Мои дороги. Стихи - Николай Яковлевич Удовиченко Страница 19

Ведь это значит и друзья другие

Мне руку б жали, улыбались мне,

И это значит, я не знал бы силы

Чувств, что чарует все в моей душе.

И губы целовал бы я другие,

Другую бы улыбку я ловил,

Другая говорила бы мне «милый»,

Но я другую так бы не любил.

Нет, не хочу я ничего другого,

Что было, пусть останется со мной.

Былое все — хорошее, плохое,

Хочу оставить прежнею судьбой.

*

Что, тоска, ты ко мне прицепилась?

Что, тоска, от меня тебе надо?

Что, тоска, иль в меня ты влюбилась,

И со мною быть вместе ты рада?

Ты повсюду со мной днем и ночью,

Одного никуда не пускаешь.

Распустилась в душе черной почкой

И печали цветком расцветаешь.

От тебя уж, тоска, уходил я

В пеленою закрытые дали,

Все равно ты меня находила,

Видно черти тебе помогали.

Все равно от тебя я избавлюсь,

Так уйду, что меня не найдешь ты.

И не будет тоски, будет радость,

Будет радость со мной днем и ночью.

*

Русь моя, синевою покрытая,

Все раздолье, курганы, снега.

Русь, дождями косыми умытая,

Я не смог бы прожить без тебя.

Побывал я не раз на экваторе,

Видел страны, где много чудес,

И глазами ловил, как локатором,

Я чернила заморских небес.

Перестал удивляться я многому -

Океанским просторам, штормам,

И тем сказочным синим дорогам,

Что ведут по далеким морям.

И всегда тосковал по тебе я,

И всегда я лелеял мечту,

Что вот эта дорога последняя,

Остальные к тебе приведут.

И всегда ты встречала улыбкою,

Бирюзою закатных зарниц,

Песней звонкой, раздольной и пылкою,

Взглядом теплым приветливых лиц.

И кидался в твои я объятья,

Удивлялся твоей я земле.

Русь, убей меня черным проклятьем,

Если я изменю вдруг тебе.

Русь моя, синевою покрытая!

Русь, раздолье, курганы, снега!

Русь, дождями косыми умытая,

Я не смог бы прожить без тебя.

*

Возьмите розы у меня,

На них вы посмотрите -

В них шум садов и солнце дня,

И песни звонкой ритмы.

У них трепещут лепестки,

Под ветром еле слышным,

Они красивы и легки,

Как королевы пышны.

У них прекрасный аромат,

Они куда — то манут,

Они как радуга горят

И долго не увянут.

Они вам счастье принесут,

Большое, без обмана,

Вас обойдут подлец и плут

И скользкие туманы.

ВОЗЬМИТЕ, БЕСПЛАТНО ОТДАЮ!

*

Ночи темные Находки,

Звон гитары на проспекте,

Запах моря, запах водки,

Мелкий дождик, теплый, летний.

Хрип гудков в глубокой бухте -

Голоса далеких странствий,

Шорох волн портовых мутных,

По асфальту шорох шасси.

Уж закрылись рестораны,

Подгулявшие ребята

Песню пьяную горланя,

По ночи бредут куда — то.

Ах, Находка, ты Находка!

Городок портовый малый,

Ночью тихий ты и кроткий,

Днем шумишь прибойным валом.

Люди здесь со всей России,

А суда со всей планеты,

В бухте дымкой темно-синей

Утром луч их флаги метит.

Сопки, зелень воздух чистый,

Дали манящие моря,

Стаи чаек серебристых

Быстротой друг с другом спорят.

*

Край степной с сторожами-курганами,

Заковыленный весь серебром,

Заметенный по балкам бурьянами,

Небо с тихо парящим орлом.

Глянешь — нет ничего там веселого,

Степь, жара, да посадок куски,

А зимой завывание долгое

Ветра буйного в логах глухих.

А распутица — грязь непролазная,

Ни проедешь нигде, ни пройдешь.

Ночи черные, темь непроглядная,

Вряд ли что потемнее найдешь.

Но люблю я тебя, даль ковыльная,

И зимой, и в распутицу-грязь,

И в жару, всю сгоревшую, пыльную,

Я люблю тебя тысячу раз.

Отшумит, отомлеет туманами

Март плакучий, апрель настает,

И весенняя степь вдруг тюльпановым

Желто-красным ковром расцветет.

Запестреет радужными лаками,

Полетит одуванчиков пух,

Май цветами кровавыми — маками,

Горизонтный прошьет полукруг.

Чабрецом степь запахнет и мятой,

Всколыхнется волнами ковыль.

И пугая туман беловатный,

С грустным криком пройдут журавли.

Степь моя, ты раскинулась вольная,

От лучистого Дона до гор,

До Кавказских вершин, где синь-волнами,

Каспий твой продолжает простор.

Степь, ты чудо, ты чудо великое!

Как, родная, тебя не любить!

Красотою своей страстной, пылкою,

Можешь ты все на свете затмить.

*

А я опять сегодня в ресторане…

Зачем я здесь? И сам вот не пойму…

А жизнь сложилась как в плохом романе,

То, что ушло, теперь уж не возьму.

Детство осенним вечером проплыло -

Немного радости больничная кровать.

В отрочестве веселья мало было

— Чужая тетка не родная мать.

Ну, а потом пошли дорог скитанья:

Кавказ и Русь, Памир увидел я,

Приморский край — морской волны лобзанье,

Да мокрый шум проклятого дождя.

Провел я годы лучшие в Ростове,

Нет города, который мне так мил,

Его своим считаю и в дороге

Всегда с собою в сердце проносил.

Здесь я узнал впервые вод просторы,

Удар волны, натужный скрип концов,

И виделись уже удач мне горы,

Но даже флот имеет подлецов.

А девушку я встретил здесь какую!

Ей равных во Вселенной не сыскать.

Но и ее уж нет со мной, другую,

Не хочется мне в жизнь с собою брать.

Я жил, как самому мне жить хотелось,

Кумиров я себе не создавал.

Бывало возле грязь и мразь вертелись,

Но к ним я как то вот не приставал.

Но вот не знаю, будет ль в жизни счастье,

Об этом беспокоится душа,

Но знаю я — не все на свете в тягость,

И жизнь, как говорится, хороша.

Но заедят вдруг иногда сомненья -

Сумею ль в жизни я себя найти,

Не оказаться б в море неуменья -

— Ведь жизнь пройти, не поле перейти.

И вот тогда со мною так бывает:

Запью вдруг, загуляю, закучу.

Но даже и тогда не забываю,

Что жизни дать иль взять себе хочу.

*

СРЕДНЕЙ АЗИИ

Ты зовешь меня, маня к себе горами,

Заунывной песней, льющейся без слов,

Бурными потоками, горными снегами,

Золотом сияющим бархатных песков.

Я любил скитаться по твоим дорогам,

Под палящим солнцем воду жадно пить,

Пропадать в Памирских выжженных отрогах,

Видеть горной речки голубую нить.

Мне твоих красавиц, стройных, чернооких,

Огненные взгляды снятся до сих пор,

Снятся пирамиды тополей высоких

На закатном фоне темно-синих гор.

*