Протокол "Наследник" - Александра Лисина Страница 2

Кое-как собрав себя в кучку, я стиснул зубы и, оперевшись ладонями на пол, заставил себя встать на колени, а затем, чуть не переблевавшись, и на ноги, на которых почему-то не было никакой обувки. Стоял, правда, криво, косо, босые стопы то и дело норовили разъехаться в стороны. Меня адски мутило. Левая сторона груди по-прежнему немилосердно ныла. Голова разболелась так, что хоть вой, но надо было что-то делать, куда-то валить, да побыстрее, пока огонь не перекрыл единственный выход. Дверь-то тут и впрямь оказалась всего одна, тогда как окна…

Я сделал неуверенный шаг к ближайшему окну и, увидев, что снаружи тоже все пылает, словно землю щедро полили напалмом, поспешил отшатнуться, пока рвущееся к небесам пламя не опалило мне лицо.

Твою ж мать! Третий этаж! Нет. Даже если бы рядом имелась лестница или хотя бы веревка, а на мне — костюм из огнеупорной ткани, то я при всем желании не смог бы там выжить.

Значит, надо искать другой путь.

Не имея иных вариантов, я сделал не слишком уверенный шаг по направлению к двери. Затем второй, цепляясь за мебель как за опору. Но на третьем мои ноги все-таки подкосились, пальцы соскользнули со спинки кресла, и я со стоном завалился прямиком на мертвого старика. Более того, внезапно вспомнил, что чувство падения, как и ощущение приближающейся смерти, мне тоже подозрительно знакомо. Одновременно с этим перед глазами, как в дурном сне, пронеслись шатающиеся перила, с которых моя рука, прямо как сейчас, не вовремя соскользнула. Пугающе долгий миг между недоверием и осознанием неумолимо приближающегося конца. Стремительное падение с высоты пятого этажа. Эхом звучащие в голове крики и быстро удаляющееся пятно света, в котором, словно в черной рамке, видны исказившиеся от ужаса лица внезапно протрезвевших друзей…

М-мать!

Некстати вспомнив, чем закончились мои вчерашние геройства, я хрипло выругался, запоздало сообразив, почему все еще жив. А главное, почему и комната, и люди здесь кажутся мне такими большими. Вернее, это не они большие, это я внезапно стал маленьким!

Правда, не успел я об этом подумать, как почти сразу закашлялся, вдохнув полные легкие дыма, и измученно уткнулся лицом в пропитанную кровью рубашку старика. Но потом подумал, что теряю время. Подрагивающими от слабости руками оторвал от изорванной пулями рубахи широкий лоскут. Повязал на лицо, чтобы хоть как-то уберечься от дыма. После чего снова с трудом поднялся и, шатаясь, поковылял к двери.

В своем теле или нет, в родном мире или чужом, взрослым или ребенком, но умирать я не хотел. Мне, прямо скажем, не понравилось. Поэтому я шатался, но шел. Задыхался, но все же тащил свое новое тело к выходу. А когда наконец добрался до двери и обнаружил, что в коридоре из-за дыма ни зги не видать, измученно привалился к косяку.

Ну и куда теперь?

На улицу соваться нельзя — там царит сущий ад. Остается только крыша или подвал.

— Этрэ варо. Тен ворна тераторэ! — вдруг раздался откуда-то сверху хриплый, искаженный, какой-то механический, но определенно женский голос.

Хм. Похоже, система оповещения сработала. Правда, непонятно, почему так поздно. И что за язык, тоже фиг знает, но сейчас это неважно, потому что тут и без перевода ясно: «Внимание, пожар! Всем покинуть территорию!»

Ну или что-то в этом духе.

— Этрэ варо. Тен ворна тераторэ! — снова хрипло провыло у меня над головой.

Я аж скривился от плюющегося незнакомыми словами, откровенно поврежденного динамика.

Интересно, у них тут есть противопожарная система? Хотя о чем я? Если до сих пор с потолка ничего не пролилось, значит, или нет, или она такая же глючная, как и система оповещения.

— Этрэ варо! — тем временем продолжала надрываться механическая леди. — Этрэ варо…

— Да пошла ты! — прохрипел я, так и не решив, в какую сторону двигаться. — Лучше б выход мне показала!

Система, как по команде, умолкла. Пару мгновений озадаченно поскрипела, подумала. А потом неожиданно выдала другую, намного более длинную тираду, из которой я на этот раз совсем ничего не понял.

Одно хорошо — система, похоже, была непростой, а может, мой голос был ей знаком, потому что в нескольких шагах слева на стене… у самого пола, где обычно размещают ночники… неожиданно зажглось несколько убегающих вдаль зеленых огоньков. Как путеводная ниточка. Или подсказка? За которую я и ухватился, поплотнее прижав тряпку к лицу и из последних сил поковыляв в ту сторону.

По дороге мне попалось несколько лежащих на полу мужских тел. Все они оказались одеты в обычную домашнюю одежду, в большинстве своем не были вооружены и среди них я не заметил людей в той же броне, как тот бугай, что пытался меня убить. Вероятно, это местные, у которых не хватило сил противостоять нападавшим. И полагаю, раз уж больше никто не шумел, то, кроме меня, в доме живых не осталось.

Вскоре я наткнулся на распростершуюся поперек коридора женщину в длинном черном платье и белоснежном чепчике. Видимо, служанка. А потом и вторую увидел, убитую, как и первая, одним-единственным выстрелом в голову. Чуть позже, проходя мимо сорванной с петель двери, заметил лежащую на полу мертвую девочку в розовой сорочке, рядом с которой в луже крови распласталась симпатичная девушка лет пятнадцати-шестнадцати, и снова выругался.

Проклятие! Да что же здесь произошло⁈

— Этрэ варо! — сухо напомнила о себе система оповещения, вынудив меня отвернуться и, скрипнув зубами, двинуться дальше.

Ориентируясь на зеленых светлячков, я добрался до конца коридора, после чего свернул и уперся… в тупик.

Протерев слезящиеся глаза, я еще раз огляделся, но дальше ходу действительно не было. Ни двери, ни окна. Один только зеленый огонек горел прямо передо мной, время от времени издевательски подмигивая.

Недолго думая, я приложил к нему ладонь, затем для верности поводил туда-сюда, надавил на стену