Я всё ещё... - Амели Хоуп Страница 20

Я желаю подойти, однако Амели вытягивает руку вперёд, преграждая мне дорогу к ней. Резкий её жест и крепко зажмуренные глаза дают мне понять, ей надо время. Не подходить, не говорить — просто оставить с самой собой наедине.

Но молчание начинает скорежить внутри, выцарапывая глубокие раны. Я больше не могу,

— Я прошу тебя поверить мне. Всё совершено не так, как…

Амели обрывает меня. Услышать её надломленный голос сущее наказание.

— Я до последнего не верила, до появления твоего голоса в ушах. Тогда нить и оборвалась. Мне тяжело по щелчку принять твою правду. Она слишком отличается от моей. Но то, что твою правду подтверждают двое людей, которым Ами когда-то всем сердцем доверяла… Боже, Дэвид! Мне так больно за нас. Разве можно вылечиться? — Амели прикрывает лицо руками, и тут же льются звуки её судорожных вздохов. Амели плачет. Эта «железная леди» вовсе не железная.

Я согласен с ней. Смотреть на нас — смертельная боль без той самой смерти, когда ты перестаешь чувствовать то, что сейчас чувствуем мы. Комок в горле, резь в глазах — всё душит разом, но не убивает тебя.

Я тяну её к себе и крепко обнимаю. И я обещаю про себя Амели, что она вновь полетит. Мой неземной ангел должен летать, чего бы мне этого не стоило.

Амели засыпает в дороге. Спящую красавицу я укладываю спать, не выпуская её из своих объятий. Мне хочется быть её защитным куполом, чтоб никто не смог потревожить сон моей девочки.

Глава 24. Дэвид

Просыпаюсь я один. Испугался ли? Звездец как. Амели способна испариться, даже одного своего следочка не оставит — проверено на практике. Ноги и сердце, просящееся наружу, ступенек не успели прочувствовать. Я махом оказался внизу. С кухни не доносится звук захлопывающихся дверец, стук ножа об разделочную доску. Да твою ж мать, даже подпеть некому, хотя тексты песен группы «Aerosmith» мне известны.

Так земля никогда не сотрясалась с момента своего возникновения, как нервно подёргивает моё тело. Если бы была возможность одним кликом пульта перемотать время назад, то я бы обязательно ночью пристегнул Амели наручниками к себе, тем самым обеспечив совместный утренний подъём. Сейчас же мне приходиться ломать голову, куда она запропастилась. Уехала или уехала навсегда?

Пара кругов по дому ничто по сравнению с двумя годами поисков и пятью годами ожиданий. Но поверьте, в этот раз я тоже не слабо вспотел, будто бы только с океана на берег выскочил и солнышко ещё не успело испарить на моём теле влагу.

Как думаете, вступив в поисковой отряд и сбросив пару тонн водного раствора с примесью солей и органических веществ, каково было увидеть едва выступающую пшеничную макушку, которая усердно копошиться в цветнике? Я за раз свечек 100 смог бы сдуть своим протяжным лихорадочным выдохом. Резко уменьшается сердечный выброс и артериальное давление падает — такое состояние называется «держите его, он сейчас грохнется». Однако от спуска на нулевой этаж меня спасла она. Я залюбовался.

Амели приподнимается и вытирает тыльной стороной ладони лоб. Мокрые пряди волос облепили её милое личико, украшенное порозовевшими от жары щечками. Все-таки она стала ещё прекрасней. Влюбиться во второй раз в одного человека возможно, и я тому пример. Некоторое время я стоял как вкопанный, ни влево, ни вправо. Уверенно нёс службу.

Амели не сбежала. Не побоялась. Рискнула. Откуда столько внутренних лошадок у этой маленькой женщины? Как соответствовать то ей?

Говорят, что надо начитать с малого. Вот и начнём. Негоже мужику упиваться красотой, когда она упахивается в поте лица.

— Мисс Миллер, Вам случаем не помочь?

Амели, огораживаясь руками от Солнца, шелковисто улыбается мне.

— Если ваши руки проросли там, где нужно, то присоединяйтесь. Хозяин дома заядлый перфекционист. И если мы с вами нагадим не по его душеньку месте, то бежать будем дальше, чем видим.

— С этим не поспоришь. Зануда редкостная. Шесть раз пересаживал яблоню, по всему саду скакал как козел с травкой в зубах.

Звонкий смех Амели разливается подобно далекому раскату грома. Вот умеет сочетать в себе приторность зефирки и жгучесть перчинки. В результате то блеешь как овечка, то воспламеняешься как спичка. Что за чертовщина. Интересно со всеми влюблёнными мужиками такое происходит, или у меня винтик слетел с катушки, и я больше непригоден.

— Так и будешь ноги на месте перебирать или же соизволишь включиться в работу. Я не кусаюсь, Дэвид. Это твой фетиш.

— А я не прочь испытать на себе целебный укус пчёлки.

— Подсолнухи посади, и любая пчёлочка готова будет опылять, покусать, и нектар твой собирать.

Напрашивается же. Или острых ощущений мало, или решила испытывать моё отсутствующее терпение. Потому что повалю её на землю, и буду упорно вдалбливать свай-трения в грунт. Но на сей раз прощаю.

До самого вечера под пристальным руководством мисс Миллер занимались облагораживанием сада. Амели взяла на себя прополку клумб, полив и посадку цветочных растений. Мне досталось стрижка газона, кустарников и отработка их стволов от вредителей.

До этого дня я думал, что являюсь строгим начальником, но Амели меня переубедила. Я заснул без задних ног. Распластался на кровати как первая упавшая звезда, так ещё и мордой в низ.