Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №11 за 1989 год Страница 2

— Спасибо, мистер Томсон. Хмурое небо и свинцовые воды как-то сразу стали привлекательнее: была реальная возможность хоть немного отдохнуть от постоянных бросков и ударов. «Командор Беринг» держал курс в бухту к востоку от Уналашки. Мерно стучал и двигатель «Надежды», заглушая удары волн о борт.

Геннадий, почистив картофель, поднялся на палубу. Я разбудив отдыхающую вахту — Бориса Деткина и Александра Басаргина, начинаю будить Женю — нашего капитана. Его «гробик» находится около люка. Конструкция яхты такова, что по обоим бортам ее к корме уходят две ниши, которые сразу же на правах командиров заняли Евгений Панкратов и Владимир Борисович Манн. Однако в первые дни рейса выяснилось, что крышка люка постоянно хлопает, особенно в холодные и сырые дни, а вода ручейками стекает на лица спящих. А тут еще соседство с газовыми плитами и радиостанцией, но — выбор сделан...

В салоне было еще две ниши. Мое место — нижний диван, на котором можно было спать только на спине, так как деревянные подпорки верхнего «гробика» не дают лечь на бок.

Дальше к носу за салоном был небольшой общественный гардероб из двух встроенных шкафов: в первом висели наши выходные костюмы, а в другом сумки, мешки со сменной одеждой.

Марат, Борис Деткин и Саша спали в носовом кубрике, в зависимости от качки располагаясь вдоль или поперек лежанки. Под их широкой «кроватью» в ящиках и россыпью хранились рыбные консервы, тушенка, концентрированное и сгущенное молоко (последнее — предмет постоянного внимания Марата, он готов был потреблять его постоянно).

Время шло к обеду.

— Владимир Борисович,— подал с палубы голос Геннадий,— к нам идет какой-то катер...

Вслед за Манном вылезаю наверх. Со стороны Капитанского залива к нам действительно несся небольшой катер серебристого цвета. Он подошел с кормы, попытался приткнуться лагом к борту яхты, опять отвалил в сторону: на зыби все-таки сильно бросает. Потом катер делает очередной заход, и худощавый человек ловко забрасывает на борт «Надежды» легкий швартовый кончик, затем профессионально подставляет между нашими кранцами еще один. И вот уже худощавый американец на борту яхты, а вслед за ним, чуть припадая на левую ногу, перебирается через кормовые леера на яхту Джеффри Томсон — крупный парень, лет 35 на вид, в серой куртке и серой вельветовой шапочке с козырьком. Его напарник тоже в куртке, седеющая голова прикрыта темно-синей шапочкой с козырьком.

С интересом наблюдаю за тем, как оба американца оглядывают нашу яхту, не скрывая удивления.

— Где строилась яхта?

— В Гданьске, в Польше.

— В Польше?.. А какое дерево?

— Палуба — тик, а все остальное — махогни...

— Великолепно, восхитительно...— американцы не скупятся на похвалы.

— Чай, кофе?

— Знакомьтесь, — улыбается

Джеффри, отчего серые глаза на его круглом лице заметно сужаются,— это Пол Фьюз — мэр Датч-Харбора.

— Я рад приветствовать экспедицию в наших водах,— мэр широко улыбается.— Мы вчера связывались и с командованием Береговой охраны, и с правительством Штата, но, к сожалению, официального разрешения на заход так и нет...

— Но мы постараемся помочь вам,— добавляет Джеффри.

— Да, мы решим эту проблему,— улыбнулся Пол.— Сейчас сюда подойдет «Дабл Игл»...

В салон заглянул Александр:

— «Дабл Игл» прошел мимо нас... Вместе с американцами мы поднялись на палубу.

«Дабл Игл» шел под двигателем прямо к заросшему зеленью берегу в бухте Вайлд-бей. С палубы нас с нескрываемым любопытством разглядывали две женщины: одна худощавая с каштановыми, спадающими на плечи волосами, вторая круглолицая, полненькая, черноглазая — явно алеутка или индианка...

Пасмурное утро сменилось ясным, солнечным днем. Облака образовали на западе, над вершинами острова, плотную серую стену. На юге небо было также закрыто тучами, нависшими над вершинами холмов. Зато на севере и на востоке было удивительно синее небо, без единого облачка. Мы шли к уже стоящей на якоре «Дабл Игл», за нами шел под парусами «Командор Беринг».

Никто из сменившихся с вахты не пошел отдыхать. Мы все были переполнены впечатлением первой встречи с Джеффри и Полом.

— Эх, еще бы баньку,— мечтательно пророкотал Саша.— И просушиться пора...

Действительно, за весь путь от самого острова Беринга нам выпал лишь один безоблачный день, все остальное время небо было плотно закрыто облаками и сыпал надоедливый мелкий дождь.

