Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №10 за 1992 год Страница 20

Около дома, где я жил, под пальмовым навесом бойко работала чайная. Сперва меня очень удивляло, когда я наблюдал, как по утрам сюда тянулись обитатели окрестных домов с посудой и покупали чай со сгущенным молоком. Неужто так трудно самому приготовить чай? Я поделился своим недоумением с соседкой До Эй Чжи. Она ответила:

— Если каждый сам станет кипятить чай, то на что же станут жить владельцы чайной? У каждого — свое дело. Я, например, выращиваю кур, кто-то варит рис. Так и живем.

Во время муссона, когда каждый день льют дожди, трава в Рангуне растет не по дням, а по часам, какое там, по минутам. Все время приходится срубать ее ножом. Да, именно срубать и именно большим ножом. Сидит человек на корточках и резкими движениями срубает траву… Дело подвигается медленно, но зато верно. Нашим же специалистам, работавшим на одном из объектов, это показалось чересчур непроизводительным. Нашлась добрая душа, которая решила облагодетельствовать бирманцев и не поленилась заказать в Москве косы. Работали ими только один день, не обошлось у голоногих косцов и без порезов. А на следующее утро предстала такая картина: косили косой, но только отсоединив от нее ручку и обмотав конец тряпкой. Коса превратилась в привычный нож. Между прочим, это не единственный случай, когда приходилось убеждаться, как тяжело мы миримся с тем, что другие делают что-то, по нашему мнению, не так, как надо. Сразу появляется желание подправить, подсказать, наставить на путь истинный. Встает вопрос: а стоит ли бирманца учить косить косой? Другое дело — электрокосилка. Кстати, бирманцы быстро осваивают технику. На улицах Рангуна не редкость увидеть за рулем автомашины, а то и мотоцикла женщину.

Входя в буддийский храм, надо снимать не головной убор, а обувь. Из-за этого в прошлом возник даже так называемый «башмачный вопрос». Колонизаторы отказывались снимать обувь при входе в святилище, что, естественно, оскорбляло чувства верующих и вызывало бурный протест. Англичане вынуждены были уступить. Не заходят бирманцы в обуви и в жилища. Как возник такой обычай?

Все очень просто. В хижинах, в которых и сейчас обитает большая часть населения Бирмы, прежде всего деревенского, мебели практически нет. Вся жизнь протекает на полу, устланном циновками. На них и едят, и спят. Поэтому, входя в жилище, ты как бы сразу ступаешь на постель и на стол. Логично, что в этом случае обувь надо оставить за порогом.

В Бирме не считается предосудительным показывать пальцем. На то он и указательный, вполне обоснованно говорят здесь. А вот указывать ногой на какой-либо предмет на земле нельзя. Бывают и недоразумения. Во время одного из выступлений иностранных бадминтонистов они, прося служителя протереть тот или иной участок площадки, показывали на это место ногой. Это было воспринято как пренебрежительное и высокомерное отношение к хозяевам. Разумеется, прямо об ошибке гостям никто ничего не сказал. Узнали о промашке случайно и позднее. Восток — дело тонкое!

Однажды турист-иностранец поинтересовался у меня, с чего это у некоторых буддийских монахов столь огромные животы? Вопрос меня очень удивил, если не сказать больше. Кому не известно, что буддийские монахи — худы. Бирманцы говорят: «Женщина должна быть замужней, собака — сытой, а монах — худым». В конце концов я сообразил, в чем дело: худые монахи прикрывают горшки для сбора подаяний складками тог, и тогда кажется, что они пузаты. Но тот же турист вполне мог, вернувшись домой, описать пузатость монахов и даже сопроводить для достоверности фотографиями.

Вот и верь после этого свидетельствам иностранцев!

