Отпустить или влюбить? - Татьяна Фомина Страница 23

– София Егоровна, снять?

– Не нужно, – отвечаю рассеянно.

– Во что ты умудрилась вляпаться, моя неуловимая София? – спрашивает Шейн.

– Сама теряюсь в догадках. Идём.

– Куда?

– Сначала куплю себе новый телефон, чтобы до меня можно было дозвониться. По крайней мере, тебе. Я могу воспользоваться пока твоим?

– Пожалуйста, – Дима протягивает мне свой айфон.

Звоню брату. Трубку никто не берёт. Набираю ещё раз. Второй звонок должен убедить, что номером не ошиблись.

– Слушаю, – звучит суровый голос. Ни за что бы не подумала, что этот бас принадлежит Эдику. Принять, что мой брат уже не мальчик, пока сложно.

– Дик? – переспрашиваю на всякий случай.

– София? Что случилось? – Вот теперь голос похож!

– Эдик, ты мне звонил в последние несколько дней?

– София, я, кажется, первый задал вопрос!

– Эдик! Звонил, или нет?! – требую ответа.

– Толку тебе звонить, если ты никогда не берёшь трубку.

– Эдик, чтоб тебя! Ответь на вопрос! Ты. Мне. Звонил?

– Да.

– Спасибо, – собираюсь отключиться.

– Стой! Где ты?

– В офисе.

– Почему номер чужой?

– Аккумулятор сел, – приходится солгать, чтобы он лишний раз не волновался.

– Дома когда будешь?

– Не знаю. Эд, мне пора. Пока.

Отключаю вызов и отдаю айфон Диме.

– Спасибо, – отвечаю рассеянно. Странно, что Даша всегда могла дозвониться. Или специально оставили, чтобы не вызвать подозрения? Ведь на самом деле мне практически никто не звонил, но я была так занята, что не обратила на это внимания.

– Всегда к твоим услугам, – отвечает Шейн. – Куда сейчас?

– Сначала в центр «ДТЛ» нужно отвезти образцы ДНК на определение отцовства, – отвечаю.

– Ты беременна? – восклицает Дмитрий. И не понятно, он возмущён или удивлён.

– Господи! Нет, конечно! – отвечаю, едва не добавив «от кого?», но вовремя вспоминаю, что как раз «от кого» стоит и буравит меня взглядом. Вижу нахмуренный взгляд. – Что не так?

– Ты так сказала…

– Дима, выдохни! Дети в мои планы не входят. Пока. В твои, я думаю, тоже. Так что можешь на этот счёт не беспокоиться.

– Тут ты права. Я как бы не планировал детей, но…. Ты же не пойдёшь на аборт?

– Дима, чтобы идти на аборт, нужно быть беременной.

– Ответь на вопрос, – даже не просит, а требует Шейн.

Да что же такое-то!

– Дима, мы живём в двадцать первом веке и методы контрацепции сейчас на достаточно высоком уровне, и «случайная» беременность бывает только от недосмотра партнёров.

– Ответь на мой вопрос. Пожалуйста.

– Нет. Я не пойду на аборт. Потому что проще предотвратить….

Договорить я не успеваю, так как рот закрывают поцелуем.

– Идём делать твой тест, – тянет Дима.

Пытаюсь прийти в себя, ловлю ошарашенный взгляд Сергея, который поднимает большой палец вверх. Зашибись! Этого мне только не хватало! Нашли место, где целоваться! Убью Шейна!

– Он не мой, – возмущаюсь.

– Нужен тебе, значит, твой.

– Он нужен…. Да, тут ты прав: он мне всё-таки нужен.

Дмитрий

Никогда не думал, что задам этот вопрос.

Прошло слишком много времени, и «рана», полученная в молодости, уже давно не кровоточила, но, как оказалось, не заросла.

Я был слишком молод, слишком наивен, и слишком влюблён. Джулия была для меня всем: воздухом, водой, жизнью. Юная, хрупкая, невинная, похожая на ангела. Я был готов носить её на руках и целовать пальчики ног. С ней я познал первую близость с женщиной. И первую боль, когда Джулия сообщила, что прервала беременность.

Мы сидели в открытом кафе. Ветер баловался её пшеничными волосами, которые она пыталась убрать, но они всё равно не слушались. Любовался, как свет играет на её лице, придавая ему сияние.

– Димитрий, боюсь, что неделю нам придётся обойтись друг без друга, – Джулия склонила голову и смотрит в сторону. Потом переводит взгляд на меня.

– Почему? – касаться её и целовать было высшей наградой для пылкого юноши, каким я был.

– Мне пришлось сходить на чистку.

– Что? – переспросил, так как совсем не понял, о чём идёт речь.

– Я залетела, Дима. Мне сделали аборт.

Она сообщила об этом, мимоходом, словно говорила о погоде. Для неё это было досадное недоразумение, которое мешало её молодости, а у меня что-то оборвалось внутри.

– Зачем, Джули? У нас был бы ребёнок.

– Какой ребёнок, Дим? Мне только двадцать, да и ты слишком молод (Джулия была старше меня на год), а ты хочешь, чтобы я возилась с пелёнками? Моя карьера полетит к чёрту!

– Но ты могла хотя бы сказать мне. – В душе зародился протест, что решение она приняла самостоятельно.

– Зачем? К чему всё это? Мне не нужен никакой ребёнок, я люблю тебя. И хочу быть только с тобой, а не возиться с вечно орущим созданием.

Вспомнил, какой была Саб. Сестра выглядела уставшей, но счастливой. И я почему-то был уверен, что, когда у нас с Джулией будут дети, она будет с такой же нежностью смотреть на них. Но Джулия распорядилась по-другому.

– Джулия, ты должна была сказать мне! Это ведь и мой ребёнок! – Я не понимал, как она могла так поступить. Так легко решить судьбу ни в чём не повинного существа!

– Нет, Дим. Я не уверена, что это твой ребёнок.

– Что значит «не уверена»?

– Неужели ты думаешь, что ты в состоянии обеспечить все мои запросы? Мне с тобой хорошо, но это не значит… – Туча закрыла солнце. На лицо Джулии упала тень, и оно перестало светиться. Я смотрел на неё и не мог поверить, что мой ангел исчез.

Дальше слушать не смог. Встал и, даже не понимая, куда иду, ушёл.

Не помню, как оказался в том баре. Было много дыма и выпивки. Много женщин. Но сквозь пьяный туман я в каждой видел убийцу. Сейчас я, наверное, отреагировал бы по-другому, но для юношеского максимализма это было слишком.

Меня «вытащила» из запоя Сабина. Одной рукой она нянчила Люка, а другой отбирала у меня очередную бутылку вина, заставляла вставать с постели и идти умываться.

– Саб, отстань, я ничего не хочу. Иди