Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №11 за 1972 год Страница 23

Вознаграждение пришло, когда «Эндевор» вышел на восток из устья Ма-кензи. Впереди, насколько хватал глаз, катились пенные валы, валы, свободные от так измучивших Ирвина льдин! За сутки он покрыл сто миль и вошел в лабиринт островов в заливе Коронации. Мореплаватель облегченно вздохнул: каких-то тридцать миль, и он будет у цели!

«Судьба словно смеялась надо мной, — вспоминал позднее Ирвин. — В конце или начале каждого этапа моего пути она обязательно устраивала мне какую-нибудь каверзу. Хорошо, хоть подобные «шутки» были не слишком злыми — они происходили поблизости от населенных пунктов. Иначе мне бы несдобровать». В тот раз, когда яхта пробиралась узким проливом у мыса Александера, внезапно появившаяся из наступивших полярных сумерек большая льдина буквально вытолкнула ее на мель и тут же ушла.

Положение «Эидевора» было незавидным. Все попытки сняться с мели с помощью багра окончились ничем. Тогда Ирвин разделся и спрыгнул в ледяную воду. Немея от холода, он тщетно старался сдвинуть свое суденышко с места. Напрасно.

Моряком овладело отчаяние. Забравшись в спальный мешок и растирая окоченевшее тело жесткой суконкой, Ирвин мучительно старался что-то придумать. Неужели опять придется вызывать по радио помощь? Но что они смогут сделать, если к тому времени яхта вмерзнет в лед? В этом случае придется бросить «Эндевор» на произвол судьбы и отказаться от дальнейшего плавания

Выход подсказали лоция и собственная находчивость: изучая на карте отметки глубин, Коулин обнаружил, что в этих местах есть прилив. Пусть совсем маленький, какие-нибудь сантиметры, но есть! Значит, нужно дождаться его, завести в сторону от мели якорь, а затем попытаться освободить яхту из ловушки. Началась неравная борьба измученного человека с обжигающими холодом волнами и собственным отказывавшимся повиноваться телом. Несколько раз заводил он якорь, прежде чем удалось надежно закрепить его в подводных скалах. Ирвин не помнил уже, сколько раз он едва заползал в кубрик и, корчась от боли, кипятком и растираниями «оживлял» кисти рук, ноги. Мужество и упорство победили: «Эндевор» закачался на легкой зыби.

Утром на следующий день в десяти милях от залива Кембридж флотилия эскимосских каяков торжественно встречала первое парусное судно, появившееся в этих водах с 1852 года, когда английский бриг «Энтерпрайз» был вынужден зазимовать там во время поисков экспедиции Франклина.

Рискованное плавание еще не закончено, но Коулин Ирвин настроен оптимистически. «В нынешнюю навигацию, — заявил он, — я намерен пройти оставшуюся часть Северо-Западного прохода. Это вполне осуществимо».

С. Барсов

По воле Эола

Эол, повелитель ветров, как известно, здорово помог Одиссею, запрятав все ветры в мешок, а на свободе оставив только один — попутный. Но когда на горизонте показалась родимая Итака, спутники героя решили, что все испытания уже позади, и, любопытства ради, развязали мешок. Ветры вырвались наружу и погнали корабль Одиссея прочь от дома, навстречу новым приключениям.

Эта древняя история свидетельствует, что уже в далекие времена люди знали, сколь ненадежно полагаться на ветер. Но и тогда, и много-много раньше человека не оставляла мысль использовать энергию ветра для целей передвижения. Опустив очи долу, человек видел, как ветер несет сухую листву. А посмотрев вверх, с завистью следил за кружением птиц. В самом деле, достаточно поймать ветер, чтобы он доставил вас до места назначения! Так родился парус. Заметим, кстати, что первые парусники появились не на воде, а на суше. На одной из египетских гробниц есть силуэт сухопутной яхты — подобие саней с мачтой.

Римские историки занесли в свои хроники такой факт: Кай Юлий Цезарь, совершавший с войском частые путешествия по соседним землям, приказал своему центуриону испробовать модель сухопутной повозки под парусом. Справедливости ради скажем, что ни египетский, ни римский правители не связывали с ветром забот о спортивных рекордах своих подданных. Поэтому оставим Цезарю цезарево и обратимся к фактам, которые представляют интерес для нашей рубрики «География спорта». В ней мы обычно рассказываем о тех видах спорта, которые не фигурируют на Олимпиадах, о своего рода спортивной экзотике. Не будет исключением и данная подборка.

Итак, вопрос стоит следующим образом: как можно приспособить ветер?

