Журнал «Вокруг Света» - Вокруг Света 1996 №06 Страница 2

«ВС»: — Были ли в прошлом аналоги задуманного вами перехода?

М.М.: — В чем-то наша экспедиция должна была походить на путешествия начала века. Но мы всегда боялись сравнения с ними. Нам это казалось нескромным. Мы — сейчас — и Пири, Кук, Нансен — тогда — находимся в совершенно разных условиях. Тогда подвигом было просто добраться до места старта, куда нас сегодня в считанные часы может доставить самолет. Не говоря уже об оборудовании и снаряжении — наука за этот век шагнула очень далеко.

Как путешествовал Пири? Он просто шел, спал, ел. Основную работу за него делали эскимосы. А Нансен и Юханссон? Ведь они провели на льду целую вечность. Но у них были собаки, тащившие груз. По мере того как вес уменьшался, они убивали собак, а потом жизнь заставила их убивать и всякую другую живность — моржей, тюленей, медведей. Надо было выжить. Мы же себе этого позволить не сможем. Бережное отношение к окружающей природе стало символом конца двадцатого века.

Мы боялись сравнений с экспедициями прошлого. Но теперь — не боимся. Потому что поняли, что наша экспедиция — совершенно иная!

«ВС»: — Значит, Ричард все-таки добился своего, сделал вас пленником своей идеи?

М.М.: — Да. Я вскоре понял, что без этой идеи жить уже не могу. В голове все время крутились какие-то цифры подсчетов, варианты маршрута, способы передвижения... Опыт пребывания на льду Ледовитого океана был у нас с Ричардом большой, но в данном случае достаточно бесполезный. То, что мы хотели совершить, не совершал никто. Мы не могли нигде прочитать о том, как это можно делать. И этот вопрос — КАК? — словно гвоздь сидел в голове.

В 1992 году мы совершили переход к полюсу, но обратно до острова Уорд-Хант дойти не смогли: путь преградила вода... Сколько драматических страниц вписало это путешествие в наши биографии! Я рассказываю об этом в своей будущей книге «Шаг за грань возможного».

Прошло два с половиной года, и мы снова прилетели на остров Уорд-Хант, чтобы сделать то, что не смогли сделать в прошлый раз. И снова этой, последней, экспедиции предшествовали долгие месяцы работы...

Прежде всего мы должны были подсчитать вес, который будем по собственной воле тащить на себе по дрейфующим льдам. Ни мороз, ни ледовая обстановка, какой бы сложной она ни была, не могли напугать нас так, как это сделала обычная цифра — 230 килограммов на каждого!

Как дотащить их? Чтобы понять всю сложность проблемы, достаточно вспомнить, что наш прославленный тяжелоатлет Василий Алексеев поднимал такую тяжесть, несколько секунд держал ее над головой, а затем в полном изнеможении бросал на пол. Нам нужно было ежедневно переносить этот груз на двадцать километров. Вернее, только в первый день, поскольку потом груз уменьшается из-за расхода пищи и бензина — немного, всего на полкило за двадцать четыре часа пути. И так в течение четырех месяцев. Мы подсчитали, что для выполнения подобной работы человек должен каждые сутки потреблять по семь тысяч килокалорий.

Разумеется, мы внимательно следили за тем, что делают наши конкуренты. Володя Чуков, норвежцы, другие полярники. Они проводили в таком режиме от шестидесяти до семидесяти дней. И в результате худели — на двадцать-тридцать килограммов! Если бы мы последовали их примеру, то за сто двадцать дней пути потеряли бы по пятьдесят килограммов каждый. Иными словами, переступили бы грань физического истощения. Чтобы этого избежать, мы должны были придумать какую-то новую формулу экспедиции на Северный полюс. И при этом соблюсти условие автономности.

С формальной точки зрения, автономный поход предполагает отсутствие радиосвязи с внешним миром. В принципе мы могли обойтись без нее — но тогда очень рисковали бы. Не столько собой, сколько покоем наших друзей и близких. Поэтому мы все-таки взяли с собой радиопередатчик. Компьютерный, размером с современный диктофон. И каждый день через спутник сообщали, что у нас все в порядке, повода для волнений нет. Случись что, нам все равно никто не помог бы: слишком уж точно было все рассчитано, никаких лишних вещей, ни грамма лишнего провианта. Небольшое отклонение — и нам просто не хватило бы запаса продуктов. Мы не имели права на ошибку.

«ВС»: — Давайте вернемся к вопросу — как все-таки вы несли на себе эти двести тридцать килограммов?

