Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №01 за 1981 год Страница 22

В этот же день, 14 августа 1937 года, Якутск передал в Москву: «14.08. 12 ч 25 мин захвачен конец передачи неизвестной станции на волне 26,54 метра по тону похожей на РЛ точно на его настройке тчк. Принята цифра 83 повторяемая три раза и знак ждать АС (аварийное сообщение. — Ю. С). Во время работы тон этой станции резко менялся. Соловей, радист из Якутска».

Может быть, «83» означает параллель?

Есть и другие радиограммы, в частности с острова Рудольфа — основной нашей поисковой базы, которые свидетельствуют, что экипаж пытался наладить связь. Все это ставит под сомнение вывод о том, что связь с самолетом оборвалась 13 августа 1937 года.

Автором еще одной непроверенной гипотезы является американский священник, любитель дальних полярных путешествий доктор Келлемс. Архивные документы познакомили меня с этим интересным человеком. Вот фрагмент из записи беседы доктора Келлемса с сотрудником советского полпредства в Вашингтоне: «...В прошлом году, в июле — августе 1938 года, доктор Келлемс возглавил экспедицию, которая на небольшом пароходе отправилась из Сан-Франциско на Аляску, к мысу Барроу со специальной целью воздвигнуть памятник летчикам Посту и Роджерсу на месте их гибели. Эта задача была выполнена экспедицией в конце июля прошлого года. Находясь на мысе Барроу, доктор Келлемс решил уделить внимание поискам экипажа Леваневского.

Захватив с собой переводчика-эскимоса, доктор Келлемс со своей командой отправился к группе островов Джонса, чтобы лично побеседовать с эскимосами, якобы видевшими самолет. По прибытии на указанное место доктор Келлемс познакомился с этими эскимосами; одного из них зовут Фостер Панегио, а другого — Роджер Клауд Кашак. Они рассказали следующее: 15 августа 1937 года они, как и другие эскимосы, проживающие в этом районе, услышали сильный шум моторов. Находясь на мысе Оликток (у устья реки Коливилл) и пользуясь имевшимся у них биноклем, они увидели, как над островом Тзитис стремительно пролетел самолет — он тел на восток к соседнему острову Спай, отстоящему от острова Тзитис на шесть миль. На пути между этими островами самолет упал в воду и затонул. Эскимос Панегио сделал об этом соответствующую запись в своем дневнике.

Пользуясь небольшим судном, доктор Келлемс отправился к острову Тзитис, тщательно его исследовал, но ничего не обнаружил. Затем он принялся исследовать водное пространство между островами Тзитис и Спай. Для этой цели он разбил свою команду на две группы (одна осталась на судне экспедиции, а другая поместилась в небольшой лодке). Он дал приказ о необходимости тщательно следить за малейшими отклонениями компаса и в случае такого отклонения тотчас же бросать якорь. После долгих исследований Келлемс получил извещение от члена команды, находившегося в лодке, что в одном месте стрелка компаса дала чрезвычайно резкое отклонение. Однако команда забыла указание Келлемса и якоря в этом месте не спустила. Келлемс тщательно проверил, имелось ли на лодке что-либо такое, что могло бы вызвать отклонение стрелки, но ничего не обнаружил. В течение последующих нескольких дней Келлемс со своей командой продолжал исследование, надеясь вновь найти то место, где произошло резкое отклонение стрелки. Но эти попытки успехом не увенчались.

Доктор Келлемс строит следующую гипотезу, с которой, по его словам, полностью соглашается и сержант Морган, начальник радиостанции на мысе Барроу: самолет Леваневского из-за порчи моторов, видимо, сел где-либо на льду между полюсом и Канадой. Экипаж самолета спустя известное время исправил моторы или часть моторов, поднялся в воздух и почти долетел до Аляски. (Очевидно, доктор Келлемс не знал о рассказах эскимосов с острова Бартер, которые 13 августа 1937 года тоже слышали гул самолета, и поэтому не учитывает их информацию. — Ю. С.) Ввиду неисправности моторов или вследствие недостатка бензина самолет, находясь уже у берегов Аляски, пытался совершить посадку на одном из островов Джонса, летя с подветренной стороны. Однако посадка не удалась, и самолет погиб где-то между двумя указанными островами... При этом доктор Келлемс заявил, что, если будет сочтено полезным и его участие в поисках, он готов предложить свои услуги...»

Запись сделана в Вашингтоне 9 февраля 1939 года.

Это новый неожиданный поворот сюжета поисков самолета СССР Н-209.

