Будни нелепой войны - Олег Иралин Страница 19

– А с чего ты решил, что их именно «четвёрка» привлечёт? – спросил Глеб, не понимая смысла услышанной реплики.

Пэпээсник внимательно посмотрел в глаза опера.

– Тебе на том блоке бывать приходилось?

– Нет.

– И не придётся. Через него и ещё один трасса проходит, по которой нефть везут. Наливники целыми караванами едут. Так вот начальство наше только своих туда посылает. Считается, что самых проверенных – тех, кто не мзду за проезд брать станет, а, как и положено, в комендатуру все машины сдаст.

– И много наливников в комендатуру сдали?

– Я о таких случаях не слышал пока. – пожал плечами сержант и приготовился добавить ещё фразу, но его опередил вступивший в разговор дежурный:

– А что толку, если и сдадут эти наливники, в комендатуре с них в два раза дороже сдерут и дальше восвояси отпустят. Слишком многие в этом бизнесе заинтересованы. Тут всё по своим законам происходит и не нам их менять. Ребята с тех блоков рассказывают, что всё чаще колонны наливников идут со справками, заверенными комендантами районов. Мол, транспорту этому разрешён беспрепятственный проезд по всей вверенной им территории. Вот где работа на широкую ногу поставлена! Такие не с двумя чемоданами в Россию заменяются.

Капитан с удовольствием развил бы начатую тему, но помешали два подъехавших к блоку автомобиля. Прекратив беседу, милиционеры направились к остановившемуся у обозначенной полосы транспорту.

Они отработали на дороге ещё полтора часа, когда внезапно поток транспорта иссяк. Велиев посмотрел на часы – время близилось к девятнадцати.

– Через пятнадцать минут перекрываем дорогу. – объявил старший смены, подойдя к их посту.

Последние минуты протекли быстро и без каких – либо хлопот. О том, что в семь вечера дороги перекрываются, все чеченцы были осведомлены. За оставшееся время в обе стороны проехало лишь четыре запоздавших автомобиля. Ровно в девятнадцать с обеих сторон от КПП на сброшенные у обочин бетонные глыбы взгромоздили брёвна и металлические трубы. Работа закончилась, но покидать дорогу милиционеры не торопились. Вскоре Глеб понял, почему. Первым начал стоявший на противоположном посту вертлявый паренёк из следствия. Выставив ствол автомата в сторону темнеющего за пустырём леса, он выпустил одиночными пять пуль. Его поддержал коренастый пэпээсник уже довольно зрелого возраста. Произведя несколько выстрелов в ту же сторону, он повернулся к продолжавшему опустошение магазина следователю.

– А вот так сможешь?

Дождавшись, когда вошедший в раж юстиционер прекратит пальбу по сгущающимся сумеркам, пэпээсник открыл огонь в том же направлении. Грохот от одиночных выстрелов сложился в такт известного лозунга, так часто скандируемого футбольными болельщиками: «Спар-так – чемпи-он!» Повторив эту мелодию дважды, новоявленный музыкант довольно ухмыльнулся. Его оппонент не заставил себя долго ждать. Установившуюся тишину снова вспорола череда выстрелов. И всё же повторить достижение пэпээсника ему не удалось. Поняв наконец, что с данной задачей ему не совладать, юный следователь заявил, что он лично предпочитает болеть за «Динамо» и, сменив опустошённый магазин, снова принялся палить в белый свет, как в копеечку. К этой паре стрелков присоединились ещё трое, и вскоре по лощине и взгорью понеслось эхо от непрекращающихся выстрелов. «Или в армии не настрелялись, или просто идиоты» – подумал Глеб, в изумлении глядя на дорвавшихся до оружия здоровенных мужиков. Но они не были одиноки. Услышав возню за спиной, майор обернулся. Рядом, присев на одно колено, целился в направлении разрушенного коровника ещё один пэпээсник. Но этот пошёл дальше: раздался выстрел и из дрогнувшего подствольника полетел осколочный гранатомётный выстрел. Через несколько секунд где-то за стенами строения ухнуло.

