Сяо Тай, специалист по переговорам - Виталий Абанов Страница 18

— О. Глубоко копнула, юная Сяо. Это верно, что намерение важней, однако и форма является не менее важной. С точки зрения намерения у высокого мужа не будет к тебе претензий, однако с точки зрения формы… когда ты станешь супругой, задайся вопросом, насколько будет прилично целыми днями сидеть в павильоне с собственными слугами и играть в сянци? Полагаю, ответ ясен.

— Досточтимый учитель Вун Джу. Однако в данном случае вы передергиваете. Ведь речь шла о том, насколько игра в сянци азартна и можно ли играть в нее не испытывая азарта. Вы же привели гипотетический прием, приведя пример вероятного будущего. Однако я никогда не была супругой и став ею — не стала бы вести себя как вы описали. Это как если бы я привела пример что учитель Вун Джу напал на нашего повара с ножом, требуя прекратить играть в сянци — разве это хорошо? И какой грех тут больше — невинная игра без азарта, или смертоубийство?

— Софистка. — вздыхает учитель Вун Джу, но Сяо Тай видит улыбку в уголке его глаз. Учитель Вун Джу — действительно хороший учитель, его уроки пусть и слегка занудны, но информативны. А еще он разрешает спорить с ним — дело невиданное, по меркам местного образования. Тут учат очень просто — зазубриванием. Просто тупо сидят и учат, кто кому и как в битве у Красной Скалы глаз на жопу натянул. Для кого другого — пытка, но фотографическая память из прошлой жизни помогла выучить все за одно прочтение. Увидев это, учитель продолжил учить, но на этот раз уже позволяя дискутировать и высказывать свое мнение. Такое здесь было очень-очень редко и говорило о том, что учитель — не совсем ординарный человек.

— Хорошо. — Вун Джу прячет веер в рукаве, складывая руки вместе: — допустим, что ты права. Играя в сянци, ты не испытываешь азарта. Я могу это допустить, так как ты все время выигрываешь. Однако те, кто играют с тобой — испытывают его. Насколько же это этично, втягивать других людей в грех азарта? И что будет следующим? Грех пьянства, обжорства, похоти, предательства семьи и Империи? Богохульство?

— Досточтимый учитель. Эта ничтожная ученица не смеет давать вам советы как провести свою жизнь.

— Чего это ты стала такая скромная? — подозрительно щурится учитель, но Сяо Тай продолжает.

— А раз эта ничтожная не смеет давать советы и ее советы никому не нужны, то как она может советовать другим людям как прожить их жизнь? Эта ничтожная едва в состоянии справляться со своей жизнью, куда ей осуждать других или советовать, что делать. Она не может проникнуть мыслью в разум другого человека и понять, испытывает тот азарт или нет. Однако эта ничтожная верит в то, что каждый человек изначально добродетелен и раз уж эта ничтожная не испытывает азарта за игрой в сянци, то и другие тоже не испытывают. Ведь насколько эта недостойная ученица мала по сравнению с достойными людьми, которые снисходят до ее уровня, предлагая сыграть партию-другую.

— Выкрутилась. — учитель Вун Джу подошел к ее столу: — а ну-ка встань. Повернись. Еще. Еще. Хорошо, можешь садится.

— Учитель?

— Просто хотел посмотреть, не торчит ли у этой ученицы из-под одежды рыжий хвост.

— Учитель!

— Да, да, я все еще учитель. А ты — нерадивая ученица! Единственное, что немного смиряет меня с твоим поведением и этой игрой — то, что ты в состоянии отстоять это в дискуссии и то, что ты выигрываешь. Выигрываешь?

— Эта ничтожная…

— Выигрываешь же?

— Да.

— Даже у господина Баошу? У Главы этого дома?

— … да?

— Тебе еще многому надо научиться. Ох, многому. — учитель глубоко вздыхает и качает головой: — жизнь тебя научит. Но, боюсь, довольно болезненным способом. Ладно, на этом мы закончим урок о нравственных началах и высокой морали. Что у тебя по культивации Жемчужины Лотоса? Каковы успехи у этой ученицы?

— Досточтимый учитель, эта ничтожная ученица так и не смогла открыть в себе ци. Нету ее у меня. — опускает голову Сяо Тай.

— Это очень плохо. — учитель поджимает губы и его рот становится похож на тоненькую ниточку: — очень плохо. У нас мало времени, ученица Сяо, ты должна открыть хотя бы первую ступень до осеннего праздника урожая. Совсем не чувствуешь свои меридианы? А ну, встань еще раз. Подойди. — учитель вынимает руку из рукава. Сяо Тай — подходит.

— Не шевелись. — говорит учитель и его ладонь начинает светиться, едва-едва. Он останавливает ладонь в нескольких сантиметрах от живота девушки. Закрывает глаза. Шевелит губами. Сяо Тай смотрит на его тонкие усики и думает о том, что никаких меридианов она не чувствует. Было бы неплохо чувствовать, она видела, как здоровяк Зао Тун укреплял свое тело этой самой ци, а потом ломал камни голыми руками. Хотя… этот монстр и без ци такое может, наверное. А вот этому телу нужна вся сила, которую только можно приобрести, занять, украсть. Тело восстановилось, мускулы окрепли, ее больше не шатает ветром из стороны в сторону, однако сама Сяо Тай — маленькая и худая. Генетика такая досталась. Потому иллюзий она не испытывает — против даже маленького мужчины или там подростка в открытом бою она не сдюжит. Как щенок, который на взрослого пса решит наброситься, это тело одним хорошим ударом переломать можно. Как там у биологов — половой диморфизм, вон у морских львов самка весит семьдесят килограмм, а самец может и все восемьсот. В десять раз больше! Как сражаться с кем-то, кто в десять раз тебя больше? Если в рукопашную, то без шансов вообще.

Это не значит, что все, руки сложить и умереть, человек на то и человек, что побеждает за счет разума. Нужно оружие, нужна подготовка, нужно все, но, если еще и эту самую неведомую «ци» освоить… лишним не будет. В этой ситуации вообще все пригодится.

Вот только не открывался третий глаз, не отзывалась точка даньтянь, не чувствовался поток энергии, бегущей по меридианам. Эх.

Сяо Тай не собиралась долго жить в доме семьи Вон Ми, слишком уж многое тут вопросы вызывало. Например — почему она вроде и служанка, а никакой работы настоящей по дому не делает? Зачем ее учат вообще? Никого из служанок не обучали. Более того, жили все служанки вместе, в крыле для служанок, а ее поселили отдельно. И обучали почему-то двум вещам — как быть достойной женой и вот еще с этой культивацией Жемчужины