Выбор – быть человеком! - Ольга Войлошникова Страница 18

К концу рассказа Вова так скрипел зубами, что у меня аж в ушах защекотало.

Мужики, все кто был на трене, единогласно высказались, что неплохо бы нашим рейнджерам пробежаться уже да посмотреть: что за ведьмаки такие. А потом и барону нанести им… Для начала визит можно нанести, а потом и ещё чего-нибудь. А что? Раз они такие непонятливые…

Я тихо порадовалась, что на встречу с помощником иркутского губера мы едем не сегодня, а завтра в ночь. Сегодня у Вовы точно бы никакой дипломатии не получилось.

ОБЕЩАННАЯ ВСТРЕЧА С ПОМОЩНИКОМ ГУБЕРНАТОРА

Новая Земля, полночь, Иркутский портал, 20.04 (августа).0005 // СтЗ, спустя три дня после масштабного заседания

Кельда

Если не случалось ничего экстраординарного, наш выход к порталу происходил два раза за нашу восьмидневную неделю: в ночь со среды на четверг и в ночь с субботы на воскресенье. Соответственно, получалось, что в Иркутске мы появлялись ежедневно в полдень.

Ничего необычного в этот раз не произошло. Валерий Сергеевич получил наше согласие, предварительный «заказ» на детей, увидел желаемый возраст и стал похож на охранно-сторожевую пограничную собаку, которая видит вкусную кошку, но знает, что есть её нельзя. Когда я поинтересовалась: что не так? — честно признался, что таких усыновляют крайне, крайне редко.

Вова только согласно покивал.

Мне вдруг пришла в голову мысль.

— Валерий Сергеевич, вы же надеялись на наше согласие?

— Ну… откровенно говоря, да.

— А вы что-нибудь знаете о нашей… м-м-м… специфике? Об особенностях климата и годичных циклах?

— У-у-у… я-э… чита-ал… кое-что. Для департамента составлялся отчёт. Мнэ-э-э… потом, я заглядывал к вам на сайт. Очень интересно. Там и фотогра-афии…

Я покивала, останавливая вежливый поток ни о чём.

— Валерий Сергеевич, вы знаете что такое осенние бури?

— Слышал! Это слышал! Две недели жесточайшей непогоды, климатический феномен! — он активно закивал, очевидно, довольный тем, что оказался в теме.

— Смотри́те, — я достала блокнот с графиком соотношения времени. — Бури начнутся (по Иркутскому календарю) примерно двадцать седьмого октября.

— Через девятнадцать дней.

— Да. Я думаю, было бы прекрасно, если бы до этого момента хотя бы часть подростков, согласных на переселение, оказалась здесь, — я посмотрела на мужа: — Как ты считаешь, милый?

Вова понимающе кивнул и объяснил чиновнику:

— Время бурь — очень спокойное. Все много общаются, почти постоянно находятся в столовой или в клубе, в мастерских, разбиваются по интересам. Для новеньких это лучшее время на людей посмотреть и себя показать, как говорится. Найти семью по душе.

Валерий Сергеевич мелко закивал:

— Согласен. Согласен. Времени мало, конечно, но мы попробуем, правильно?

— И ещё, — барон оперся о стол локтями, соединив кончики пальцев, — мы настоятельно просим донести до кандидатов на переселение: если они хотят сохранить своих братьев и сестёр при переходе — это возможно. Неважно, сколько им лет. Есть семьи, готовые усыновить и трёх, и пятерых детей. Я думаю, даже если случится вариант с бо́льшим количеством, мы сможем подобрать детям новых родителей.

— Это очень серьёзная заявка! — сурово сказал Валерий Сергеевич.

— Безусловно. И поспешите.

— Я понял вас! — помгубернатора поднялся, строгий и официальный.

— Минутку! — я встала тоже, сверху в моей папке лежал отдельный листок, который отправился в подвижный лоток на столе. — Возьмите, пожалуйста, памятку для учреждений: переход возможен в любой день. Вообще вне зависимости от дня недели. Утром в день перехода необходимо позвонить вот по этому телефону с восьми до десяти тридцати утра. Можно явиться и без звонка ко времени прибытия транспортов — к двенадцати дня, детей всё равно примут и проводят. Но со звонком — надёжнее, прибудет специальный сопровождающий. И скорее всего, кто-то из нас, поставить подписи в документах.

— М-гм, м-гм, понятно. Конечно, это важно!

— И вот ещё, — я поместила в лоток тоненькую папочку.

— Так-так. Что это?

— Это, Валерий Сергеевич, новая программа Белого Ворона. Реабилитация инвалидов, посмо́трите на досуге. Возможно, городу будет интересно принять в нейучастие.