400 лет назад в Нидерландах произошел эпизод, которому суждено было стать точкой отсчета истории целого вида спорта. Зимой, когда многочисленные каналы в Голландии покрываются коркой прочного льда, жители передвигаются по ним на коньках. Естественно, в XVI веке, когда не было автомобилей, они делали это особенно часто. Так вот, одна домохозяйка вышла с корзиной на лед, направляясь за покупками. Внезапный порыв ветра раздул ее пышные юбки, превратив их в парус. В результате дама, пожертвовав некоторыми приличиями, домчала до базара много быстрее своих товарок. Изобретательные голландцы поняли, что этот способ следует внедрить. Они поставили на деревянные полозья платформу, а сверху водрузили простейший парус. Так родился буер. Первый ледовый парусник назвали «Линдой», увековечив таким образом имя отважной дамы. Вполне вероятно, что дело обстояло не так, но сами голландцы весьма охотно приводят именно «юбочную» версию...

Уже через несколько лет после описанного эпизода на льду каналов во Фландрии разыгрывались буерные состязания на скорость. И скорость эта по тогдашним временам была весьма существенной — около 40 километров в час. Достаточно сказать, что понадобилось три столетия, прежде чем рекорд был побит. Случилось это в Америке, на реке Гудзон.

В 70-х годах прошлого века там среди потомков голландских переселенцев приобрели популярность гонки на буерах. «Гудзоновский ледовый клуб» учредил большой приз победителю. К сожалению, приз и в самом деле был слишком велик. Почему «к сожалению»? Потому что он разжег отнюдь не спортивный огонь в сердцах владельцев буеров. Те лихорадочно стали строить громадные ледовые суда, которые несли самое разное парусное вооружение. Классы ледовых яхт понадобилось регламентировать.

Пришлось и установить строгие правила. Дело в том, что хозяева судов стали набирать на свои буера экипажи из числа лихих завсегдатаев портовых пивных. На льду развернулись баталии, заканчивавшиеся, как выражаются спортсмены, тяжелыми травмами. Хозяева теперь уже только сидели на берегу, наблюдая за развитием событий в бинокль. Но и этого было мало. В перерывах между соревнованиями команды, войдя во вкус, стали использовать буера для пиратских набегов на баржи с товарами, зимовавшие на Гудзоне, а потом и на домики прибрежных фермеров, где их особенно интересовали винные погреба. Скорость, с которой злоумышленники удирали, увозя на буерах награбленное, не фиксировалась, но, вне всяких сомнений, она превышала рекорды, показанные на дистанции Гудзоновского клуба. Конец делу положил судья — нет, нет, не спортивный арбитр, а обычный судья, определяющий кары для уголовных преступников...

В последние десятилетия буера приобрели большую популярность. Сейчас парусники обтекаемыми формами напоминают самолет. Для стабильности сбоку у них сделаны выносы, превращающие буер в ледовый катамаран. Жесткий парус может иметь площадь от тридцати пяти (класс «А») до трех с половиной квадратных метров (класс «Айсберг»).

Ну а чтобы не терять из виду отважную голландку Линду, поспешавшую на базар и мимоходом породившую новый вид спорта, упомянем о соревнованиях по катанию на коньках с парусом. Они проводятся в Скандинавских странах, в Норвегии в частности. Роль паруса выполняет легкий щит из пластика размером 2X2 метра. Чтобы устоять на льду, нужна недюжинная стойкость: ветер может помчать конькобежца со скоростью 80 километров в час, и тогда остановиться за финишной чертой весьма нелегко!

Сухопутная яхта отличается от ледового буера лишь тем, что у нее вместо полозьев обычные колеса.

Любопытно, что эти самодвижущиеся ветровые экипажи тоже пришлись особенно по душе голландцам. Принц Мориц Оранский в 1600 году приказал построить два сухопутных корабля. Раздув паруса, он мчал по пляжу наперегонки с другой яхтой. Любимым развлечением принца было, взяв на борт придворных дам, неожиданно съехать с песчаного берега на мелководье! А после того как голландцы в морском бою взяли в плен испанского адмирала Мендозу, любезный принц и его прокатил по берегу, чтобы адмирал, так сказать, привыкал к новой для себя сухопутной жизни... Поэт и хроникер Гуго ван Гроот так описывал придворные соревнования: «Когда ветер благоприятствует, яхты под водительством принца и его соперников несутся с такой скоростью, что нет возможности различить ни кормчего, ни пассажиров...» Поэт не упоминает имени победителя, но, видимо, принц редко оказывался вторым.