Слепая судьба - Андрей Михайлович Голов Страница 22

— Ты ошибаешься, Тенко, я учёный и знаю разницу между человеческой и звериной ци. Звери едины со своей силой в стремлениях, мы не видим смысла препятствовать своей внутренней сути. У людей всё не так, их желания оцениваются разумом, они привыкли контролировать своего внутреннего зверя, именно поэтому они и стали людьми. Те, кто не смиряет своего внутреннего зверя, становятся чудовищами, которых ненавидят все остальные так, как они ненавидят нас. Ши Юн виноват только в том, что потерял контроль над драконом в мире духов, там, где духовная сущность сильнее разума.

— Что ж, ты говоришь разумные вещи. Но это ничего не меняет, поступок совершён, и мой долг гарантировать безопасность всем живущим в этом городе. Казнь завтра, заприте их в храме.

Тенко спустился на пол и вышел из храма. Два крупных кицунэ выпроводили всех из пагоды и заперли двери. Хун Синь не знал, что делать, на полу в храме остались лежать два человека, которым нужна его помощь. Если он спасёт их, то предаст своих соплеменников. Хун Синь, конечно, оправдывал Ши Юна, но кто знает, может, тот натравил дракона специально, люди часто относятся к оборотням ещё хуже, чем к обычным зверям. А что, если он спасёт друзей, а те приведут сюда солдат, чтобы уничтожить банду лис? С другой стороны, Ши Юн и Ван Лин оказались здесь из-за него и его обещаний помочь. Он сделал шаг в тень, чтобы обойти храм и найти лазейку внутрь, но новая мысль его остановила. Если Хун Синь спасёт людей, то вернуться к оборотням никогда не сможет. Ему придётся доживать свою жизнь среди людей, у него никогда не будет дома, жены, никто не назовёт его отцом.

Хун Синь дёрнулся и превратился в лиса, он лёг на траву и накрылся хвостом. Так было легче, мысли стали спокойнее. Его вырастили люди, и очень на многое он смотрел, как они. Ни одному лису здесь не пришло в голову, что Хун Синь может освободить людей. Зачем? Их вина против кицунэ доказана, освободив их, Хун Синь предаст своих. Такое невозможно, невозможно, по мнению лис, но вполне нормально, по мнению людей. Зашуршала трава, и появилась Жолань. Она была в человеческом облике. Заметив Хун Синя, она села рядом на траву и погладила его между ушей.

— Знаешь, меня маленькую люди поймали и продали в бродячий цирк. Именно там меня научили играть на эрху. Циркачи не были злыми, и когда я почувствовала, что рядом есть сородичи, то не сразу решилась сбежать. Я даже сейчас немного скучаю по тем людям.

Хун Синь поднял морду и посмотрел на Жолань. Она улыбалась ему грустно и понимающе.

— Я думаю, тот юноша не виноват, я не почувствовала в нём зла. А я, поверь, за долгие годы странствий с цирком начала хорошо разбираться в людях. Хун Синь, если эти люди дороги тебе, то в моём сердце ты найдёшь понимание и поддержку любого твоего решения.

Жолань ещё раз провела рукой по его голове и встала. Потом сняла с халата маленькую нефритовую подвеску и бросила в траву.

— Мне показалось, что у нас есть связь сердец. Если это так, то возьми эту подвеску, она поможет послать мне вестника с любого края мира, если я ошиблась, то оставь подвеску в траве, утром я её заберу, — сказала Жолань и пошла к своему дому. Потом повернулась и добавила: — Я почувствовала запах слонов в паре ли отсюда, кажется, там стоянка кочевого цирка. Циркачи помогают таким же бродягам, как они сами. Если среди них тётушка Бу, передайте ей привет от лисички.

Жолань качнула головой, звякнули металлические подвески в её причёске, и она скрылась в темноте. Хун Синю показалось, что в её глазах блеснули слёзы. Он поднялся и посмотрел на храм, потом нашёл в траве подвеску и взял в зубы. Обежав храм, он нашёл скрытое от взглядов место и начал копать под бамбуковой стеной. До утра ему нужно было вырыть большую нору, в которую может протиснуться человек.

Глава 8

Пустое пространство вокруг мерцало и клубилось серебристым туманом. Белый дракончик парил напротив огромного лиса, сотканного из огненного сияния. Пять пушистых хвостов били по туману, высекая золотистые огоньки. Ши Юн поклонился божественному лису.

— Начнём. Время здесь течёт медленнее, чем в реальном мире, но даже так его может не хватить. Мы пойдём по тропе прародителей нашего народа. Тебе надо внимательно смотреть вокруг, развеять туман на тропе силой. Но результата я не обещаю, никогда не учил людей.

Ши Юн кивнул и ещё раз поклонился. Тенко переступил лапами, и Ши Юн увидел тропинку. Тонкие золотые нити вычерчивали её края и контуры камешков, лежащих под ногами. Хвосты Тенко, двигаясь, задевали скалы и кусты, которые проявлялись золотыми линиями вдоль тропинки. Там, где проходил лис, мир проявлялся, стоило ему задеть его.

Ши Юн внимательно посмотрел на свои ноги, но не заметил, чтобы при его движении что-то менялось. Он решил проверить — получится ли проявить кусочек рядом с тропой, сделал шаг в сторону с тропинки и завис в серебристом тумане. Лис уходил дальше, не оглядываясь. Ши Юн дёрнулся обратно на тропинку, но ноги не нашли опоры, и тело продолжило висеть в пустоте. Ши Юн испугался, звать лиса бесполезно, гордый ёкай не вернётся обратно, чтобы помочь человеку, и скажет, что Ши Юн сам виноват в своём провале задания.

— Дракон! Дракон! — закричал Ши Юн, вспомнив, что тут может говорить.

— Застрял? Эх ты. Держись за хвост.

Схватившись за чешуйчатый хвост, Ши Юн почувствовал, как пришла сила, он оттолкнулся ногами и на секунду увидел чёрные росчерки, словно кто-то тушью обвёл край скалы. Дракон помог вернуться ему на золотистую тропу, оставленную Тенко. Она уже бледнела, выцветала, серебристый туман разъедал её края.

— Давай держись за меня, догоним этого рыжего засранца, — тявкнул дракон и понёсся вперёд, волоча на хвосте Ши Юна.

Они быстро догнали Тенко, тот, увидев их, не скрывал разочарование на своей лисьей морде. Лис вновь повернулся к тропинке и прыгнул, оставляя в ней разрыв длиной в его прыжок. Ши Юн с драконом прыгнули за ним. Следующий прыжок лиса оказался больше похож на полёт, и Ши Юн остановился, глядя на серебристый туман, разделивший две части тропинки. Ему показалось, что он слышит тихое хихиканье кицунэ.

— Я не донесу тебя так далеко, — грустно сказал дракон,