Фредди Крюгер и Железная Леди - Сергей Николаевич Ульев Страница 28

— Караул! Спасите! Убивают!!

Этот истошный крик был способен разбудить и мертвого. У лежащего на спине Терминатора задрожали кончики пальцев. Но пока на его дисплее мельтешили сплошные помехи, и созна-ние к нему не возвращалось.

Заметив, что женщина как-то странно задергалась, Крюгер заорал уже на пределе возмож-ностей. И был, наконец, услышан.

— Я же говорил ему сидеть в кубрике и не высовываться, — проворчал капитан Летучего Голландца. Развернув корабль, он поспешил на выручку.

Постепенно приходя в себя, Терминатор проверял состояние отдельных систем своего уни-кального организма. Раскорячив ноги и сверкая голыми коленками, он сжимал и расслаблял ме-ханические мышцы, сгибал и разгибал в суставах конечности. Потом, все также лежа, заелозил по льду бедрами, зашевелил руками. Пальцы стали сжиматься в кулаки.

Крюгер был настолько обескуражен этими действиями, что даже не подумал вытащить из трусов свою перчатку. Перед буйным темпераментом этой гоняющей его по всему свету жен-щиной он вдруг почувствовал себя полным ничтожеством. И сейчас, сознавая свою убогость, он ни за что бы не посмел поднять на нее руку.

Летучий Голландец приближался к айсбергу.

Терминатор встал на ноги и снял с переносицы разбившиеся очки. Из левого глаза торчал осколок. Терминатор извлек стеклышко и пальцами смежил веки над раненным глазом.

Здоровый глаз холодно остановился на бледно-желтом лице Крюгера. На дисплее киборга появились колонки цифр. Объект находился от него в пяти метрах, сорока шести сантиметрах, трех миллиметрах.

У киборга не было при себе автомата. Долей секунды хватило ему, чтобы установить отсут-ствие поблизости вспомогательных орудий убийства, вроде доски, «розочки», отбойного мо-лотка или бензопилы. Бежать на яхту за автоматом было поздно: за это время объект мог успеть перебраться на парусник.

И Терминатор принял решение задушить Крюгера голыми руками. Он бросился вперед.

В этот момент голландец с кормы корабля протянул Крюгеру свой костыль, который неожи-данно разросся на несколько метров в длину.

— Держите, Крюгер!

Фредди вцепился в палку с такой силой, что на пальцах потрескалась кожа и с левой руки осыпались ногти.

Летучий Голландец тронулся с места, увлекая его за собой.

Терминатор прыгнул в воду, но ботинки Крюгера ушли у него из-под самого носа.

Прикинув скорость корабля и сравнив ее со своими физическими возможностями, Термина-тор понял, что вплавь ему парусник не догнать. Он выбрался из воды на айсберг и направился к застрявшей в расщелине яхте.

Глава 5. Проклятие небес

Голландец разжег трубку и в третий раз разлил по кружкам крепчайший ром.

— За ваше чудесное спасение, Крюгер, — провозгласил он, одним залпом осушил свою кружку и добавил: — Кем она вам приходится, если не секрет?

— Кто?

— Женщина с яхты.

— Никем, — буркнул Крюгер, отпив глоток, и поставил кружку на прибитый к полу дубовый стол. — Не знаю, откуда она взялась.

— Не желаете рассказать мне всю правду?

— Всю?

— Всю.

Крюгер допил ром и почувствовал, как спиртное обжигает у него все внутри.

— Вы ведь не святой и не великомученик, — усмехнулся капитан. — Или я ошибаюсь?

— Ну, не святой, — угрюмо согласился Крюгер. — Я — Фредди Крюгер с улицы Вязов.

— Мне это ни о чем не говорит.

— Меня знают все! — с пьяным бахвальством выкрикнул Крюгер, стукнув кулаком по столу.

— Кроме меня, — заметил голландец, поглядывая на раскрасневшееся лицо гостя со спо-койным благодушием. — И не ломайте мне мебель, она и так скоро развалится. Все обветшало и прогнило. — Он вытащил изо рта трубку и сплюнул на пол.

Крюгер успел вовремя спрятать ботинки под табурет.

— А мы не утонем? — спросил он, зачем-то заглянув на дно своей пустой кружки.

Капитан странно улыбнулся и подлил ему рома.

— Из всех судов, бороздящих морские просторы, только мой корабль никогда не может пой-ти ко дну!

— Почему? — обронил Крюгер, пытаясь прочесть надпись на этикетке опустевшей бутылки.

Откровенно говоря, в данную минуту его больше всего интересовало, сколько в роме граду-сов. Этот зверский напиток ошпарил ему все внутренности, но тем не менее неумолимо влек к себе. Крюгер вдруг с удивлением отметил, что не в состоянии не только прочитать изображен-ные на этикетке буквы, но и понять, что означают цифры.

— Неплохой ром, — заметив его интерес к бутылке, сказал голландец. — Я приобрел его шесть лет назад в Амстердаме. Целую дюжину ящиков.

— Где это — Амстердам?

Капитан печально вздохнул. Глаза налились тоской.

— В Нидерландах.

— А это где? — сыпал вопросами Крюгер, продолжая тупо созерцать этикетку.

— В Европе, — снова вздохнул капитан, вырвал у него бутылку из рук и поставил ее под стол.

— В Европе? Знаю, знаю… Париж, красные фонари, девочки… — закивал Крюгер. Он вдруг о чем-то вспомнил и встрепенулся, отгоняя хмель. — Так почему мы не можем пойти ко дну?

— Надо мною довлеет заклятие. Рассказать?

— Валяйте!

— Однажды, триста лет назад, я плыл на это самом корабле из Амстердама в Новый Свет. Мы одолели добрую половину пути, когда начался страшный шторм. Океан бушевал, как будто хо-тел дотянуться до небес. Вокруг полыхали молнии, ветер сбивал с ног, а из-за раскатов грома не было слышно собственного голоса. Я вышел на палубу — а надо признаться, я был семь фу-тов под килькой…

— Под чем?

— Пьяный вдрызг, — пояснил капитан, выбивая трубку о консервную банку. Он поставил на стол новую бутылку. — Я решил сменить рулевого, чтобы выровнять палубу, которая ходила ходуном. Пока я добирался до штурвала, несколько раз падал, отбил себе все, что только мог. Вывихнул мизинец, сломал копчик. Ветер плевал мне в лицо своей едкой горько-соленой слю-ной. Разбивавшиеся о борта корабля волны окатывали с головы до ног.

Боцмана прямо у меня на глазах снесло за борт!

Ну, вы представляете мое состояние? От этого неистовства погоды я вскоре был просто вне себя.

Когда я все-таки встал за штурвал, — причем у него в то момент уже никого не было, — навалившись на штурвал, я почувствовал жесткий приступ доселе неведомой мне морской бо-лезни. Представьте, Крюгер, меня стошнило прямо на нактоуз!

— На что? — дурным голосом переспросил Крюгер, которого после четвертой кружки со-всем развезло и тянуло уже не к бутылке, а под стол. — На что, а?

— На штуковину, к которой крепится компас, — терпеливо объяснил капитан. — После этого события, сами понимаете, я уже не мог различить, где юг, где север. И тогда я задрал голову и сказал такое… О, это была речь! Я обратил свой взор к почерневшим небесам и высказал им все, что во мне накипело.

И небеса прокляли меня. Океан вдруг стих, небо просветлело и на рею возле меня опустил-ся ангел — маленький такой,