Ода юбке

О том, что все бирманцы, как мужчины, так и женщины, ходят в юбках, писали уже не раз. И все-таки в рассказе о Рангуне опустить эту деталь никак нельзя. Бирманская столица, наверное, единственный восточный город, где все еще безраздельно господствует национальный костюм. Бан-гкокцы, куала-лумпурцы, не говоря уж о сингапурцах, в массе своей давным-давно перешли на европейскую одежду, по крайней мере, мужчины. Другое дело — Рангун. Каков же повседневный костюм рангунцев? На ногах — шлепанцы, которые у нас называют вьетнамками, в сухой сезон — кожаные, а в муссон — резиновые. Длинная, до щиколоток, юбка-лоунчжи. Мужская отличается от женской и рисунком, и способом ношения. Мужчины предпочитают клетчатую юбку. Чем не шотландцы? Собственно говоря, лоунчжи — это и не юбка в нашем понимании, а как бы широкий мешок без дна. Мужчины запахивают лоунчжи впереди, а женщины на правом боку. Такой наряд идеально подходит для жарких влажных тропиков. Тем более что время от времени юбку можно развязать и, придерживая ее, устроить вентиляцию. Шлепанцы и лоунчжи во многом определяют темп городской жизни. В них быстро не побежишь. В том, что у лоунчжи много назначений, я убедился на собственном опыте. Как-то мне пришлось принимать в Москве троих друзей-рангун-цев. В гостиницу, конечно, поселить их не удалось. Я с ужасом думал, как же я устрою гостей на ночлег в своей тесной однокомнатной квартирке. Выручили... лоунчжи, которые рангунцы предусмотрительно взяли в поездку. Простыней, как назло застрявших в прачечной, не потребовалось. Их заменили юбки. Они же послужили и одеялами. Встав утром и умывшись, гости обошлись и без полотенца — вытерлись краем лоунчжи. При необходимости юбкой можно воспользоваться, простите, и как носовым платком. Пожалел я лишь о том, что лоунчжи не может выполнять функций скатерти-самобранки.

Особых слов требует парадный бирманский костюм. Он включает ту же самую юбку, но не простую, а шелковую или атласную, очень дорогую и широкую. Завязать такую юбку, чтобы получился огромный узел,— целое искусство. Ее надевают по самым торжественным случаям. Например, в таких лоунчжи бирманские послы вручают верительные грамоты. Бирманский МИД даже организует специальные курсы, на которых будущего посла и его свиту обучают правильному ношению парадного костюма. Как-то попалась на глаза любопытная фотография: бирманский посол, одетый в национальную одежду, в бархатных шлепанцах на босу ногу, взбирается в средневековый экипаж, чтобы отправиться в Букингемский дворец вручать верительные грамоты английской королеве. Клянусь, его костюм и британский экипаж стоили друг друга!

Кажется, я зациклился на юбке, и у читателя может сложиться впечатление, что рангунцы обходятся только ими, никак не прикрывая верхнюю часть тела. Это, конечно, не так. Представительницы прекрасного пола носят кофточки, обычно в цвет с лоунчжи. Бирманские же джентльмены предпочитают белые сорочки без воротничка. Чиновника отличишь по полотняной куртке.

Рангунская толпа — пестрая, веселая. Здесь не встретишь мрачных, серых красок, однообразия. Вид ее не утомляет глаз. Интересная особенность Рангуна — уличные купальни. Вода подается в выложенные из кирпича и зацементированные емкости, установленные прямо на обочине дорог. И проживающие поблизости моются и стираются у всех на виду. И опять выручает лоунчжи. Принимают ванну прямо в ней, при этом женщины крепят юбку под мышками. Вымылся — и быстро сменил мокрую лоунчжи на сухую. Очень удобно.

Большая деревня

Когда про какой-либо город говорят: большая деревня, то его жители почитают себя обиженными. А по-моему, большая деревня — это просто здорово. Если, конечно, под этим иметь в виду близость к природе, к животным, естественный образ жизни. В таком случае Рангун — самая настоящая деревня и есть. По утрам тебя будят петушиные крики. Почти в самом центре города можно встретить и свиней, и коров, и уток, и гусей. А уж сколько здесь зелени, садов и огородов...

Взять хотя бы небольшой садик перед моим домом. Очень рангунский. Во-первых, в нем, конечно, растут бананы. Плоды у них не обычные, а ромбовидной формы. Европейцы такие бананы называют кормовыми. Ну, и не правы. Вкус у них действительно грубоват. Зато эти плоды богаты витаминами. Прямо под моим окном шелестит хлебное дерево с огромными плодами — «булками», созревающими в дождливый сезон. Если мякоть хлебного плода положить в холодильник, то по вкусу она будет напоминать мороженое. Как только плоды созревают, хозяйка дома До Тин Мья приглашает сборщиков плодов. Они ловко взбираются на дерево и срывают «булки». Расплачиваются со сборщиками натурой. Верхолазы уходят домой довольные, держа в руках по два больших хлеба. А вот ананасами с нашего огорода полакомиться мне почти никогда не удавалось. Соседские мальчишки совершали регулярные набеги в сад. Зато манго всем хватало: хотя манговое дерево и невелико, сочных желтых плодов на нем не меньше, чем листьев. И, конечно, какой же бирманский сад-огород без кабачков? Их плети вьются по специальным жердочкам, а продолговатые плоды висят как гирлянды.

Кстати, вот еще одно расхожее утверждение: в тропиках царит вечное лето и нет смены времен года. Это не так. И Рангун летний заметно отличается от Рангуна зимнего, а тот, в свою очередь, от города в сезон муссона. И каждый по-своему интересен.