ОБЪЯВЛЕНИЕ

Старая Земля, Иркутск, девятое октября 2022, 07:30 // НЗ, 23.04 (августа).0005

Наташа

Хорошо, что автобус был полупустой! Редкость какая, в понедельник с утра. И место удачное свободным оказалось: двойное, сразу за водителем. А сзади пустота. И палка, чтоб держаться. Наташа постаралась встать так, чтобы прикрывать собой мать с сидящим братом и украдкой оглянулась. Некоторые люди косились в их сторону, но большинству было всё равно. У половины вообще уши наушниками заткнуты.

Серёжка радостно оглядывался по сторонам, крутя в руках кольцо от старой игры «серсо».

— Мама! Мама! Смотли! Я лулю!

— Тише, тише, Серёженька! Молодец!

Водитель, носатый яркий брюнет, услышав басовитые выкрики, удивлённо высунулся из-за своей загорожки, пару секунд таращился на них, потом сочувственно покачал головой и исчез за бархатной шторкой с круглыми болтающимися висюльками по краям.

— Хабиби-и, хабиби-и!.. — протяжным и несколько гнусавым мужским голосом запели выведенные в салон колоночки.

Наташа коротко выдохнула. Спокойно! Всего шесть остановок. Главное, чтобы выйти потом согласился. Уж больно ему этот автобус понравился.

Люди продвигались к выходу, с любопытством поглядывая на полноватого парня в мешковатом пуховике, зимней шапке с резинкой через макушку и с пластмассовым «рулём», который громко комментировал всё происходящее за окном. Некоторые наталкивались на Наташин взгляд и поспешно отворачивались. Мама уговаривала Серёжку не кричать. Толку было мало.

— Смотли, мама, какая собака! Страсная, да? Больсая!.. А вон девцёнка молозеное ест. Мама, ты мне молозеное купис? Купи, а?

— Куплю, куплю, Серёженька! Тише…

На съезде со старого моста движение замедлилось. Что-то там происходило на дороге, машины объезжали препятствие, перестраиваясь в один ряд из двух.

Скорее бы.

Перед глазами вдруг замелькал выключенный до того экран. Рекламное агентство «Сорока»! — радостно возвестил оживший телевизор. Звука не было. Точнее был, но другой. Всё тот же печальный певец тянул что-то вовсе уж душераздирающее под бодрые арабские барабаны. Под ту же музыку картинка сменилась рекламой охранного агентства. Потом молодёжные активисты агитировали всех против курения. Арабский певец страдал.

Наташа сморщилась от досады и отвернулась к окну. Но глаза непроизвольно возвращались к мелькающим на мониторе картинкам. Отдых в Турции. Ха. Мебель, похожая на картинки из детской книжки про трёх медведей. Как раз Серёжкина любимая. Судя по длинному номеру из букв и цифр внизу, какая-то колония трудится. Брат тоже увидел рекламу и с восторгом закричал:

— Мама, смотли какая кловатка! Как у Михала Патапыця! Давай такую зэ купим!

Мама говорила что-то успокаивающее, но Наташа вдруг перестала её слышать. Глаза выделили в мелькающих на экране словах «…синдромом Дауна» — и зацепились. Дальше перечислялись положительные результаты и полная ремиссия у детей с задержками интеллектуального развития, различными степенями умственной отсталости и ещё целой кучей диагнозов. Как такое может быть⁈ Полное восстановление функций⁈ Никогда, даже самые оптимистичные доктора не обещали даже части подобного! «…приглашает взрослых…» Наташа разволновалась и не успела посмотреть адрес.

Автобус качнулся, проскочил узкое место и пошёл бодрее. Она заторопилась, вынула из сумочки телефон и приготовилась снять информацию на видео. Хоть бы успеть до нужной остановки!

Рекламный блок исправно повторил все предыдущие пункты. Вот и мебель из «Трёх медведей», кажется, после неё. Наташа включила запись, опасаясь пропустить начало. Да, получится полосато, наверное, но на большом экране можно будет рассмотреть.

— Наташа, мы же сейчас выходим? — мама начала вставать, частично загородив экран.

— Да-да, мамочка, минутку! — она подняла телефон выше. Фух, вроде бы номер вошёл! Всё, дальше снова охрана квартир и офисов. Она быстро затолкала телефон в сумку.

— Пойдём Серёжка! Смотри, вон там пирожки продают! Хочешь пирожок?

Мама выбралась первой и крепко взяла брата за руку. Наташа протянула водителю деньги:

— За троих.

Чёрные глаза за стеклом кабины сделались грустными:

— Э-э-э, не надо, слюшай, да… Пирожок ему купи. Иди, иди!

Наташа вышла, спиной ощущая плохо скрываемое людское любопытство, автобус отъехал, унося сочувственно мотающего головой водителя.

…

День получился тяжёлым и длинным. Анализы, анализы, анализы… Серёжка боялся колоть палец и плакал басом. Потом капризничал и не хотел сидеть, пока делали энцефалограмму. Потом уснул в очереди к неврологу, расстроился, что разбудили не вовремя и не хотел разговаривать с доктором…