Доктор Келлемс ссылается на сержанта Моргана как на надежного человека, дающего достоверную информацию. «Не может быть, — подумал я, — чтобы начальник рации мыса Барроу не сообщил в советское посольство о падении самолета». И действительно, в архиве хранится радиограмма Моргана от 26 апреля 1938 года: «Вернувшись в Барроу из поездки для заготовок свежего мяса, 25-го числа Морган сообщил следующее: 19 или 20 августа три местных жителя Оликтока, поселка в 18 милях западнее Бич Пойнт, по их словам, видели и слышали то, что им показалось самолетом или большой моторной лодкой у острова Тзитис в 10 милях северо-западнее от Оликтока. Сначала услышали шум моторов, затем увидели большой объект, направлявшийся на восток. По их словам, они видели всплеск, когда объект коснулся воды два или три раза, а затем большой всплеск — и объект скрылся под волнами. Они наблюдали в бинокль остаток дня, но больше ничего не увидели. Неделю спустя Джек Смит, белый торговец с мыса Бичи, проплывая мимо острова, увидел воду, покрытую масляными пятнами. После того как Смит услышал рассказ местных жителей, он провел два дня в тех местах, но из-за неблагоприятной погоды ему не удалось что-либо увидеть. Он заявляет, что в те дни на побережье не было ни одной моторной лодки. Смит обещал взять команду из местных жителей для тщательного обследования района этой весной во время вскрытия льда. Он говорит, в такое время — вода чистая, и это позволит увидеть самолет, если он там...»

Радиоинженер Савва Алексеевич Смирнов, которого мне удалось найти после журнальной публикации, рассказывал, что он останавливался на мысе Барроу в доме радиста Моргана и считает, что этому радисту вполне можно доверять... Ясно, катастрофа могла именно так и произойти.

Расстояние между островом Бартер и группой островов Джонса — вдоль арктического побережья Аляски — около двухсот пятидесяти километров. Может быть, это и есть тот «квадрат Леваневского», который сегодня считается неизвестным? Хочется верить, что когда-нибудь экспедиция, оснащенная современной аппаратурой, проведет в этом районе необходимое исследование. Вторая мировая война, потом «холодная война» отодвинули разгадку этой арктической тайны. Но мы не теряем надежды...

Юрий Сальников

«…Сыскано мною у села Петрово»

День был морозный, пасмурный, стылый. Из окон дворца Петру была видна широкая литая полоса скованной реки. По ней туда-сюда спешили горожане. На стеклянном льду собирались космы поземки. По берегам дымили костры.

Во дворце было тепло и по-европейски пышно.

Здесь царь и подписал 10 декабря 1719 года документ, который круто изменил отношение к горному делу в России, — знаменитую берг-привилегию. При этом сенатор Яков Федорович Долгорукий заметил:

— Стужа во дворе, Петр Алексеевич, и сатана не возрадуется. А от подписанного тобою указа будто бы теплее стало.

— Но-но-но! — нахмурился Петр. — Льсти, дядя, да знай меру.

— А я не льщу, — без улыбки проговорил Долгорукий. Оставя партикулярный тон, перешел на официальный: — Не сдается ли вам, ваше величество, что первый пункт требует иного изложения? Не всем надобно бы позволять и не каждому

— Всем! — резко ответил Петр. — И каждому! — Помедлив немного, приказал Брюсу, президенту Берг-коллегии: — Так и пиши во всех списках указа, господин сенатор

— Содею, как велено, ваше величество, — поклонился Яков Вилимович Брюс.

Первый пункт берг-привилегии действительно начинался необычно. «Соизволяется всем, — говорилось в нем, — и каждому дается воля, какого б чина и достоинства ни был, во всех местах, как на собственных, так и на чужих землях, искать, копать, плавить, варить и чистить всякие металлы, сиречь: золото, серебро, медь, олово, свинец, железо...» Это могло означать: и крепостному крестьянину, и тягловому посадскому, и распоследнему ярыжке без роду-племени.

Тут же была определена и награда — «за каждый золотник (1/96 часть фунта, 4,266 грамма.), который из пуда руды выйдет, четыре рубля дается», а также указаны места, куда следует обращаться с находками: «В Санкт-Петербурге — в Берг-коллегию, в Москве, Сибири и Казани — к определенным горным офицерам».

Но «демократизм» документа оказался лишь внешним. Простолюдины по-прежнему даже с важнейшими открытиями не могли так просто, как гласил указ, попасть в Берг-коллегию. Тем более «предстать пред светлые царские очи». А ведь надо было как-то оглашать свои находки, чтобы не ушли они вместе с тобою в безвестье и чтобы не выть с голоду на пустом подворье. Простые люди искали собственные пути, чтобы громогласно заявить о себе. И эти пути были, пожалуй, удивительнее царского указа...