Отражение предназначения - So..The End Страница 23

— Прости. Долго ждала?

— Нет, — ответила Айри. — Возвращаемся в Каэр Морхен?

— Что, так не терпится вернуться к тренировкам?

— Да.

* * *

Тем же днем ночью, на том же самом перекрестке троица пьянчуг в трезвом состоянии, и подлатав раны, собралась возле таблицы с указателем.

— Мы должны потребовать больше! Смотри, что сделала эта девка!

— Тише, брат. Глянь на Раджи, она его вообще чуть не убила.

— А ты хорош, убежал…

— А что мне нужно было делать? Мы не договаривались на это.

— Ага. Блядь, ну и где этот чертила? Не дай бог, он нас кинул! Я его из-под земли достану!

— Чертила? — появился из воздуха мужчина.

— Наконец-то, сука! Пора платить! Мы выполнили свою часть уговора! — прогремел мужик с наколкой на лице.

— Да, это верно. Вы отлично постарались. Вот ваша оговоренная плата, — протянул маленький мешочек мужчина.

— Мы хотим больше! Ты не говорил, что она будет вооружена! Только сделать вид, что собираемся ограбить!

— Увы. В договоре такого нет. Вы же сами подписывались. Берите оплату и на этом разойдемся, — приветливая улыбка не сходила с лица торговца, выбешивая мужика еще сильнее.

— Нет уж, сука, ты заплатишь больше! Я этой рукой еще неделю не смогу пользоваться.

— Да, да, — поддакивали остальные, совершенно не зная, с кем имеют дело.

— Иначе, мы возьмем силой все, что у тебя есть. Но в этот раз по-настоящему. Будь уверен.

— В самом деле? — в ночи глаза торговца на миг вспыхнули багровым огнем.

Больше нерадивую троицу никто не видел.

Глава 8 Под сенью вороного крыла I

Цири проснулась посреди ночи. Она лежала, вернее, полусидела, положив голову на несколько хорошо взбитых подушек. На лбу давило что-то теплое и влажное. Сбросив компресс, не в состоянии переносить неприятной тяжести и жжения, Цири осмотрелась по сторонам. Ощущая присутствие непонятного холода, она дышала с неким хрипом. Горло пересохло, нос почти полностью забила запекшаяся кровь. Эликсиры и заклинания Йеннифэр подействовали — боль, которая накануне несколько часов терзала, разрывая череп изнутри, исчезла. Осталась лишь ноющая тупая пульсация и неприятное давление в висках.

После встречи с чародейкой ее припадки усилились. Сначала не так явно. И Цири боялась. Боялась, что сходит с ума. Начала путать явь со сном. И этот голос. Он искал ее, преследовал везде.

«Ну и странный же был сон», — вспомнила она увиденное.

Первый сон за столько дней. Первый, в котором она не чувствовала страха и боли. Первый, который касался не ее. Сон, в котором она видела Геральта. И, наконец, Айри. Об одной только мысли о ней стало немного теплее и казалось, что даже боль отступила. В забавной шляпе ее сестра шла по узкой тропе под звездным небом с алой луной. Цири хотела дотянуться до нее, но не могла. Хотела окликнуть, но не могла издать ни звука. А фигура сестры все отдалялась и отдалялась, а вскоре и вовсе исчезла. На ее месте осталась лишь пустота, от которой Цири стало невыносимо тоскливо и больно.

Прошло уже почти полгода.

«Что же те сейчас делаешь, сестра? Думаешь ли обо мне?»…

В другом сне, где был Геральт, властвовала ночь и вода. Вернее, дождь, который покрывал рябью воду канала, шумел в гонтах крыш, стропилах сараев, блестел на досках помостов и мостиков. Во сне Геральт был не один. С ним был мужчина в смешной шапочке с торчащим пером на макушке, обвисшим от влаги и в таком вычурном камзоле как у бродячего артиста. И худощавая девушка в зеленом плаще с капюшоном. Все трое медленно и осторожно шли по мокрому помосту. Цири не знала их, но чувствовала, что это — близкие друзья. На миг она увидела, как Геральт замер и посмотрел по сторонам, будто почувствовав ее.

Из воспоминаний ее отвлекли голоса. Кто-то еще не спал в соседней комнате. Через щель досок двери виднелся свет от свечи. Цири узнала голоса: первый принадлежал настоятельнице, а второй чародейке. Мать Нэннеке что-то говорила и очень быстро, колко и с явным неодобрением.

— Ты обманула мое доверие, — говорила она. — Не следовало этого позволять. Можно было догадаться, что твоя антипатия к ней приведет к несчастью. Я не должна была разрешать тебе. Ведь я тебя знаю. Ты бездушна, ты жестока, а ко всему прочему еще оказалась безответственной и неосторожной. Ты безжалостно терзаешь ребенка, принуждаешь к усилиям, которые она не в состоянии совершить. Ты бессердечна. У тебя действительно нет сердца, Йеннифэр. И что только Геральт в тебе нашел?

— Полагаю, это не ваше дело. И можно потише?

— Здесь я хозяйка…

Цири прислушалась, чтобы уловить дальнейшие слова чародейки. Ее холодный, жесткий и звучный голос звучал так непривычно, мягко. Цири сама удивилась такой перемене. Она ожидала услышать, как чародейка отреагирует с привычной едкостью и строгостью, как посмеется над недалекой жрицей, как высмеет ее чрезмерную щенячью заботливость. Как скажет то, что говорит обычно. Но Йеннифэр ответила тихо. Так тихо, что девочка не только не поняла, но даже не расслышала слов.

Цири хотела дойти до двери и подслушать, но передумала на половине пути. Вернувшись обратно в кровать, тихо уснула, желая вернуться в тот сон, где все ее близкие.

Второе пробуждение вышло менее приятным. Никакого сна о Геральте или Айри. Только Холод и Тьма. Выплывая словно из густого тумана, она ощутила чье-то теплое прикосновение. Йеннифэр держала ее за руку и сидела рядом с ней, мягко поглаживая ее вспотевшую руку.

— Отдохни, Цири. Тебе нужен отдых, — сказала она.

В темноте поблескивал лишь фиолетовый свет от глаз чародейки. Такие красивые…

— Я увидела странный сон… — сухо произнесла Цири. — Там была ты и я.

— Спи Цири, я рядом. Я постерегу твой сон. Тебе нужны силы.

— Х-хорошо…

Время для Цири перестало ощущаться. Вспышки припадков терзали и отнимали много сил. Опаснее всего припадки травмировали и ослабляли рассудок. Иногда Цири думала, что голоса вполне реальны, они где-то здесь, а Йеннифэр всего лишь плод ее воображения.

Если боишься, вернись. Эти двери открывать нельзя. Ты об этом знаешь.

Знаю.

И все-таки ведешь меня туда. Зная, что Хаос нельзя подчинить. Только поддаться.

Я должна…

Почему? Может, ты ошибаешься? Ты перепутала небо со звездами, отраженными ночью в поверхности пруда.

Один раз ей удалось поговорить с голосом. И Цири была уверена, что это человек — такой же, как она, как Йеннифэр. Цири встряхнула головой, рассыпав пепельные волосы. В