И мечты станут явью - Анна Май Страница 2

не я сама виновата? И что уши развесила, и что плохо старалась». Эля никогда не цеплялась за мужчин, но тут ей захотелось отбить Боречку: «Мне ведь больше никогда такого не встретить!». Ее любимый как раз потерял работу, и Эля сосватала его своему боссу, расхвалив. Бориса взяли начальником службы безопасности, только долго он не продержался: поругался и с новым шефом. А еще спер файлы с секретной информацией, про серую бухгалтерию (а в какой фирме в РФ она белая?) и принялся Элиного босса шантажировать. После этого Эля тоже осталась без работы – за компанию. Она же Бориса посоветовала. Только это девушку отрезвило наконец.

Дима был ее последней перед Роберто попыткой. Из всех Элиных мужчин он был самым приличным: не придирался по пустякам, не пил. И если Ананасов с Борисом легко обещали с три короба, ничего для Эли не делая (выставляя ее виноватой или все неправильно понявшей дурищей), Дима свои обещания старался держать. Зато заразил Элю хламидиозом. И сперва отпирался в измене, потом уверял, что «это ничего не значит» – про ту, с кем он переспал. Или их было несколько? Может, Эля для него тоже не значила ничего? Она сама поразилась тому, что ей практически все равно. Потому что не успела полюбить? Боялась после Бориса: итак с трудом склеила разбитое сердце. А еще к сексу Димон ее принудил (как и все ее горе-бойфренды), когда она была еще не готова, на втором свидании. Эля после этого пребывала в некоем оглушенном состоянии: старалась привыкнуть к чужому человеку рядом, убеждала себя, что все нормально, что так и надо: он ее парень, у мужчин и женщин есть естественные потребности (только вот ее нужды почему-то почти никогда и никем не учитывались). И все же с Димой она смогла бы ужиться (и соседи при этом атлетически сложенном бойфренде наконец перестали Элю доставать). Только вот свои таблетки Димон принимать забывал (или продолжал трахаться на стороне?). После повторных анализов Эле снова пришлось проходить недешевый курс лечения, причем за свой счет. От двух разных сильных антибиотиков она чувствовала себя паршиво. И решила: нет уж, нафиг такую жизнь. Вечно травиться химикатами ради гулены рядом она не готова.

И сосредоточилась на обменах на улучшение. Оказалось, если исхитриться (истоптав сапоги буквально до дыр и отсеяв множество дрянных вариантов, где ей вешали на уши тонны лапши. Выдавая сумасшедшую соседку за бизнесменшу в отъезде. А про отсидевшего очередной срок амбала уверяли – божий одуванчик), можно даже без доплаты перебраться в коммуналку с меньшим количеством соседей. И с менее буйными. Например, променять Марушина с топором на Мариванну, плескавшую кипятком на ноги (так она развлекалась). Хотя в самой последней коммуналке соседи были приличные. Но когда Эля поняла, что доплатив, сможет вырваться наконец из коммуналок в отдельное жилье, ее счастью не было предела! Подумаешь, пригород и долгие дорожные пробки! Только ее первая собственная квартира оказалась очень холодной: всего +11 внутри. Эля никак не могла согреться. Обогреватель почти не спасал. Но потяжелела она на 13 кг за 4 месяца не столько ради защитного жира, сколько из-за стресса: прямо под ее комнаткой грохотала подъездная дверь, сотрясавшая Элин диван с раннего утра и до раннего утра. А со стороны лестничной площадки, как оказалось, вместо части стены просто тонкий слой штукатурки, прикрывающий общий электрощит. Его двери никогда не запирались, ключей ни у кого не было. От вечно торчащих на площадке поселковых гопников Элю отделял только металлический лист. И ей все было слышно: не только громогласный мат соседских парней плюс их дружков, но даже как пыхтят собаки, когда их ведут гулять. Хуже многочасового мата была только вонь дешевых папирос: курили гопники, как и матерились, беспрерывно. От этого тошнотворного запаха было не избавиться и у Эли начала болеть голова. Как-то она попросила парней курить на несколько ступеней выше. Но ее слова о том, что от никотина ей плохо их раззадорили, как акул свежая кровь – и как альтернативу Эле предложили скинуть ее с лестницы. Она не слишком надеялась на понимание и сочувствие, но и подобных крайностей не ожидала. Тем более что людям Эля обычно нравилась. Почему же эти ребята так на нее ополчились? «Потому что я успела потолстеть на несколько кг от холода и на нервной почве?». Нет, дело было не во внешности: просто она посмела предложить подвинуться! Пусть даже совсем чуть-чуть. А такие гоблины живут инстинктами. И те в ответ все ощетинились. Быстро поняв, что никто за нее не заступиться, эти парни нашли безотказный ресурс самоутверждения – групповую травлю одинокой соседки. Ей специально курили в скважину для ключа с гоготом «скорей подохнет», пинали и заплевывали дверь (в последнее время даже начали ссать на нее и мазать калом), а замок забивали какой-то липкой дрянью. Эля по опыту с Марушиным знала, что полиция ничего не сделает: нужны свидетели с ее стороны. Но у подруги Наташи, репетитора, своя беготня по урокам с утра до вечера, ей некогда тащиться в Черную речку (в Чертову печку, как грустно шутила Эля), это три часа только в одну сторону. И вообще, «когда убьют, тогда и приходите» (в полиции прямо так и сказали, когда наивная 20-летняя Элька прибежала жаловаться на Марушина). Эля теперь вздыхала о последней коммуналке (пусть там не было горячей воды), осознав, почему прежний жилец ее халупки согласился на небольшую доплату. Уже после оформления всех бумаг он признался, что соседские парни его били. Угрожая: не перепишешь квартиру на нас, пожалеешь! Эля тогда подумала, что он просто тряпка и в отдельном жилье ее никто не достанет. Как она ошиблась!

И потратила все свои накопления на доплату! Попала сюда, как в капкан! Чтобы совсем не впасть в отчаяние, начала ремонт убитой однушки (хорошо выглядящие объекты можно продать дороже), но клеить обои было слишком холодно – надо было ждать весны. И конечно, ей мечталось перебраться не в очередной коммунальный зверинец, а в свое отдельное жилье, пусть и снова в пригороде. Но на нормальную однушку опять нужна доплата! Только вот где ее взять? Офисному планктону платят мало. Ипотеку не дадут: зарплата серая, как во многих фирмах, официальная ее часть – просто курам на смех.

Меж тем ее настойчиво звал в гости Роберто. А она отговаривалась тем, что сейчас занята то одним, то другим. С одной стороны, все правда. А с другой – не хотелось ей ехать,