Мои дороги. Стихи - Николай Яковлевич Удовиченко Страница 27

Вечер дышит знойным жаром,

Винный цвет сирени бродит,

Вдалеке за лесом старым

Хороводы дождик водит.

Кисти белые акаций

Ароматом воздух поят,

В мягком золоте клубятся

Облака бесшумным роем.

Ох и вечер! Что за диво!

Ветерок чуть слышный дует.

Запахов букет красивый

Он разносит поцелуем.

Гладит все рукою нежной,

Шелестит в садах листвою,

Распушившись вихрем снежным,

В тополях пушинки ловит.

Под обрывом плещет тихо

Речка тихою водою.

Все вокруг молчит, притихло,

Опьяненное жарою.

Вечер внемлет лунной сказке,

Сердце чем то будоражит,

Раздает покоя ласки

И покоем душу вяжет.

*

Думал я кончились жизни тревоги,

Ровно потянутся тихие дни…

Снова пылит через годы дорога,

Манут куда-то зарницы-огни.

Снова в душе моей бури пылают,

Жизнь удивляет премудростью лет,

Песню чудесную мне напевает,

Только покоя в душе моей нет.

Звездные вспышки, людские заботы,

Так же, как прежде, волнуют меня,

Радость познанья, усталость работы,

Тайна надежды от скуки хранят.

Пусть же качает волна меня в море,

Поле пусть дарит янтарный свой свет.

В счастье, в печали, в любви или горе

Свой беспокойный оставлю я след.

*

Нас ждет в окопах тысяча смертей -

Удар ножа иль пулевая рана.

Но каждой смерти тысяча чертей:

Коль жить захочешь, то и смерть обманешь.

Вот вспыхнул в небе яркий белый свет,

Взвилась ракета — вновь сигнал к атаке…

Идут мальчишки — восемнадцать лет,

Спешат смыть кровью черной злобы накипь.

Нам бы еще на улицах играть,

Гонять лапту, упругий мяч футбольный.

А мы идем, пригнувшись, убивать,

И ртами жадно воздух горький ловим.

Один упал, второй, четвертый, сотый,

Тот с криком умер, тот безмолвно пал,

Выкашивают вражьи пулеметы

Парней безусых цепи наповал.

Врага окопы щерятся огнями,

Рев пулеметов посылает смерть,

А мы от злости скрежеща зубами,

Стараемся вовсю не умереть.

Мы перебежкой, вот видны уж каски!

Навстречу злоба глаз и смертный страх!

И грудью в грудь и началась развязка,

И мат, и крик на спекшихся устах.

Нет выстрелов, слышны одни удары,

Предсмертный вскрик на части души рвет!

За кровь, за матерей, за юность страшной карой

По вашим жизням наша смерть пройдет.

*

Видимо в час недобрый,

В час несвершенья и зла,

Ночью до одури горькой

В мир сей явился я.

Звезды ехидно мигали,

Пьяно плясала луна,

Ухали, хохотали

Филины у плетня.

Выли собаки надрывно,

Лаяли на луну,

Робко и заунывно

Кто-то щипал струну.

В час, когда неудачи

Рок раздавал, сопя,

Молча, без крика и плача,

В мир сей явился я.

В горе меня обмыли

И закатили пир,

Взглядом холодным, стылым,

Пасынка встретил мир.

*

Ах тоска, тоска, тоска,

Змея черная,

Укусила ты меня

Подколодная.

Ядом горьким налила,

Запечалила,

Закружила ты меня,

Затуманила.

Разогнать бы мне тоску

Хмельной чаркою,

Только пить уж не могу

Водку жаркую.

Надоели мне вокруг

Говор, шепоты,

И друзей постылый круг

В громком хохоте.

И дороги предо мной

Встали тайною,

Не зовут уж за собой

В дали дальние.

Мне сейчас бы пару глаз

Ярких, огненных,

Чтоб горели, как алмаз,

Ночью черною.

Чтоб меня они огнем

Будоражили,

Чтобы были дивным сном,

Ели заживо.

За собой чтоб повели,

Заарканили,

Чтоб глаза в глаза свели,

Затуманили.

*

Снова весна распустилась зарею,

Звонкой рукой рассыпая капель,

Хмурое небо над стылой землею

Синей лазурью украсил апрель.

Радость для всех — вновь тепло наступает,

Вновь уже в прошлом метели, снега,

Сопки в лучах свои шапки купают,

Вскинула к солнцу вершины тайга.

Ветер нахлынувший ласково гладит

Луж непросохших сырые края,

В небе раскинулась белою рябью

Облака белого дымка-шлея.

Скоро уж, скоро листвы изумруды

Вспыхнут по склонам зеленым огнем.

Скоро тепло свое лето разбудит,

Радуя все своим ласковым днем.