Продираясь сквозь тернии - Владимир Снежкин Страница 21

Быстро выяснилось, что мы не только изучали все гораздо глубже, но еще и продвинулись вперед, освоив некоторые темы, дающиеся на третьем курсе. Как итог, одногруппники сдулись. На занятиях они зачастую не понимали сути обсуждаемых с преподавателем вопросов. Сидели, конспектировали, пытались вникнуть, но без углубленной базы, которую нам дали за прошлый и половину этого годов, это нереально было сделать. В результате разрыв увеличивался с космической скоростью.

Преподаватели прекрасно видели это, но признавать свою ошибку, заключающуюся в создании объединенной учебной группы из студиозов, полтора года обучавшихся по разным программам, не спешили. Мы уже всерьез гадали, когда Тиция, Юлию и Явинту переведут во вторую группу за неуспеваемость, оставив нас с Содером вдвоем. Это сильно напрягало. Скорее бы нас перевели обратно в Гардаград!

— Эй, Плевакус! Ты заснул? — раздавшийся над ухом окрик слегка оглушил меня.

— Никак нет, товарищ магистр!

Рядом тихо заржал Содер.

— Товарищ магистр? Что это за обращение? — склонил голову на бок Джан.

— Слышь, валенок с ушами и балалайкой, господин магистр тебе не товарищ! — похрюкивая от приступов смеха выдавил проклятый янки.

— Ты откуда знаешь, что такое валенки? — проворчал я и поднял глаза на магистра. — Это уважительно обращение, принятое в Вольных баронствах.

— Что-то я не слышал о таком, — изрек Джан. — А комментарий твоего подельника заставляет задуматься, не оскорбил ли ты меня. Уточню значение этого слова у твоего отца, барона Плевакуса. Или у барона Смэлла. Если их до нашего возвращения не убьет какой-нибудь ревнивец.

Губы магистра растянулись в ехидной полуулыбочке. Я невольно поморщился, вспомнив, сколько раз за истекшие три декады оба барона ставили нас в неловкое положение. Хотя это слишком мягко сказано! Оба родителя, объединившись с братьями, неустанно позорили нас своими пещерными манерами.

— Спрашивайте, — буркнул я в полной уверенности, что до общения с нашими родственниками магистр не снизойдет.

— То есть, ты думаешь, что все-таки доживут, — продолжил издеваться магистр. — Кстати, как там поживает баронесса де Торвин, которую твой папа поймал на выходе из лавки Аткусона и всю облапал, приняв за девицу легкого поведения?

— Мода нынче такая, что легко спутать, — поежился я, вспомнив про недавний скандал, когда барон на выходе из лавки в очень грубой манере ощупал молодую баронессу де Торвин, нарядившуюся по последней моде в короткую юбку, туфли и изящный полушубок.

Мало того, что ощупал, так еще и сделал попытку затащить ее в крытую карету, которую мы купили специально для того, чтобы родственники меньше появлялись на улицах столицы. На вопли и крики баронессы сбежались люди, включая охрану лавки, которые оттащили барона. Тот еще сопротивлялся. Ревел, зараза, на всю улицу, что уже договорился со шлюхой на одну ночь, а та брыкаться начала. Одним словом, полный алярм вышел…

Прибывший на место происшествия барон де Торвин вознамерился вызвать барона Плевакуса на дуэль, и мне с трудом удалось замять конфликт. Бесплатная VIP-карта на посещение «Инферно», действие которой, как я пообещал, распространиться и на будущий клуб в Яле, а также скидочная карта на разовое посещение лавки Аткусона, возымели самый положительный эффект. Де Торвин принял извинения, взял с меня и Содера обещание прийти к нему на день рождения, которое должно состояться ближе к лету, после чего вместе с женой отбыл восвояси. Как я понял, оба остались вполне довольными.

К несчастью, о неприятной ситуации прознали газетчики, и на следующее утро о ней знала вся столица. На первой полосе красовались фотографии моего отца, барона и баронессы де Торвин, а над ними — наши с Содером физиономии. Фото сопровождались соответствующими кричащими заголовками, под которыми газетчики раскрыли все детали. Особенно пристальное внимание уделили подаркам, полученными от нас де Торвинами. Не поленились их монетизировать, указав получившуюся сумму…

После этого мы, к своему ужасу, увидели свыше десятка вызывающие одетых девушек и женщин, прогуливавшихся около нашего дома… Люди быстро сообразили, как можно поднять много дорогостоящих плюшек, сыграв на любвеобилии барона Плевакуса.

— Ну, да, — легко согласился магистр. — Мода, она такая. Разорительная!

— Хватит уже по живому резать! — взмолился Содер. — Зачем вы обо все этом нам напоминаете? Издеваетесь?

— Нет, не издеваюсь. Вырабатываю у вас соответствующее настроение, — магистр указал в сторону кладбища, могилы на котором были вскрыты, а надгробия раскиданы по всей территории. Мерзкая картина, запечатленная на фоне живописных заснеженных предгорий Сунтара. Где-то там, за горами, лежала обширная долина графства Линдкен, а еще дальше располагалось королевство кордов. Ну, или что там от него осталось. Не больше половины. — Представьте, что это ваши отцы и братья!

Мы с Содером уставились на наставника с недоумением. Он совсем дурак? Сравнивать безобидную нежить и любимых родственничков, которым забронирован индивидуальный котел в аду?

— Вспомните их поступки! Вспомните, что вам довелось по их вине пережить! — продолжал греметь магистр, грозно сдвинув брови и потрясая кулаком в воздухе. — Гнев! Ярость! Желание их убить! Чувствуете?

Я покосился на Содера. Тот смотрел на Джана круглыми глазами, в которых читалось — он сошел с ума?

— Чувствуем, господин магистр! — с дрожью в голосе пискнул Тиций.

Можно подумать, это перед ним Джан распинался. Магистр, наконец, соизволил вглядеться в наши физиономии, и сразу растерянно умолк.

— Не понял. Что не так?

— Все так, господин магистр, — болванчиками закивали мы. — Все так.

— Почему тогда нет блеска в глазах? Нет ярости и злости. Не впечатлила речь? — взгляд магистра сканировал нас не хуже рентгеновского луча. — Жду честного ответа.

— Впечатлила! — проблеял Тиций.

— Заткнись! Не тебя спрашиваю. Плевакус, Смэлл!

— Не очень, — взял я на себя ответственность признаться. — Как-то без огонька у вас получилось.

Магистр недоверчиво поджал губы.

— Странно. В моем подразделении на фронте обычно все воодушевляются.

— Господин магистр, у нас есть такая поговорка — чем хуже шутит начальник, тем легче выявить подхалима, — я старался не смотреть ему в глаза. — Вам объяснить ее значение?

Джан громко потянул носом воздух.

— Не нужно, — резко процедил он. Неужели расстроился? — Вот засранцы!

— Кто, мы? — поднял голову Содер.

— Вы тоже! Чего встали? — магистр резко махнул рукой. — Совсем расслабились? Идите и упокойте кладбище!

Мы шагнули вперед, привычно разворачивая сканирующие плетения. Следом засеменили одногруппники.

— Особенно проверьте пещеры под холмом, — голос Джана излучал недовольство.

Послышались частые шаги, и через секунду с нами поравнялась Юлия.

— Зачем вы так с ним разговариваете? Это наш первый полевой выход, и вы его разозлили! Он опять плохие отметки нам понаставит, — зашептала она, робко оглядываясь назад.

Я резко остановился. Развернулся. Застал наставника с яблоком в руках, от которого он успел сделать один кус.

— Господин магистр! Давайте мы вдвоем с Содером сходим!