В носовом салоне было особенно сыро: форлюк, большой люк, мы открывали только раз, и ребята каждое утро просыпались с ощущением тяжести. Одежда, подушки, одеяло — все было влажным...

Первой пошла на швартовку наша «Надежда». Носовой приняла худощавая женщина и не без профессиональных навыков закрепила швартов на кормовых кнехтах шхуны. Крупный светловолосый американец в клетчатой рубашке принял кормовой конец и, пропустив его через носовой клюз, бросил на кнехты противоположного борта. Мы быстро обтянули концы и замерли у борта шхуны.

— Боб Адаме,— крупный американец протянул свою широкую ладонь.— Капитан этой посудины... А это Ненси и Кэтрин...

Он засмеялся широко и радушно:

— Моя команда сегодня... Рады приветствовать вас на Аляске...

Обе женщины согласно закивали головами, в это время к противоположному борту подошел «Командор Беринг», и на палубу «Дабл Игл» легко запрыгнули Анатолий Завизионов и Игорь Шкредов.

— На «Дабл Игл» я хожу в рыбацкие экспедиции,— объяснял Боб,— ремонтирую электронную аппаратуру. А сейчас и живу здесь, так как жена, она преподает в младших классах, с детьми в Сиэтле. Она не любит проводить лето в Датч-Харборе: сыро, дождливо, холодно. Каждый год на летние каникулы вместе с детьми уезжает в Сиэтл. Там летом хорошо: солнечно, тепло, можно купаться... Первого августа я схожу к ним, а пока мой экипаж — Ненси и Кэтрин.

В словах Боба чувствовалось уважение к этим двум женщинам, одна из которых — Ненси Тейлор в последние годы каждое лето проводит на острове, пишет пейзажи.

Вечером мы устраиваем совместный ужин. Сережа Губик варит на своей яхте картофель, а я здесь, на «Надежде», на двух сковородках пеку блины...

Но вот все приготовления закончены, команды яхт и трое американцев расположились вокруг стола, на котором прямо в кастрюле — горячая, пересыпанная золотистым жареным луком картошка, маринованные болгарские огурчики, венгерское консервированное мясо, дальневосточные консервы из сайры и нерки, две высокие стопки пышущих жаром блинов, бутылка сухого болгарского вина для женщин и бутылка русской водки для мужчин.

У американцев вызывают интерес наши яхтенные миски из нержавеющей стали — им еще предстоит стать желанными сувенирами. Гости едят блины, картофель с неркой, отказавшись от тушеного мяса. Душистый чай из трав настолько понравился, что пришлось заваривать не один раз.

Разговор за общим столом шел самый что ни есть житейский — о семье, о детях...

А через час, когда мы находились на «Дабл Игл», лакомясь приготовленным для нас Ненси и Кэтрин мороженым со свежей клубникой, Боб Адаме сообщил: «Джеффри передал по радио, что завтра вы, вероятно, получите право захода в порт».

— А на ночь вам придется перейти вот к этому мысу,— объясняет он, указав точку на карте острова.— Раньше здесь была фактория, заготавливали рыбу. Но перебраться на остров нельзя. Поэтому лучше всего стать вот здесь...

«Дабл Игл» скрылся за мысом, а к нашему борту вскоре подошли одна за другой две моторные шаланды. На одной из них — команда из двух мужчин и молодой женщины.

— Откуда вы?

— Из Петропавловска.

— Откуда? — явное удивление.

— С Камчатки.

— Из Советского Союза?

— Да1-

— О"кэй, мы хотим передать вам свежего палтуса.

— Но мы еще не встречались с Иммигрейшн,— отвечает Владимир Борисович.— Нам нельзя вступать в контакт. Кост Гард не дает разрешения...

— О, этот Кост Гард — сухопарый, среднего роста рыбак в комбинезоне цепляет крюком большого палтуса.— Что нужно от вас Кост Гард?

Второй рыбак вонзает свой крюк в рыбину, и через секунду у наших ног в кокпите блестит мокрой черной кожей огромный палтус — килограммов на 15—16, не меньше.

— Но могут быть неприятности от Кост Гард,— вновь убеждает рыбаков Манн.

— Кост Гард, Кост Гард...— ворчит рыбак,— Кост Гард там,— он машет рукою в сторону Датч-Харбора.— А мы здесь...

Шаланда, наполненная наполовину рыбой, уходит к «Командору Берингу», и мы видим, как шлепается на палубу второй яхты еще одна рыбина, а шаланда, набирая скорость, уносится в сторону Датч-Харбора.

Уже в сумерках к борту подскакивает плоскодонная шлюпка. Опять тот же обмен мнениями, и в кокпите оказывается целлофановая сумка с пепси-колой, пивом и копченой рыбой...