Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №05 за 1981 год Страница 28

А славные испанские «просветители» — монахи, оставившие несожженными от всей литературы древних майя лишь три книги?!

А ваш достопочтенный лорд Эльджин, укравший великолепнейшие статуи и фризы Парфенона и утопивший их возле Антикиферы? К счастью, хоть часть из них удалось поднять потом со дна. Там же образовалось целое кладбище древних статуй — все с кораблей, разбившихся тут на скалах во время штормов, все украденные откуда-нибудь. И ты сам видел, когда мы ныряли там со Стадиасом, что большинство утопленных статуй не валяются на дне как попало, а стоят аккуратненько, словно надгробные памятники — точь-в-точь как наши злополучные стелы! Полное впечатление, что их не обронили на дно невзначай во время шторма, а специально расставили на площади, какого-то древнего города, поглощенного морем. Но там-то, ныряя у Антикиферы, все прекрасно знали, что никаких погружений древних городов тут не было, эти древности попали на дно с тонувших кораблей. А здесь, в Атлантике?

Не один Морис подумал, что там прячется под водой целая затонувшая страна. И конечно, когда он наткнулся на эту злополучную стелу, то, вполне естественно, возликовал: ага! Я на верном пути! Что бы ты подумал на его месте?! А тут и вторая стела! И все вокруг наперебой загалдели: «Атлантида! Атлантида! Он нашел Атлантиду. Даже геологи, обычно такие осторожные, подтверждают, что тут были погружения суши уже в историческое время. И спор уже идет лишь о том, какую часть затонувшей Атлантиды

Ксавье обнаружил и в каком стиле творили скульпторы легендарных атлантов... Как не поддаться этому гипнозу!

Этот Сильванус обокрал человечество дважды: первый раз — когда варварски выломал чудесные стелы из парадной стены «Дворца тысячи масок» в Кабахе, а второй — так безжалостно и нагло убив наши надежды найти, наконец, Атлантиду. Ну что же, доставали мы стелы с таким трудом со дна, пожалуй, все же не напрасно. Будет только справедливо вернуть краденое обратно. Ведь дыры в фасаде «Дворца тысячи масок» зияют до сих пор, как незарубцевавшиеся раны. И в скольких музеях мы видели с тобой печальные извещения: «Тогда-то и тогда-то эту стелу (или барельеф) — из Копана (или Йашчилана, или из другого древнего города) — похитили неизвестные преступники».

А ты, чудак, еще мечтаешь найти легендарное Эльдорадо. Если оно и существовало когда-нибудь, искать его сокровища надо не в джунглях Южной Америки, а в, роскошных апартаментах миллионеров Америки Северной. По мне уж лучше бы они утонули! И честное слово, старина, я даже радуюсь, что мы не нашли Атлантиды: на дне океана она будет сохраннее...

Впрочем, дельцы уже нажились и на нашей неудаче: духи в хрустальном батискафе, ароматичное мыло — «из пены рожденное». Говорят, на Бродвее уже срочно репетируют новенькое ревю «Пробуждающаяся Атлантида», в котором примут участие сразу пятьсот голых красоток, изображая наяд.

Жаль, ни за что погибли такие хорошие ребята. И все равно так хочется ее найти Атлантиду! Может, все-таки повезет? Ведь стена-то, сфотографированная русскими, существует? И ее не могли уронить, украденную откуда-то, жулики с какого-нибудь судна?! Надо ее искать, хотя задача будет нелегкой! Не могу поверить, что Атлантида украдена у нас окончательно и навсегда...»

От Ориноко до Ла-Платы

Среди людей, странствующих по Земле, одним из высших достижений всегда считалось путешествие по Южной Америке из конца в конец. Континент действительно изобилует преградами для землепроходца. Непроходимая сельва Амазонии, бесчисленные реки, высоченные хребты Анд, бесконечная пампа Аргентины... Несколько лет назад журнал «Вокруг света» писал о путешествии англичанина Себастьяна Сноу, предпринявшего пеший поход через Южную и Северную Америку от Огненной Земли до Аляски. Увы, Сноу не удалось свершить задуманного. Он пересек практически весь Южноамериканский континент, следуя параллельно тихоокеанскому побережью, но вынужден был на полпути сойти с маршрута, не вынеся одиночества и трудностей путешествия...

В сущности, «непроходимость» континента уже не та, что, например, в те времена, когда конан-дойлевский профессор Челленджер искал «Затерянный мир». Тропические леса на огромных пространствах хищнически вырублены, пампа изрядно обжита, сельву прорезали дороги — в частности, Трансамазонская автомагистраль. И тем не менее одиночное странствие по Южной Америке остается заманчивым и рискованным предприятием, когда порой единственные «тропы» для путешественника в условиях бездорожья и непролазных лесных зарослей — реки.

