Корнуолльские Ведьмочки и Непредвиденные Последствия - Алиса Климова Страница 25

При упоминании обливиаторов Рейчел помрачнела и решила сменить тему.

— Элли!

— Да?

— И-Уиддва?

Панси и Эрин недоумённо переглянулись, но будущая леди Преддек всё поняла правильно.

— В Англии известен как Сноудон, исконное название неправильно переводят как «видный издалека». Полное название горы И-Уиддва Фаур, что значит «большое погребение». В Уэльсе И-Уиддва Фаур известен по истории Мерлина, точнее первого волшебника с этим именем — в Магической Британии больше известен его тёзка. Хотя ученик Салазара Слизерина взял себе имя именно в честь первого, советника Вортингена.

— Первого?! — на сей раз удивилась Панси.

В разговор радостно влезла Эрин, поделившаяся историей о древнем Мерлине, впервые появившемся на куполообразной горе Динас-Эмрис между Беддгелертом и Кэйпл-Кьюригом, где Вортигерн строил цитадель. Уложенные днём камни ночью сваливались. Вортигерн потребовал у своих чародеев объяснения, и те сказали, что нужно найти мальчика-сироту и спрыснуть его кровью фундамент здания. Спустя некоторое время на улице Кармартена увидели мальчика, которого дразнили приятели, потому что он был сиротой без отца. Мальчика схватили и доставили на Динас-Эмрис. Когда его стали расспрашивать, он выказал столь обширные познания, что его пощадили, а чародеев предали смерти.

— Мерлин просто объяснил Вортигерну, что в той горе, на которой он строит свой замок, есть пещера. А в неё, как он видел, залезают драконы. Вортинген с чародеями и Мерлином пошли и увидели, что в пещере устроили гнездо два дракона, и завели потомство. Дракончики днём спят, а ночью дерутся, а родители их разнимают и из-за этой тряски и рушатся стены!

— Ага! — поняла Панси. — Обычно-то зелёные в лесу селятся, поэтому чародеи про драконов сами и не подумали. Я бы тоже сама не догадалась! По крайней мере, сразу…

— В маггловских учебниках говорится, что драконы были красным и белым, как на знамёнах. Красного дракона изображали бритты, а белого — саксы. И, якобы, замок не может быть построен, пока битва не завершится. Поскольку такая трактовка совпадает с ходом истории, магглы считают её чистой правдой. Белый и красный дракон сражались несколько столетий. Белый, казалось, часто одерживал победу, но красного дракона так и не добил.

— Магглы что, тоже изучают историю магии? А как же Статут?

— Они считают это сказками, вымыслом, — пояснила Рейчел. — О валлийском Мерлине они знают, в основном, по историям о короле Артуре. Хотя и в этих историях многое переврано, ведь Талиесин и Лливарх Хен упоминали его лишь мимоходом.

— О, а что именно неправда? — заинтересовалась Эрин.

— Нынешний маггловский Артур — это Артур из книг Мэлори, а то даже и менее правдоподобный Артур Теннисона. Литературный персонаж, которому лишь через несколько столетий после смерти суждено было вернуться на родную землю в доспехе средневековой Европы и с французским акцентом. Искоренитель язычников-саксов, символизирующий героическое сопротивление валлийцев прибывшим из-за моря захватчикам.

— А на самом деле?

На сей раз ответил мистер Майер:

— А попробуйте представить себе отставного римского центуриона, через несколько лет после отставки брошенного в британской провинции. Легионы ушли на континент, а на провинцию нападают дикари. Что должен делать полководец? Надеть доспехи и попытаться вспомнить всё, что он знает о тактике и организации сопротивления. Со временем, после нескольких жарких сражений, его навыки восстановятся, а воины в него поверят. И бывший центурион Арторий, благодаря отличной подготовке, одержит победу над саксами в двенадцати сражениях. Шесть сотен мест на Британских островах хранят память о нём. Римском солдате, поднявшимся среди руин империи и сумевшим за короткое время отогнать варваров к морю…

История маггловского короля Панси не впечатлила. Что значат какие-то сражения одних дикарей с другими по сравнению с наследием юного волшебника из Кармартена, первым среди живущих занявшихся тем, что через пять сотен лет Основатели Хогвартса назовут драконологией?

Глава 7. Заповедник и гоблины

В семь часов Эрин вылезла из палатки.

Драконологи Сноудонии разрешили гостям разбить лагерь чуть в стороне от домиков, в которых размещались гости. Собственно, единственной причиной, по которой девочки ночевали в платке, было их желание как можно больше разнообразить путешествие — взрослые спокойно переночевали в доме, где были и кровати с чистым бельём, и ванная комната, и колдорадио, и самозакипающий чайник, и ящик со снэками — в общем всё то, без чего немыслима достойная жизнь британских волшебников, предпочитающих путешествовать налегке.

Излишним будет говорить, что палатку и спальные мешки девочкам тоже пришлось просить у драконологов.

Эрин осмотрелась. Чистое небо глубокого синего цвета и яркое солнце предвещали замечательный день. На вересковых кустах блестела собравшаяся за ночь роса. Туманы спустились в долины и неторопливо таяли, складываясь в тревожно-таинственные тени. Лёгкие облачка цеплялись за горные вершины.

«Горы обращают мысли к Богу», — заметила вчера тётя Рейчел. — «В конце времён врата Царствия Небесного распахнутся не в песках пустыни Синай, а на горной вершине, под звук труб!» Может быть из-за её слов такое спокойное утро вызывало у Эрин благоговейный трепет. Миг, когда небо встречается с горами.

Глядя на горы Сноудонии, она ощущала, что их окутанные туманом лощины и закрытые облаками вершины хранят множество тайн. И даже старые боги Британии, эти дискредитированные, анемичные, изголодавшиеся по крови божества, как и встарь, собираются где-то в потаённом месте, чтобы вспомнить запах окровавленной человеческой плоти. Конечно, как и положено ирландке, Эрин знала, что в те времена под видом божеств магглов обманывали различные тёмные твари и волшебники. И только свет истинной католической веры, принесённой ирландскими миссионерами, спас жителей Британии от человеческих жертвоприношений и прочих гадостей. О чём, кстати, последним было бы весьма неплохо помнить!

Эрин просто стояла и смотрела, как туманы шевелились под усиливающимся солнечным светом. Они были похожи на людей, пробуждённых солнцем. Ползли настороженно, крадучись, выпуская нежные клубы пара…

Панси и тётя Рейчел уже час как проснулись, и, успев умыться, привести себя в порядок и позавтракать, каждая по своему наслаждались хорошим, ясным утром. Рейчел, развалившись на кресле-шезлонге, неторопливо пила кофе из высокой парящей кружки. Панси, с футляром для грифелей на ремне через плечо и с альбомом наперевес, что-то увлечённо рассказывала неряшливой молодой чернокожей женщине в огромных круглых очках и с собранным из сотни тонких длинных косичек снопом на голове.

Потёртые высокие ботинки, бесформенная кофта с потянутыми рукавами, заляпанные чем-то мешковатые брюки явно указывали на то, что Панси удалось поймать собирающегося приступить к работе драконолога.

Элли вышла