Это судьба - Катерина Ли Страница 23

— Наконец-то узнаем, кто там прячется, — улыбаюсь блаженно, прикрывая глаза. Яна хихикает, а потом шипит и морщится.

— Яна Олеговна, все готово, — к нам подходит медсестра и уводит Яну, а я сажусь на диванчик и устремляю взгляд в стену. Состояние странное, я слышу звуки, но как-то не четко, словно нахожусь под водой. Передо мной что-то мелькает, но мне нет ни до чего дела… Я не могу даже поймать за хвост мысль, которая крутится в голове. Просто сижу и туплю, пока моего плеча не касается кто-то…

— Матвей Сергеевич, — рядом садится Петр Семенович. — Поздравляю, вы стали папой прекрасной малышки.

— Малышки… — произношу почти шепотом, улыбаясь как душевно больной.

— Да, девочка, здоровенькая, три сто, пятьдесят сантиметров. С Яной Олеговной тоже все хорошо. Сейчас отдохнет, и переведем в палату. Вы можете подождать их там. Юлия Андреевна проводит, — подзывает медсестру, которая приглашает следовать за ней. — Не забудьте надеть халат и бахилы, — напоминает он. Киваю, будто сам себе. Что самое странное, рожала Яна, а я чувствую себя как выжатый лимон. Иду, а ноги меня не слушаются. Как пьяный, честное слово. Дохожу до палаты, облачаюсь в халат, бахилы и шапочку, мою руки в смежной ванной комнате, подхожу к креслу и в прямом смысле падаю в него. Съезжаю так, чтобы затылок лежал на мягкой спинке, и прикрываю глаза. Не знаю, в какой момент, меня вырубает. Просыпаюсь как от толчка. Дверь в палату открывается, и ввозят каталку. Это еще что… Сказали, что все хорошо…

— Не волнуйтесь, просто так положено. После родов несколько часов нужно лежать… — медсестра успокаивает меня и помогает Яне переместиться на больничную кровать. Яна улыбается, смотрит мне в глаза. Уставшая, но такая красивая…

— Она такая красивая… наша дочка… — по ее щекам катятся слезы. Присаживаюсь рядом, стираю влагу с щек любимой женщины.

— Я так тебя люблю, — говорю шепотом, но Яна слышит. — И дочку тоже, хоть и не видел ее еще. Никогда не думал, что буду любить столько женщин одновременно, а теперь вон что… Мама, ты, и наша малявка… Как назовем?

Яна улыбается, пожимает плечами.

— Ну ты же выбирала имена…

— Имена выбирала, но когда увидела малышку, поняла, что ни одно из них ей не подходит… Знаешь, у нее волосики на темечке… Темненькие такие, кудрявятся, — Яна опять начинает ронять слезы, и я понимаю, что тоже плачу. В носу начинает щипать, от чего я прихожу в полную растерянность. Яна проводит пальцами по моей щеке, и в этот момент раздается тихий стук в дверь, и в палату входит медсестра. В ее руках маленькая каталка с прозрачными бортиками. Господи, внутри лежит маленький сверток. Нет, не маленький, он крошечный…

Я встаю, чтобы лучше рассмотреть малышку. Она спит, во сне морщится чему-то. Кожа красноватая и припухшая, но я читал, что это нормально.

— Она такая крошечная… — выдыхаю, боясь прикоснуться. Медсестра приходит на помощь и подает мне малышку, показывает как правильно взять. Стою и не дышу. Это так… Волнительно? Я не знаю, как описать то, что чувствую. Это абсолютная любовь, безграничная…

— Я люблю тебя, — шепчет тихо Яна, но я слышу и перевожу на нее взгляд. Присаживаюсь на кровать, вздыхаю. Улыбаюсь.

— Негоже такой красивой крохе без имени быть. Давай, Яна Олеговна. Ты у нас креативщик, или я? Придумывай…

— Знаешь, поняла, что совершенно не хочу креативить, — улыбается мягко Яна, зевает. Да, время уже близится к утру. А я и не заметил… — Анна Матвеевна… или Екатерина Матвеевна… Красиво же звучит…

— Катюша… — перекатываю на языке имя, и понимаю, что да, здесь креативить не стоит. — Красиво, — соглашаюсь, перевожу взгляд на Яну, но она уже спит. Моя хрупкая, но такая сильная… Любимая… Подарила мне дочку. — Ну что, Катерина Матвеевна, дадим маме отдохнуть? — спрашиваю у свертка. Дочка морщится, кряхтит, но продолжает спать. Кладу ее обратно в «аквариум», откатываю ближе к креслу. Сажусь, прикрываю глаза. Понимаю, что надо поспать, но сон не идет. Прислушиваюсь к звукам: в палате тихо, только сплит тихонько шелестит прохладой. За дверьми палаты какие-то голоса, звук колесиков каталок, шарканье шлепанцев…

Беру в руки телефон, выключаю звук, и делаю первое селфи с дочкой. Отправляю родителям своим и Яны, и близким друзьям с подписью: «Знакомьтесь, Катерина Матвеевна». Несмотря на глубокую ночь, на телефон приходят ответные сообщения. Все поздравляют и желают малышке здоровья, а у меня снова начинает щипать в носу… Да уж, размяк ты, Матвей Сергеевич… Размяк…

16. ЯНА

Я не была готова… Рожать?.. Как сегодня?.. Но Петр Семенович был так уверен и спокоен, что его уверенность передалась и мне. И, выйдя в коридор к растерянному Матвею, я старалась взять себя в руки и не показать своего страха. Но прошло все даже лучше, чем я надеялась. Было, конечно, больно, но когда мне на грудь положили малышку, я забыла обо всем на свете… Как же я тебя ждала, маленькая… Как же я хотела взять тебя в руки, и вот, наконец, держу счастье в ладонях… Ты такая кроха, но как же я тебя люблю…

Потом малышку забирают, обмывают, измеряют, а я понимаю, что ни одно из придуманных имен ей не подходит. Ну какая она Маргарита или Алиса… Ей совершенно не подходит… С этими мыслями уношусь в царство Морфея. Будит меня врач, осматривает и дает разрешение перевезти в палату. Малышку оставляют для более детального осмотра, но говорят, что с ней все хорошо, и привезут ее немного позже. Так странно, называть ее не по имени, в голове сплошные варианты, но мне ничего не нравится…

Матвей вскакивает с кресла и смотрит обеспокоенно на то, как мне помогают переместиться с каталки в кровать. Медсестра успокаивает его тем, что так положено после родов. И, действительно, я бы не смогла идти… Ноги ватные, спина все еще ноет, и низ живота потягивает. Но насколько стало легче… И так непривычно без живота… Плачем с Матвеем вместе, когда нам привозят дочку. Медсестра дает сверток в руки Матвею. В его глазах столько всего… И радость, и волнение, и страх… Но я знаю, что мы справимся. И на ум приходят два имени, которые я озвучиваю мужу… Или не озвучиваю, точно сказать не могу, поскольку отключаюсь. Просыпаюсь,