Можно ли пройти по Южноамериканскому континенту исключительно водным путем? Ну если не по всему материку, то хотя бы по большей его части — от устья Ориноко до устья Параны? Этим вопросом задался житель Венесуэлы Кристантино Георгуску — юрист по профессии и путешественник по натуре.

В принципе изучение географической карты дает положительный ответ на вопрос. Оставалось осуществить «полевой» эксперимент, который взялся финансировать Университет имени Симона Боливара в Каракасе.

У Георгуску были предшественники. Уже упомянутый Себастьян Сноу пытался совершить такое же путешествие. Он поднялся вверх по Ориноко, затем по рекам Касикьяре и Риу-Негру добрался до Амазонки. Здесь путешествие пришлось прервать — не хватило речного опыта и знания географии. На следующий год Сноу поднялся против течения по притоку Амазонки Тапажосу, вышел к истокам Парагвая, а потом по этой реке и Паране спустился к Ла-Плате — конечной цели речного похода. Вся экспедиция заняла два года.

Несколько лет назад в такое же плавание пустилась группа французских водников. Но и это путешествие нельзя назвать «корректным». Французы добрались-таки по воде из Венесуэлы до Аргентины, но в дороге они 12 (!) раз прерывали плавание и вынуждены были передвигаться по суше, таща лодки волоком, хотя задача стояла — пройти именно водным путем. Видимо, опять же сыграли свою роль невеликая топографическая осведомленность и недостаточная организация экспедиции.

Кристантино Георгуску отправился в путь в начале весны прошлого года. Стартовал он в небольшой рыбацкой лодке из порта Порламар на острове Маргарита, расположенном в Карибском море недалеко от побережья Венесуэлы, затем дошел морем до залива Пария, обогнул с юга остров Тринидад и сделал короткую остановку в устье Ориноко. Отсюда следовало плыть против течения по этой многоводной могучей реке по огромной дуге — сначала на запад до города Кабрута, затем на юг до Сан-Фернандо-де-Атабапо, потом на восток до Пьедра-Лайс, откуда начинается река Касикьяре, соединяющая бассейны Ориноко и Амазонки. Касикьяре «доставила» Георгуску до Риу-Негру, притока крупнейшей реки Южной Америки, а далее водная дорога шла уже по территории Бразилии. Небольшой отрезок самой Амазонки, ее правый приток Мадейра, мимо крупного города Порту-Велью, столицы территории Рондония, затем реки Маморе, Гуапоре (по границе Бразилии и Боливии) и, наконец, исток Гуапоре. Вот здесь на короткое время речное путешествие Георгуску все же прервалось. Увы, география неумолима. Сплошного водного пути через всю Южную Америку все же нет. Но венесуэльский путешественник избрал оптимальный вариант. Всего несколько километров ему нужно было тащить свою лодку и снаряжение, чтобы добраться до небольшой речушки — притока Парагвая. А дальше все просто. Вниз по Парагваю до слияния с Параной, вниз по Паране до залива Ла-Плата, и вот он — долгожданный Буэнос-Айрес. Путешествие длилось пять месяцев, пройдено 11 тысяч 860 километров. Это можно сравнить с морским путем от Кейптауна до Мельбурна. Или от Одессы до Панамского канала. Вот такое речное путешествие. В одиночку!

В Буэнос-Айресе мужественного путешественника ждал радушный прием. Он был почетным гостем научных учреждений Аргентины.

Домой, в Венесуэлу, Кристантино Георгуску отправился поездом — но прямого железнодорожного сообщения Буэнос-Айрес — Каракас нет — и самолетом, автотранспортом — словом, на «тривиальных» средствах передвижения.

— Я бы и рад вернуться речным путем,— сказал перед отъездом на пресс-конференции путешественник,— но... пусть все же это сделает кто-нибудь другой. Сейчас сил у меня уже нет. Всякое было во время плавания — и пороги, и мели, и быстрины... Безжалостное солнце и ливневые дожди... Узкие речонки, где приходилось буквально прорубаться сквозь заросли, смыкающиеся над руслом. И, честно вам скажу, я очень боялся пираний — неприятные рыбешки.

Пока мало известно о подробностях плавания Георгуску — о том, что он ел, где и как спал, о его встречах с индейскими племенами и взаимоотношениях с хищными зверями.

— Вернувшись на родину, я сяду за книгу,— сказал Кристантино.— В ней читатель найдет все: и опасности, и тяготы одиночного плавания по рекам, и пот, и слезы, а главное — великое счастье странствий по земле и трудную радость первопроходца.