Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №01 за 1985 год Страница 19

Речь шла о подготовке к ядерной войне...

Известно, что с 1945 по 1963 год свыше 500 тысяч американских военнослужащих побывали в зонах радиоактивного облучения. О точном числе жертв подобных «экспериментов» Пентагон умалчивает. Однако цель их ясна — определить способность солдат сохранять боеспособность после различных доз радиоактивного облучения. Английское военное командование не уступало Пентагону в циничности по отношению к своим подчиненным. Впрочем, специалисты министерства обороны Великобритании продолжают лицемерно утверждать, что «игра велась по правилам», что «уровни радиации были небольшими». Но ветеранам от этого не легче:

— Нашим неискушенным головам кажется, что даже малые уровни радиации могут принести большую беду,— говорит Кен Мак-Гинли.

Островитяне у неостывшей воронки

В этой трагедии есть еще один акт, что поставлен в мрачной тени кулис «игры по правилам».

...На краю еще не остывшей после атомного взрыва воронки сидела группа аборигенов. Они развели костер, разложили снедь. Тут же палатки. Островитянам нужно налаживать жизнь: свою, не ту, что показывали им в голливудских фильмах на кораблях слежения во время испытаний. Тела островитян покрыты гноящимися ожогами, лица обезображены язвами.

За несколько месяцев до того, как к островку пришли британские корабли, прилетели самолеты с желтой полосой на фюзеляжах, у лагун, как грибы, выросли блиндажи и казармы, склады и полигоны, рощи пальм острова Рождества, открытого Куком в 1777 году и называемого тропическим раем, опутала колючая проволока.

Поначалу в дни испытаний аборигенов действительно вывозили с острова Рождества: либо переждать на баржах в открытом море, либо высаживали на другие острова и атоллы. Потом вывозить перестали. На них просто не обращали внимания. Вот что рассказывает один из очевидцев:

— Я смотрел на юг и увидел громадное черное облако, стелющееся по равнине. Оно двигалось на нас, поглощая кустарники и деревья, будто огромный вал густого тумана. Старики закричали, что идет «маму» — злой дух. Мы зарылись в песок. Черный шквал пронесся над нами.

У многих началась рвота, боли в желудке, воспалялись глаза, опухали ноги. Кошки и куры будто сошли с ума: они метались, прятались в заросли, а потом погибали. Море было черным от заживо испепеленных птиц. И еще многие недели кайма дохлой рыбы окружала берега...

Недавно министр обороны Австралии Г. Скоулз и министр энергетики и ресурсов П. Уэлш призвали к проведению серьезного расследования воздействия британских испытательных ядерных взрывов на коренное население пятого континента и прилегающих островов.

Бьют тревогу и новозеландские власти. До сих пор и в этой части Тихого океана творятся загадочные вещи: на песчаных дюнах обнаружены гранулы плутония, по неизвестным причинам птицы покидают излюбленные ими атоллы, неведомые болезни внезапно уносят жизни десятков аборигенов.

... Алан Тайверн, пациент королевской больницы в Гилфорде, тоже был свидетелем смерти аборигенов. После завершения серии испытаний он еще три года оставался в пустыне Маралинга для проведения «операции по очистке» — официальный Лондон заметал следы. Тайверн видел, как они умирали — здесь же, неподалеку от армейских временных бараков,— высохшие, словно сожженные изнутри, мужчины, женщины, дети. Они пытались вернуть свою жизнь в прежнее русло: строили хижины из досок и гофрированного железа, снятых с временных наблюдательных пунктов на полигонах, мастерили из сидений оставленных самолетов детские качалки, раскладывали нехитрую снедь на столах из кабельных катушек, брошенных солдатами войск связи.

Однажды к сержанту Тайверну, работавшему в противорадиационном костюме на месте бывшего полигона, подошли несколько аборигенов попросить воды. Следы их тянулись от того самого места, где когда-то был эпицентр взрыва и где стоял плакат с предупредительной надписью об опасности радиоактивного заражения. Но ведь читать аборигены не умели.

В больнице сержант Тайверн уже не улыбался — как тогда, когда он позировал для военной кинохроники. Шли годы, жизнь брала свое. Пережитый в молодости ужас забылся в калейдоскопе новых впечатлений: демобилизация, возвращение на Альбион, женитьба, работа в солидном офисе.

