… Но он и без них управился.

Когда из щели меж обломков выползло нечто, похожее на ошметок раздавленной сколопендры, Барвила взвизгнула и одним прыжком очутилась на камне почти с нее высотой.

– Дура, – бросил Дирвен, не отрываясь от работы. – Это и есть артефакт твоего господина Арнахти, одна из составляющих. Тот, кто его изготовил, на завтрак, обед и ужин жрал китонские грибочки. Среди магов такие придурки попадаются…

Мерзкое с виду творение неизвестного волшебника доковыляло до ботинка повелителя амулетов и покорно остановилось. Дирвен взял его двумя пальцами и засунул в лежавший наготове мешочек.

Амулеты – верные помощники, и чтобы какой-то из них вызывал у него омерзение – ну, ни разу еще ничего подобного не было! Это ввергло его в замешательство, однако дальнейшей работе не помешало. Может, на этот артефакт наведены какие-то чары, чтобы никто не захотел его присвоить?..

Дальше пошло проще, ведь теперь у него была одна из составных частей магического конгломерата – своего рода «приманка» для остальных ингредиентов. Но гадливое чувство не исчезало: как будто тебя пытаются угостить булкой с тараканами вместо изюма или подсунули в постель девицу с паучьим брюшком ниже пояса. И дело не только в том, что смотреть противно, на уровне ощущений то же самое. Приходилось переступать через внутреннее сопротивление, чтобы мысленно соприкасаться с этой штукой и ловить ее импульсы, которые тоже отличались от всего, с чем он имел дело до сих пор. Разница как между музыкой и скрежетом гвоздя по стеклу. Надо будет добиться от Арнахти объяснений, откуда этот артефакт взялся.

Ингредиенты, один другого отвратней, сползались к ловцу, который хватал их и прятал в мешочек. Поймал себя на том, что брезгливо вытирает пальцы о штаны.

Барвила молча наблюдала сверху. Дирвен подивился прыти этой худосочной барышни, но с большого перепугу люди еще не на такие фортели способны. Если сама не сможет оттуда слезть, он ее потом снимет с помощью «Длинной руки» и «Тягла».

Наконец-то последний ошметок! Запихнул его к остальным, затянул тесемки мешочка.

Конгломерат состоит из семнадцати отдельных элементов, и одни крухутаки знают, из чего все это состряпано. Похоже, артефакт многофункциональный, вроде «Маскарадного кубика» или «Наследия Заввы». Предназначение? Как будто с его помощью можно брать под контроль, управлять – но не другими амулетами, уж это Дирвен первым делом проверил. Если б оказалось, что это аналог тройного королевского амулета, он бы простил этой штуковине ее гнусный вид и не менее гнусный магический фон.

Пока он изучал находку, Барвила самостоятельно спустилась с каменюки – видимо, опять воспользовалась заклятьем Арнахти.

– Пойдем? – спросила она дрожащим голосом. – А то заночевать тут придется.

– Пошли, – отозвался Дирвен.

Мешочек он завязал покрепче и убрал в поясную сумку. И всю дорогу его так и подмывало выкинуть эту дрянь. Даже не просто выкинуть, а зашвырнуть в расселину поглубже, чтобы наверняка никто не достал. Или лучше