Плутовка против некроманта. ( Не) желанная для ректора (СИ) - Дорнбург Страница 21

— Для того чтобы его понять, достаточно считывать эмоции. — Меня подбросили, перехватывая покрепче, прежде чем продолжили. — В данном случае это беспокойство.

— Еще бы, — пробубнила в ответ, когда мы вошли в мои покои. И вскрикнула, когда меня бросили на кровать.

— А можно потише? — некромант не заботился о сне бедного котика. Меня, если честно, тоже не особо волновало его благополучие, но лучше поговорить с умным Барсиком, чем со злым некромантом.

— Вы разбудили кота!

Я вскочила с кровати и встала напротив ректора, совсем забыв, что я не Эва, и очень уступаю ему в росте.

— Solem amplectere — произнес мужчина. Мои ноги тут же обдало теплом. Словно языки пламени заключили их в нежные объятия. Надо будет выучить это заклинание. — Эль, — устало протянул он, — ложись спать. Приличные леди не шастают по чужим домам и не подслушивают хозяйские разговоры.

— Да не подслушивала я, — лучшая защита-это нападение — Я просто заблудилась, хотела постучать и спросить, куда идти. А Вы бессовестно на меня напали.

— Довольно сложно заблудиться в доме, комнаты которого соединены общим коридором.

А вот об этом я не подумала. Ректор устало потер виски, когда в комнату, пища, пытался пробраться мышонок. Его удивленным возгласов встретил Барсик.

— Что, опять?

Черная тень спрыгнула с кровати и прошла к Дымку, который пытался тянуть за собой ношу. Видимо, не решившись оставить носовой платок, забиты чем-то в коридоре, он притащил его с собой.

Барсик взял в зубы баул мышонка и вернулся на кровать. Мы с ректором следили за происходящим молча. Это было довольно умилительно. Черный кот помогает мышонку нести нечто, тогда как сам малыш, быстро перебирая лапками, бежит следом. Практически выплюнув платок, Барсик сообщил:

— Это тебе. Ешь!

— Мне?

Мышонок все это время нес что-то, что предназначалось мне. Я развернула белый платок с вышивкой из лесных грибов и обнаружила виноградную гроздь. Так вот почему кулек был такой странной формы.

— О-о-о, — слезы набежали на глаза. Этот малыш решил обо мне позаботиться, несмотря на то, что наше знакомство было не самым приятным. Я бы не стала заботиться о том, кто предложил мое убийство, как средство решения проблемы.

— Ну вот, — недовольно протянул Барсик. — Опять слезы. И все из-за какого-то винограда. — Я не слушала нытье кота, переключив все внимание на Дымка. Протянув руку, я погладила мальца по головке. — Не знаю, какие ты принимаешь травы для того, чтобы избежать регул, но на твою психику они не действуют.

Слезы высохли мгновенно, и я уже было сжала кулаки, намереваясь высказать коту все, что я думаю о его замечаниях, как услышала ледяное, сказанное по слогам:

— ТЫ…ПРИНИМАЕШЬ…ЧТО?

А чего это он на меня так смотрит? Как будто я его собаку убила. Ну, принимаю и принимаю, в чем проблема-то?!

Интуитивно сделала шаг назад. Что-то ректор последнее время жутко нервный. Неужели это я его достала. Надо будет рассказать Агату, что не такой уж он потрясающий, как ему казалось.

— Я ЗАДАЛ ВОПРОС!

Такое чувство, будто над головой ректора сгустились тучи, столь грозным было его выражение лица. Я недвусмысленно посмотрела на кота. Мол: «видишь, что ты натворил», но он на меня не смотрел вовсе. Его зеленые, с вертикальным зрачком глаза были обращены исключительно на некроманта.

— Пи-пи-пи, — пропищал малыш и исчез за приоткрытой дверью, которую почему-то трясло. И это оказался трусом.

За моей спиной раздражающе что-то жужжало. Я бы, может, и посмотрела, но даже не знаю, как на такое отреагирует мужчина. Может, ему выпить? Отцу помогала\о, когда настроение было не очень хорошее. Правда, у этого даже нормального похмелья не бывает. По крайней мере такого, на которое я рассчитывала, когда с утра направлялась в его покои, будучи полностью уверенной в своей победе.

— Скажи, что ты очень извиняешься и больше так не будешь.

Я поначалу даже не поняла, что черное пятно на кровати обращается ко мне.

— Чего это? — зло посмотрела на кота, который все также не сводил взгляда с ректора. — Не буду я извиняться. Что хочу, то и делаю. Он мне не указ.

— А кто тебе указ? — прорычал ректор, на которого я, в отличие от Барсика, отказывалась смотреть.

— Никто мне не указ!

— Эль, — а вот резко сменившийся с ледяного рычания на чарующе мягкий голос заставил-таки посмотреть на некроманта, глаза которого полыхали сиреневым цветом. — Мне нужны имена всех, кто продает эти средства.

Он что, меня за дуру принимает?! Сейчас я ему всех сдам, а мне потом мучатся от болей? Ну уж нет! Не знаю, чего они решили обсуждать эту тему, но помогать не собираюсь.

— Ничего я Вам не скажу.

— Тогда я запру тебя в библиотеке на ближайшие два месяца — начал с угроз мужчина. — Будешь протирать пыль и изучать все то, что не удосужилась выучить за два с половиной года.

Ах, вот он, как со мной! Кровь начала закипать. Думает, что может меня запугать? А вот и нет! Делала, делаю и буду делать все, что хочу.

Где-то в области груди загорелось пламя, которое полыхнуло ярким огнем перед глазами и начало заполнять все вокруг.

Понимала, что перестала себя контролировать, но уже не могла остановиться.

Где-то сбоку послышался возглас кота: «Эва, Кристиан, горим». Все мое внимание было сфокусировано на одном человеке. Я чувствовала, как замерзшие ноги обдало теплом. По рукам побежала горячая кровь, и боковым зрением увидела, как волосы загорелись красным огнем.

— Что здесь… Ого.

Я видела, как вошел хозяин дома. Видела, как следом вбежала его жена, которую он сначала остановил движением руки, а затем и вовсе завел за спину. Где-то в памяти всплыла картинка из одной книги. В ней отец семейства защищал жену и детей, также заведя их за спину. Красивая была картинка. Не думала, что когда-нибудь увижу подобное вживую. Всегда считала, что картинки — это выдумка. Видимо, я ошибалась. Правда, Кристиан не из нашего мира. Может, у него просто другое мышление.

Меня никто не защищал. Тем более, папа. Я все делала сама, и все решения принимала сама. Какой-то там ректор со своим излишне образованным котом мне не указ.

— Я делаю, что хочу, как хочу и когда хочу, — зло прошипела в сторону ректора.

— Поправка, — он двинулся в мою сторону, но остановился со словами: — ты делала.

И столько ярости в этом «делала», и столько уверенности в своей правоте, что злость во мне разрослась с еще большей силой. Я понимала, что это не нормально. Осознавала, что странно реагирую, но не