Мастер печатей - Илья Ангел Страница 23

— О своей безопасности. В поместье оставаться одной глупо, пока не проверен каждый, кто служит твоему роду, и ты это прекрасно знаешь, — ровно проговорил я. — Кто это был?

— Наследник графа Кондора, — поморщилась она, потирая ушибленную руку. — Сначала все было нормально, но потом он начал оскорблять меня, отца, Андрея, тебя. В общем, я слегка погорячилась.

— Понятно, — усмехнулся я, вставая на ноги и поднимая Сапсанову следом за собой. Возле меня осталась только Диана, остальных девушек видно не было. Видимо, решили оставить нас одних. — Хватит пол протирать своим белоснежным платьем. В зале есть диванчики, пойдем лучше там посидим, выпьем чего-нибудь и успокоимся. Все равно без Андрея и Шмелева мы в поместье не вернемся.

Я завел ее внутрь и подвел к пустующему месту, скрытому колонной от остальной части зала. Оставив Леру с Дианой, я сделал буквально несколько шагов, как столкнулся с дядей, который, сложив руки на груди, хмуро на меня смотрел.

— Не нужно создавать конфликт, пока не получишь все козыри в ситуации. Сейчас нужно просто подождать, — проговорил он. Я удивленно поднял бровь, непонимающе глядя на него. — Что ты так на меня смотришь? Я же по твоим глазам вижу, что ты хочешь прямо сейчас выпустить пар и набить кому-нибудь морду. Однако излишняя поспешность редко дает хорошие результаты.

— Зачем ты так плохо обо мне думаешь… — меня прервал громкий мужской голос в стороне. Я обернулся, увидев наследника Кондора, который стоял рядом с колонной в компании двух таких же молодых людей.

— Нет, вы представляете. И ведь ее слюнтяя братика нет поблизости, чтобы он ответил за это оскорбление, — нарочито громко произнес он, встретившись со мной взглядом. — Ну ничего, сейчас отец договорится с князем, все же у них хорошие отношения, и как бы не противился Сапсанов, этот брак будет заключен. А там мы уже обсудим это унижение по-семейному, — злорадно добавил он.

— Уже лучше, но пока все еще рано вмешиваться, — задумчиво протянул Шмелев, косясь в сторону графа Кондора, который приближался к нам. Видимо, тоже хотел разобраться в случившемся. Я молчал. Прекрасно понимая, что если парня понесло, то нам просто нужно подождать, пока он скажет что-то такое, что похоронит его самого.

— Жаль, что она спуталась с этим нищим сироткой. Интересно, ему баронство отсыпали, чтобы не позорить род Сапсановых? А то не слишком приятно, когда твоя дочь трется рядом с ублюдком неизвестно чьего рода, по-другому вряд ли бы он получил благословение одного из богов, — невзирая на приближающегося отца, продолжал он изливать яд в мою сторону. Раздались смешки его окружения. Я только усмехнулся и покачал головой, не понимая, каким дегенератом нужно было быть, чтобы так себя вести.

— Почти хорошо, но он все еще не обращается к тебе лично… — сказал Шмелев, нахмурившись, и явно с трудом сдерживая невозмутимый вид.

— Эй, сиротка, не ответишь ли графу, было ли чего у тебя с моей будущей женой. А то не хотелось бы испытывать отвращение при ее прикосновениях…

— Ну вот и все, — улыбнувшись, развел руки в сторону Шмелев и сделал шаг назад, пропуская меня вперед. — Ты полностью в своем праве.

Внешней энергии было не много, все же я уже привык к накопителям, но на слабенькие печати должно хватить. Большего мне и не нужно. Печать сокрушения раскинула в стороны его подпевал, а слетевшая следом печать обездвиживания обрушилась на Кондора, давая мне время приблизиться, чтобы не нарваться на встречную атаку.

— Да чего же не ответить, давай поговорим, — едва слышно произнес я, сбивая того с ног, когда он смог освободиться от заклинания и, выворачивая его руку, беря на болевой, довольно сильно опустил его на пол. В зале наступила тишина, даже музыка перестала играть. Я бросил взгляд на Шмелева, который успокаивающе поднял руку, показывая, что ничего экстраординарного сейчас не происходит.

— Отпусти, тварь, — процедил задергавшийся граф, на что я еще сильнее надавил на руку, заставляя того заскулить от возникшей боли. Граф Кондор стоял рядом, лишь молча смотрел на позор своего рода, в виде своего сына.

— Еще одно движение, и я сломаю тебе руку в четырех местах так, чтобы этот конструктор больше не смог собрать ни один из лекарей Империи, — ровно проговорил я. — А сейчас ты встанешь и извинишься за свои слова передо мной и перед девушкой, которую оскорбил, — подождал я, когда тот успокоится, наложив перед этим очередную печать, которая получилась слабенькой и только ограничивала его движения, а не полностью обездвиживала.

— За это унижение ты расплатишься своей кровью, — прорычал он, в очередной раз дернувшись. — Я вызываю тебя на дуэль! — прокричал он, чтобы услышал не только я. — Насмерть. Завтра в парке возле школы, с применением магии.

Я встал, освобождая того из захвата, и подождал, когда тот поднимется, злобно глядя мне в глаза.

— Я принимаю вызов, — глянул на Шмелева, который задумчиво кивнул. — Только, в отличие от тебя, я знаю имперский кодекс, поэтому дуэль состоится здесь и сейчас, на дуэльный пистолетах, разумеется, не до смерти. Не хочется отвечать за твою дохлую тушку перед его высочеством. — В зале раздался гул голосов, но потом неожиданно прервался.

— Я смотрю, наши молодые люди за неполный час уже успели заскучать, — прогремел голос князя Тигрова, который подошел к нам. — Похоже, нужно в расписание последующих мероприятий внести время для дуэлей. Уже пятый год как кто-то выясняет здесь между собой отношения. Только вы, господа, побили все рекорды, обычно подобное возникает далеко за полночь, когда многие уже успевают, как следует выпить, — хмыкнул он, а по залу прошлись единичные смешки. Граф Кондор стоял красный от злости, буквально прожигая взглядом своего сына. — Ну что ж, если вы не отказываетесь от своих слов, то я попрошу ваших секундантов подойти к графу Шмелеву, который будет организатором этой дуэли, но перед этим вы объявите, чего хотите добиться вашим поединком.

— Если я выиграю, то требую от проигравшей стороны, чтобы глава его рода прилюдно извинился перед графом Сапсановым и мной за причиненное оскорбление, —