Паинька и Пай - Инга Леровая Страница 21

— Олимпия, девочка моя, как я рад видеть тебя! — Гилдерин резво для своих лет сбежал с крыльца, распахивая руки. — Иди ко мне, дорогая. Ты дома. Обними меня скорей.

Лимми попятилась, а Пай заступил дорогу Гилдерину.

— Эй, не вздумай к ней прикасаться! Она моя.

— Ты, ты, — Гилдерин почуял на Лимми метку Пая и побагровел от злости. — Ты посмел ее тронуть! Я же не велел тебе! Ты ослушался моего приказа! Я убью тебя!

— Плевал я на твои приказы, — Пай демонстративно плюнул под ноги колдуну. Он догадался, откуда в голове постоянно вертелась фраза “Не здесь, не так, не сейчас”. Гилдерин внушал ее. Оттталкивал их друг от друга. Если бы не ревность Лимми, Пай приволок бы к колдуну на потеху свою пару целехонькой. Девственницей. Осознание этого факта взбесило Пая. — Ты не получишь мою жену! Никогда не получишь Лимми. Запомни! Я дважды не повторяю!

— Я бы получил ее сразу, как ты браслет на нее надел. А ты, придурок, камни перепутал, — Гилдерин тряс костлявыми кулаками перед лицом Пая. — Разве непонятно, что у Лиманы должен быть браслет с зелеными камнями.

Лимми зажала рот руками, она вдруг поняла, что от нее хотел колдун во сне. Соединившись, камни перенесли бы ее прямо в руки к этому противному старику. Откуда он вообще знает о ней? Почему ждал?

— Ты, урод, — заорала Лимми, выскакивая из-за спины Пая и хватая палку с земли. — Я останусь с Паем.

— Олимпия, девочка моя, ты забудешь эту грязную псину очень быстро, он не достоин тебя, — колдун выставил ладони, оттесняя Лимми к избушке. — Пай всего лишь должен был доставить тебя ко мне. Он не имел на тебя прав. Я ждал тебя долгие годы. У нас общая судьба.

— Нет, — отрезала Лимми, — это ты грязная скотина. А Пай мой муж.

— Лимана, ты очарована им, но все поправимо, — Гилдерин усмехнулся и встал между Паем и Лимми. — Черный Пес, уходи сам, вернись в стаю. Ради Лиманы я тебя не трону.

— Вы, что, сговорились все претендовать на Лимми и грозить мне? Рекса ты на нас натравил? — можно было не спрашивать, Пай знал ответ. — И в Заречье ловцов оставил? А браслетики, значит, ты не просто так мне кинул.

— Я тебе доверил найти и доставить самое ценное, а ты все испортил, — завизжал Гилдерин и Пай не удержался, заехал кулаком в ненавистное лицо. Зубы колдуна противно клацнули. Резкий мах ногой, и по бедру Гилдерина потекла кровь, лезвие из сапога пропороло несколько слоев ткани.

— Ты все равно не сможешь мне помешать, я готовился к этому полжизни, — падая на колени, Гилдерин щелкнул пальцами, серебристая сеть вылетела из его ладоней, опутала Пая.

— Беги, Лим, — заорал Пай. Сеть пригнула его к земле, вынуждая обратиться.

— Пай, — Лимми бросилась к мужу, отталкивая колдуна, но в псовой ипостаси Пай не мог ей ответить, полностью обездвиженный серебряными нитями.

— Девочка моя, — Гилдерин полз к Лимане, подволакивая ногу. — Остановись, не трогай сеть.

В ярости Лимми треснула палкой колдуна по голове и рванула в лес. Она спрячется, а потом вернется за Паем. Лимми неслась как безумная, не разбирая дороги, пока вопли Гилдерина не стихли. Деревья стояли плотно, но Лимми умудрилась ни разу не запнуться и не удариться. Лес внезапно кончился. В полном бессилии Лимми упала на траву. Как там Пай? Правильно ли Лимми сделала, что убежала? Где она сейчас? Найдет ли дорогу назад? Лес называется Зачарованным, а вдруг она никогда из него не выберется?

Лимми подняла голову, солнце вот-вот сядет. Невдалеке за кучей бурелома она разглядела ржавую ограду. Осторожно подкралась. За оградой виднелся двор, заросший молодыми деревьями, лес год за годом захватывал пустое пространство, а еще дальше какие-то постройки, которые вблизи оказались кладбищенскими склепами. Любопытство пересилило страх, и Лимми, поминутно оглядываясь, проскользнула между могил с покосившимися памятниками и вышла к началу широкой аллеи, ведущей к дому. Аллея плавно изгибалась и, что было в конце, Лимми увидеть не смогла.

Уже смелее Лимми зашагала по затененной дорожке в надежде найти помощь и управу на злого колдуна и вызволить Пая. К ее сожалению, хорошо сохранившийся дом, стоящий в конце аллеи, оказался пуст. Лимми полюбовалась строгими колоннами, террасами с двух сторон крыльца и высокой крышей. Вокруг было тихо. На стук никто не вышел. В таком доме могли жить очень богатые люди, почему они бросили усадьбу?

Лимми влезла в единственное приоткрытое окно на первом этаже, покричала хозяев, побродила по длинным коридорам и решила заночевать здесь. Она открывала двери одну за другой, ища спальню, но попадала то в гостиную, то в столовую, то в кабинет, то в музыкальный салон. Наконец, она догадалась, что спальни расположены на третьем этаже. И в первой же спальне ей стало страшно. Рядом с большой кроватью под балдахином на полу валялась женская ночная сорочка. Напротив на стене висел портрет семейной пары с младенцем на руках.

Глава семьи выглядел знакомым, но Лимми не узнала, кто это. В стае никто усы не носил. А женщин Лимми близко вообще не видела, кроме мамы. Но та, что на портрете, была красивая и тоже казалась смутно знакомой. Лимми вздохнула и убралась из этой комнаты. Думать о судьбе хозяев не хотелось. Если они оставили пустовать такой потрясающий дом, значит, причины были серьезными.

Соседняя спальня оказалась детской, с голубыми обоями, маленькой кроватью и горой игрушек. Лимми открыла окно, впустила свежий воздух и постепенно успокоилась. Здесь портретов не было, а широкий диванчик у стены, наверно, для няни, вполне ее устроил. Свернувшись клубочком, она уснула, пожелав, чтобы ей приснился Пай. Но во сне она опять в шкуре Васильки тащила на спине тяжелого колдуна и не отдохнула толком.

Утром Лимми разбудили громкие голоса. Несколько человек бродили, перекликаясь по дому, и она спряталась за диванчиком, на котором спала. Дверь распахнулась, вошли трое. Лимми видела их ноги, слышала разговор, и готова была выйти из укрытия, но услышала имя Гилдерина и не стала выдавать себя.

— Никто не смог бы проникнуть в дом, кроме Ридана, миледи, — глуховатый голос мягко увещевал невидимую даму. — Гилдерин клялся.

— Но вы же видите, милорд, здесь нет Ридана. Никого нет. Почему охранное поле сработало? Пропустило кого-то и послало сигнал? Впервые за тридцать лет.

— Может, он ушел, решив, что здесь его не ждут?

— Или Гилдерин нас обманул. Сюда мог зайти кто угодно.

— Ритуал крови жесток, миледи.