– Перелётный – огорчился милиционер, вставляя в подствольник следующий боеприпас.

Этот, наконец, попал в цель: где то среди развалин вспыхнуло пламя и коротко громыхнуло. Прошло немного времени и сумерки сменились плотной завесой ночи, но разошедшихся стрелков это не остановило. Напротив, выстрелы зазвучали ещё чаще. В ход пошли трассеры, а через пять минут в обе стороны роем посыпался свинец, выпущенный короткими и длинными очередями. Вскоре со стороны опорного пункта подошёл командир взвода и мальчишеским ещё фальцетом прокричал:

– Вы что, мужики, одурели? Хватит детством маяться! На вас же солдаты мои глядят.

Но приведённые доводы ожидаемого результата не возымели. Стрельбу прекратили лишь четверо. Следователь и коренастый пэпээсник не спешили прерывать так увлёкшее их занятие. Дождавшись, когда махнувший на них рукой лейтенант уйдёт обратно, старший сержант плюнул ему вслед и выругался. Затем, обращаясь к угомонившимся товарищам, зло оскалился:

– Да кто он мне, чтобы приказывать? Пусть за солдатами своими смотрит, а к нам он никакого отношения не имеет!

Его тут же поддержал недавний выпускник милицейского института, но большинство милиционеров сочло нужным промолчать.

– Знаешь, Вить, пора бы и заканчивать. – подал наконец голос старший смены – Омоновцы передают, что ужин готов, остынет скоро. Да и с летёхой ссориться не резон, его же боец нас кормит всё-таки.

– А нам плевать, мы зелёнку простреливаем! – выкрикнул не в меру развеселившийся следак, выпуская в темноту ещё одну очередь – И вообще, пускай он нас боится, а не мы его!

– Никто не собирается тут кого-то бояться! – приняв последнюю реплику на свой счёт, зло бросил участковый – На базе нас не поймут. Пока стреляем одиночными – ещё куда не шло, но как только очередями лупить начинаем, то это означает, что у нас бой идёт и надо срочно меры принимать!

Словно в подтверждение сказанному, зашумела помещённая в карман его разгрузки переносная рация. На связь вышел оперативный дежурный временного отдела.

– Что там у вас происходит? – послышался его обеспокоенный голос – Почему идёт стрельба очередями?

– Зелёнку простреливаем – будничным тоном доложил Александр, сам прекрасно понимая абсурдность своего оправдания.

– Прекратить стрельбу! – не принимающим возражения тоном порекомендовали из дежурной части – По возвращении разберёмся.

Оба автоматчика сникли, все сразу вспомнили о пустых желудках, и через несколько минут дорога опустела.

На опорном пункте их в самом деле ожидал вполне сносный ужин. За тем же длинным дощатым столом, заставленным солдатской посудой, уже разместились омоновцы. Когда расселись все прибывшие, приступили к трапезе. Кушали, разумеется, не в сухомятку. После первого тоста подал голос старший смены.

– Пойду, приглашу лейтенанта. А то не удобно как-то: сидим у него на опорном, а ужинаем без него…

Его предложение дружно поддержали, и через минуту Александр возвратился в сопровождении командира взвода. Лейтенант оказался довольно общительным и в общем-то ещё незрелым юношей. Вполне естественно, что его появление у многих пробудило воспоминания о годах своей срочной службы.

– Слушай, – обратился к лейтенанту сидевший напротив, низкого роста белобрысый пэпээсник – а что это солдат твоих так плохо продуктами снабжают?

Офицер в ответ пожал плечами.

– Это не ко мне вопрос, к тыловикам нашим.

– Что ты к нему привязался! – хлопнул вопрошающего по плечу сосед – Не видишь, что ли, что его дело маленькое. Он кто? Ванька взводный! А там целые полковники сидят и сами решают – кому чо, а кому ни чо… И вообще, нормально всё у них, смотри как у пастухов мясом разживаются.

– Вот дурачьё! – направил разговор в другое русло эксперт – Видят же, что коров периодически лишаются, а всё равно стада через блок гонят.

– У них ничего зря не делается. – поднял голову от миски с кашей командир