М.М.: — Как известно, Амундсен и Скотт достигли Южного полюса, предварительно заготовив склады с продуктами на своем пути. Считалось, что в Северном Ледовитом океане это невозможно, потому что лед там постоянно дрейфует. Поэтому мы решили совершать челночные рейсы. Что это значит? В условиях полярной ночи мы заложили депо сначала в 44 милях от острова Уорд-Хант. Второе депо устроили уже в 9 милях от берега. Депо были снабжены спутниковыми передатчиками, поэтому мы точно знали, куда они могли уплыть. Взвалив на себя оставшийся груз, мы двинулись на север, через заложенные нами склады. Эта идея — своеобразный челночный способ — в Северном Ледовитом океане еще никем и никогда не опробывалась. Правда, психологическая нагрузка при этом огромна из-за опасения, что не найдешь оставленные запасы.

«ВС»: В общем, экспедиция была настоящей проверкой всех физических и психических возможностей человека...

М.М.: — Помните, в начале нашего разговора я говорил о том, что достижение Северного полюса не может быть ныне самоцелью. Я имел в виду, что сегодняшнее полярное путешествие должно иметь некую сверхзадачу. Наше было вызовом, попыткой уйти за порог собственных возможностей. Мы должны были сделать шаг в неизведанную область человеческих возможностей. Для меня, как для врача, это было очевидно. Сможем ли мы выдержать? Ответить на этот вопрос мы могли только ступив на арктический лед.

«ВС»: — Ваш переход показал, что вы выполнили главное экспедиционное требование: исполнили задуманное и вернулись целыми и невредимыми. Помогали ли вам в этом мысли о семье, о доме?

М.М.: — Что сказать? Дом — эта та притягательная точка, где, ты знаешь, тебя ждут и куда надо обязательно вернуться. Этот маячок светил нам в самые трудные минуты... Без понимания в семье нет серьезного путешественника. Не случайно в одной статье о «Полюсе семьи Малаховых» была фраза: «Малахов как путешественник не состоялся бы, если бы не был женат на Ольге Малаховой».

«ВС»: — Ну а дети? У вас двое сыновей. Как они относятся к вашим долгим экспедициям? Готовят ли себя к подобным путешествиям?

М.М.: Сыновья тоже понимают меня. Они, как все нормальные сегодняшние мальчишки, любят спорт и компьютеры, уже бывали со мной на Севере. Главное, чтобы они выросли крепкими, хорошими парнями, а уж будут ли они путешественниками — жизнь покажет. Я ведь в детстве и думать не думал, что так сложится моя судьба. Рос в деревне; поля, леса, река — вот где проходили мои первые тропы...

«ВС»: — - А теперь вы почетный гражданин Рязани...

М.М.: — Да, и горжусь тем, что я рязанец.

Беседу записали М.Массур и Л.Чешкова

«Мы сделали это…»

Заключительная глава книги «Шаг за грань возможного»

12 июня 1995 года. Нас ждал последний штурм. В те часы было не до дневников — мы ничего не записывали. Но даже сейчас, когда прошли месяцы, события того дня живы в памяти, словно он был вчера. Порой при встрече мы вспоминаем те последние часы во льдах — перебивая друг друга, выуживая из памяти все новые и новые детали, как будто хотим еще раз пережить те минуты... Наверное, мы так и расскажем вам о последнем дне экспедиции — может, немного сумбурно, но...

Миша: — Ночью лед был немного сжат, но днем льдины медленно начали расползаться. Мы обходили одну трещину, как тут же путь пересекала другая, а там появлялась и третья, и четвертая... В глазах рябило от этих бесконечных трещин.

Ричард: — Но все-таки кое-как мы с ними справлялись. До тех пор, пока нам не попалась одна маленькая, но упорная трещина. Раньше, обходя препятствия, мы шли и вправо, и влево, но только не назад, а тут эта трещина вдруг повела нас на север... Минул один поворот, второй, а трещине все не видно было конца. И нам это надоело.

— Давай надуем лодку, — предложил я Мише.

Миша: — Конечно, было страшновато — лодка казалась такой тонкой, ненадежной. Десятиметровое пространство от берега до берега было забито снегом, пропитанным влагой. Идти по такому месиву было невозможно, но и плыть... Однако Ричард решительно вытащил лодку, которую шутливо называл — наш «Фрам». В конце концов, он в нашей маленькой команде был лучшим гребцом. Ричард сел в лодку и стал разгребать лопатой снег. А я смотрел на эту снежно-водную переправу и каждую секунду ждал: «Вот сейчас лопнет, вот сейчас...»

Но все прошло благополучно. Сначала переправился Ричард, потом я погрузил вещи в лодку, а Ричард подтянул ее к себе, и я оказался на противоположном берегу.