ЗАБЫТЫЙ ПАНТЕОН: Ушедшие хранители Яви - Антон Александрович Костров Страница 21

- И что, - спросила она заинтересованно, - много добывают?

- Сейчас вроде да, - сказал я, - Сестра тещи там работает. Она рассказывала, что в одно время, это начало двухтысячных, конец девяностых, такое уникальное предприятие почти уничтожили. Его разворовали, разграбили, люди разбегались кто куда. Но кто-то очень мудрый забрал его из рук грабителей и вернул в государство, и благодаря толковому правлению руководства предприятия комбинат расцвел буквально на глазах. И теперь является жемчужиной области, расширяет производство и популяризирует янтарь.

- Алатырь, говоришь? - сказала она, - Да, его так когда-то называли, может, вполне не зря. Сходство просто поразительное с тем, о чем мне рассказывала Тара и тем, что я почувствовала, изучая камень. Алатырь - это был священный камень, всем камням отец, сосредоточение всей жизненной силы, всего волшебства. Но он исчез или же растворился, отдав всю свою магическую силу. Так вот, часть этой силы, я уверена, впитали те исполинские деревья, что росли рядом с ним, а потом часть этой силы выходила в виде смолы и застывала. Не удивлюсь, что к разграблению твоего комбината причастны те же люди, которые стоят за всем этим безумием. Этот камень сам по себе несет огромную силу, а только представь, что им начнут пользоваться целители, проникать в его духовность… Нет, эти сволочи это вряд ли допустят, они скорее будут навязывать безжизненные камни и стекляшки, лишь бы блестели поярче, они диктуют моду. А люди, как послушный скот, идут за ней, – с обидой продолжала Ягиня.

- И это правда, - с досадой признался я, - в магазинах по всему миру сложно найти изделия с этим камнем. Только то, что блестит.

- Что делать дальше думаешь? – вдруг переменила она тему. - Вижу, что по дочке тоскуешь. Когда планируешь отправляться в путь?

- Лишь благодаря тебе я вообще смогу ее увидеть, - сказал я, подойдя к ней. Взял ее руки и, поднеся к лицу, поцеловал их. – Я всем сердцем хотел бы остаться здесь, с тобой. Мне тут очень понравилось, и ты можешь меня еще многому научить. Но душа не на месте, переживаю очень за дочку. Ее никто не сможет защитить, как от тех извергов, так и от других несчастий. Я потерял жену и не смогу жить, если и с дочерью что-то случится.

- Я понимаю тебя прекрасно, - сказала она, опуская голову, - я помогу тебе дойти до ближайшего населенного пункта, но не могу сказать, что делать дальше. Те силы, с которыми ты столкнулся, не дадут тебе покоя. Вам нужно куда-нибудь переехать и начать новую жизнь, желательно под новыми именами.

- А поехали с нами! Будем вместе дочь растить, – сказал я с надеждой, - тебе одной-то тут тоже тоскливо.

- Я-то уже привыкла быть одна, - ответила она. - Да и к тому же, кроме тебя, меня все будут видеть лишь старой женщиной, как представишь им меня, мамой? - сказала она и грустно улыбнулась.

- Кто знает! – сказал я с волнением. - Ты сама говорила, что это магия имени! Теперь-то я вижу тебя настоящую, я верю в твою доброту и все такое. Может, это все изменит?

- Кто знает… - лишь ответила она и отвернулась к печке. – Ладно, это все лирика, но будем реалистами, - сказала она, не поворачиваясь ко мне лицом, - давай посмотрим, где эти уроды, в тарелочке, и потом я отведу тебя к селению. А там, кто знает, даст Род, свидимся. Если не забудешь меня в большом городе.

Она подошла к полке, взяла тарелочку, как и в первый раз, положила яблочко и прошептала слова. И снова яблочко начало медленно вращаться, появилась уже знакомая дымка и изображение прояснилось. Теперь леса уже не было, мы смотрели на помещение внутри какого-то старинного замка. Стены были украшены различными гобеленами, застыли статуи рыцарей, кругом висели подсвечники с зажженными свечами. Посреди зала стоял узкий, но длинный стол с каменной столешницей. Во главе его, сидя спиной к огромному витражному окну, изображавшее все того же, уже знакомого дракона с тремя сферами, сидел уже далеко не молодой человек в черном одеянии. Перед ним лежала карта. Как я смог понять, это была карта Сибири, с реками и озерами, на ней в некоторых местах стояли красные крестики.

- Разрушенные капища, - сказала Ягиня, - не отрывая взгляда от изображения. – Так много! Почти ничего не осталось! – почти закричала она и так сжала кулаки, что я услышал, как заскрипели костяшки.

А тем временем в ту комнату вошел еще один человек, одетый в камуфляж. В нем я сразу узнал того командира, кровожадного убийцу, не щадившего никого. Он подошел к мужчине, что сидел у стола и, преклонив колено, приложил правую руку к сердцу.

- Докладывай, - услышали мы хриплый голос старика.

- Храм богини Тары найден там, где мы и предполагали, - поднявшись с колен и присев за стол, отрапортовал военный. - Все сделали чисто, артефакты в хранилище. Группа мертва, их родственникам уже сообщили, на следующей неделе проведут импровизированные похороны.

- Хорошо, вот это отлично! Повелитель будет доволен! – сказал старик тем же хриплым голосом, - А точно все из группы мертвы? Мне доложили, что были проблемы с их егерем, - вдруг спросил старик и так посмотрел на своего подчиненного, что тот аж голову опустил.

- Так точно, господин! – ответил тот, - мне сообщили, что его подстрелили, и он упал в реку, выжить он вряд ли смог, а если и смог, то на запах его крови придут хищники. Но на всякий случай я уже послал группу за его маленькой дочерью. Ее скоро доставят к нам. Побудет пока у нас на случай, если егерь объявится.

- Это хорошо, Гохард, - сказал старик, и мы впервые услышали имя того, кто был командиром их отряда. – Действуешь на опережение, одобряю. Поселите ее в теплой комнате и кормите хорошо.

- Но зачем? – с непониманием переспросил Гохард. - Бросим в темницу, и пусть гниет.

- На нее свои планы, - ответил старик, -