Лжец. Мы больше не твои - Анна Гур Страница 18

– У тебя нет никаких прав на дом моих родителей!

– Не совсем так, дорогая, ты не знаешь, но у твоего отца была идея организовать маленькое производство. Были нужны деньги. Нехилые денежки, и дорогой тесть решил брать кредит в одном банке…

Прикрываю дрожащими пальцами рот. Чувствую, как на меня надвигается поезд, который раздавит меня, не оставляя и шанса на спасение.

– Банк одного моего хорошего друга, который был чрезвычайно удивлен, что мой тесть берет деньги не у меня… а проект оказался лажовым… в залог кредита шел дом… смекаешь?

Опять ухмылка на лице мужа, которая искажает черты и внушает мне только омерзение.

– Так вот, радость моя, этот кредит я перекупил… твой драгоценный папочка не пришел ко мне с просьбой поддержать… но я великодушен и все это время сдерживал цепных псов, ведь бизнес не складывается, а кредит выплачивать нужно…

По мере того, как Петр вещает, у меня душа в пятки уходит, и сердце начинает биться через раз.

– У папы появились заказы… он говорил об этом…

– Я знаю абсолютно о всех заказах твоего отца, Нина, как они есть, так через секунду их не будет. Достаточно одного моего звонка.

Откидывается в кресле, а я… я все думаю, как могла жить с этим человеком, как не замечала эту тайную, скрытую личину стервятника…

– По щелчку пальцев твой отец лишится всего. Шанса на развитие собственного дела. Дома… и будет еще и должен. А у него шунтирование… Как думаешь, что будет?

Слеза катится по щеке. Отчаяние. Обида. Боль. Ненависть. Сколько чувств рождается в груди. Сколько…

– Ты не человек… Мои родители всегда были хлебосольны, принимали тебя в своем доме, ты для них как сын… как ты можешь так?! Ты с отцом моим за здравие и его долголетие пил еще несколько дней назад!

– Я тебе уже сказал. Не отпущу. Развода не будет, и ты не бросишь тень на мою репутацию, а если и этого тебе мало, то ты, дорогая моя, пройдешь обследование определенное, и тебя признают недееспособной, думаю, тебя изолируют в хорошей такой частной клинике, я позабочусь о твоем комфорте, а еще огорожу своих сыновей от психически нестабильной сумасшедшей. Факты на руках у меня есть. Ты нам дом чуть не спалила. Это ведь ненормальное поведение, дорогая…

Петр говорит, как паук плетет свою сеть, и я чувствую себя жалкой бабочкой, которая с каждым трепыханием только лишь запутывается сильнее, и ей не спастись…

Каждое его слово подобно ножу, который Петр проворачивает в открытой ране. У меня внутри дыра образуется. Откидываюсь на сиденье. По щекам только слезы, в душе раздрай.

Болит все тело. Сердце болит. И тошнить начинает. От одного взгляда на человека, с которым я постель делила, которого, как мне казалось, я любила…

А теперь вижу. Я не знаю Петра Станиславского от слова совсем. Я видела в нем благородство, достоинство, отношение…

А теперь вижу, что это все дутое, ненастоящее. Настоящий он сейчас. Именно в этот момент, когда угрожает засунуть меня в психушку, отнять детей, довести отца до инфаркта, который он не переживет…

Прикрываю веки. Мозг просто отказывается верить в то, что происходящее – это реальность…

Но вот она я, здесь и сейчас сижу в машине собственного мужа и мечтаю отмотать время вспять, не пойти на тот проклятый концерт и не играть соло на скрипке.

Мое последнее соло, реквием по моей мечте стать именитым музыкантом и добиться успеха в карьере, ведь в тот день ко мне подошел Петр.

Обескуражил юную девушку своим вниманием, взял в оборот и не оставил шанса на отказ…

Если бы… да кабы… Качаю головой, пытаясь прийти в себя после полученного удара. Вернее, добивания. Протягивает руку, накрывает мою мокрую щеку, а я от него дергаюсь, как от прокаженного, но хватка переходит к затылку, и мужская рука зарывается в мои волосы, причиняет боль.

А я терплю и смотрю в глаза человеку, которого мужем больше назвать не могу, и спрашиваю с отчаянием:

– Зачем я тебе, Петя? Почему выбрал именно меня?!

Улыбается многозначительно и отвечает, полный превосходства:

– Была еще одна причина, – отвечает лаконично, а затем его взгляд вспыхивает и зрачок расширяется.

– Какая причина?! Скрипачка понравилась?!

Внезапно прищуриваюсь. В памяти будто красным вспыхивает.

Петр из моих воспоминаний приходит домой, когда я занимаюсь, разыгрываю очередное произведение.

Муж пьян. От него несет перегаром, и я напрягаюсь, потому что никогда его таким не видела…

– Я не терплю эти треньканья на инструменте! Хочу покоя, Нина. Тишины в доме…

В тот день он впервые наорал на меня… а затем… затем моя скрипка сломалась в моих руках…

– Это ведь ты, Станиславский, это ты сломал мою скрипку…

Не отвечает, а я по глазам вижу, что права. Еще один удар. Еще один сильнейший апперкот, который выбивает из меня дух.

Ведь Петр не просто скрипку мою поломал, он жизнь мою сломал в угоду своим прихотям…

– Если бы я хотел звезду, Нина, я бы женился на какой-нибудь певичке, которая телесами светит, а я жену хочу. Нормальную. Чтобы домой приходил, чтобы ждала, еду готовила. Не повар и не ресторан, а жена…

– Ты… с самого начала был подонком! Из стольких женщин ты выбрал меня, но я не понимаю зачем?! Зачем?!

Кричу. Смотрит на меня как-то странно, не могу понять…

– Ты привлекаешь внимание, Нина. Манишь. На тебя смотрят с вожделением. А мне нужна была именно такая женщина рядом, чтобы на светских мероприятиях она блистала своим лоском, породистостью. Но. Разумеется, не только это. Было кое-что еще…

Улыбается многозначительно, а я вся подбираюсь и выдыхаю с нажимом.

– Что?!

– Я люблю выигрывать и щелкать по носу конкурентов, – говорит многозначительно, уверенный, что загнал меня в ловушку и прогнул, – хотел утереть кое-кому нос… забрать и присвоить ту, что вызвала нешуточный интерес у моего заклятого врага…

Глава 9

– Ничего не понимаю! – кричу с отчаянием, и Петр резко отпускает меня.

– Тебе и не нужно! Запомни, Нина, ты моя со всеми потрохами!

Резкий выпад и Станиславский обрушивается на меня своим тяжелым телом, пригвождает к сиденью, пытаюсь оттолкнуть, сопротивляюсь, но он сильно фиксирует мое тело, пытаюсь увернуться, но мужская пятерня впивается мне в волосы и обездвиживает.

– Петя! Нет! – вырывается рыданием, но мой муж