Об аборигенах он вспомнил лишь совсем недавно, когда врачебный диагноз «лейкемия» разом стер двадцать пять лет его жизни. Несколько недель в больнице стали для Алана Тайверна временем адских мук — и физических и нравственных. В иссушенном мозгу вставало раскаленное грибовидное облако... По изумрудной стеклистой поверхности пустыни бредет кучка островитян, лишившихся пищи и крова... Улыбающийся «док» из команды специалистов: «Мы хотим сделать чистую бомбу»... Младенец-сын, которого Тайверн с женой так и не решились взять из роддома... Заголовок в «Таймс» — «США определили 40 000 целей для ядерного нападения на Советский Союз»...

Ночная сестра мисс Розмари Брэвери показала на следствии:

— ... Утром Алан Тайверн лежал на своей кровати у окна, натянув одеяло на голову, и, казалось, мирно спал. Я подумала: «Знает, что больше двух месяцев не протянет, а спит сном праведника». Поправляя одеяло, я вдруг заметила, что на голове у больного пластиковый мешок, перетянутый на шее поясом от больничного халата...

У детектива — сержанта Майкла Мак-Канна из полицейской части Гилфорда смерть пациента вызвала подозрение, поскольку пятидесятилетний Алан Тайверн поступил в больницу с диагнозом «лейкемия»... Произвели вскрытие.

В официальном заключении смерть Тайверна зафиксирована как самоубийство в состоянии депрессии.

И все-таки это было убийство. У Алана Тайверна отнял жизнь атомный гриб.

Лондон — Москва

Андрей Дубровский, кандидат исторических наук, корр. АПН специально для «Вокруг света»

Точка «Чарли» и другие

В тот день, 30 декабря 1978 года, природа обрушила на северное побережье Мозамбика сильнейший тропический циклон, и он крушил все на своем пути. В Шотландии и Швеции из-за снегов парализовало движение железнодорожного и автомобильного транспорта. Высота снежного покрова достигла полутора метров. В Индии, в штате Бихар, от резкого похолодания погибли десятки людей: температура упала до нуля градусов! А далеко севернее, у станции Джамку, при сорокаградусном морозе был вбит «серебряный» костыль 301-го от Комсомольска-на-Амуре километра БАМа. Но сорокаградусный мороз для тех широт соответствовал декабрю, а вот на крайнем западе нашей страны, в Калининграде, к вечеру температура упала до минус тридцати восьми. Предновогодний город был необычайно пустынен. Как и Москва, на улицах которой появлялись только те, кому это было абсолютно необходимо.

Не совсем обычная была в тот день погода и в Атлантике, на точке «С», где днем и ночью, в мертвое безветрие или в ураган, вы можете застать научно-исследовательское гидрометеорологическое судно под советским флагом. Эта точка для моряков всего мира носит условное название точки «Чарли», и ее местоположение определено советом Всемирной службы погоды.

Почему именно эта точка удостоена внимания в безбрежных просторах Северной Атлантики? Здесь парные эшелоны с экватора встречаются с толщами вод, несущих на себе многоэтажные айсберги с массой холодного воздуха.

В этой круговерти рождаются штормы и ураганы, устремляющиеся в зону пониженного давления. Им не миновать точки «Чарли», вахта на которой тотчас оповещает материки и все суда, находящиеся в океане: «Шторм идет!» Подсчитано, что некоторые погодные выходки равноценны катастрофам. Кинетическая энергия одного тропического циклона равна энергии, освобождающейся при взрыве нескольких сотен 20-мегатонных бомб. «Катастрофы, связанные с резкими изменениями погоды, тайфунами, приносят гораздо больше опустошения, чем землетрясения, извержения вулканов и другие природные явления, вместе взятые»,— говорит известный американский журналист Ч. Мэнн. Это утверждает и директор Центральной аэрологической обсерватории Госкомгидромета СССР доктор физико-математических наук А. А. Черников.

Мы стояли на одном из причалов Одесского порта, от которого через минуту-другую должно было выйти в океан научно-исследовательское судно одесского отделения Океанографического института Государственного комитета СССР по гидрометеорологии и контролю природной среды. Моряки, ученые — около ста молодых людей — уходили в океан. На работу. Среди провожавших остался на берегу и Федор Федорович Гришаков, кандидат географических наук, заведующий лабораторией морских методологических исследований отделения института. Он не так давно вернулся из подобного рейса, выполнив с группой коллег очередную программу исследований физических и химических явлений в океане.