История Анчутки - АвторНикто Страница 28

А ущелье, тем временем становилось все уже, мартышек с веревками все больше, они чаще и лучше атаковали, успевая накинуть на нее минимум три веревки. Но пока, даже вцепившись по двое-трое, обезьянки не могли достаточно сильно натянуть веревку, чтобы сильнее обездвижить Эль. Но чуть, позже, когда ее силы еще сильнее иссякнут, они уже будут способны и на это. И тогда уже не сможет вовремя выбраться, и после десятка веревок, окончательно запутается, обессилит, и будет совершенно беззащитна. Что ж. Она уже сегодня один раз повторно родилась. Возможно даже дважды. Так, что, чему быть, тому не миновать. Уж эльфийка то пожила на этом свете достаточно, многое повидала. Да, самого желанного не достигла, хоть и оказалась уже буквально в паре шагов от этого. После стольких то лет и испытаний, казалось бы, что такое пару дней и последнее опасное задание от Яги? Но как оказалось на кону было куда больше, чем желание какой-то маленькой эльфийки, и она это прекрасно понимала. Ну узнает она жуткую тайну того, как погиб ее народ в этом мире, и почему только она и осталась жива? Какое это будет иметь значение, если все миры сгинут? Потому и не переживала. Только не по этому поводу. А вот то, что Анчутка будет горевать, ей было, ой как не все равно сейчас.

С самого детства Эль была сама по себе. Как-то так вышло. Единственная, как оказалось представительница своего вида в этом мире. Да и к тому же жить может чуть ли не вечно. В этом плане похожие на нее в этом мире существа жили, и с некоторыми она в последствии даже установила некую связь. Яга и воин само собой. Но были и другие. Добрая и отзывчивая, она легко находила общий язык практически с кем угодно. Разве что с отъявленными злодеями предпочитала не иметь ничего общего и держаться от них подальше. Но таких она за всю свою долгую жизнь встретила всего пару. А в остальном она быстро смекнула, что мир не прям вот уж ровно на черное и белое делится, на добро и зло. А скорее даже наоборот. Перемешивается все так порой, что поверни, и противоположность узришь, а вроде, как и единое целое выглядит. Долгая жизнь, даже самая размеренная и спокойная, а такую ещё и поискать, во веки не сыщешь, так моментами может возникнет краткая передышка, а потом хаос все равно найдет способ вмешаться, дарует и опыта много всякого. И порой, как бы ты не придерживался света, да взглянуть во тьму придется. И ступить иногда за черту. Если и была возможность такого избежать, то она ее тогда не видела. Да и сейчас, куда больше узнав, понимала, что много, где пришлось бы поступить, как и прежде, несмотря на то что потом будешь испытывать чувство вины. Оно останется с тобой. Ты примешь его. Как неизбежность. Разочарование и принятие станут для тебя с годами самыми постоянными спутниками. И чуть ли не единственными. А вот среди живых таких и вовсе не окажется. Так попутчики.

И странный бесенок не сразу стал спутником. Но редкие случае, когда они встречались, создавали в ней все большую симпатию и привязанность к нему. Если Яга стала для Анчутки мудрой, но строгой бабушкой, а иногда и суровым, но справедливым отцом, то Эль взяла на себя роль старшей сестры.

И сильнее всего она поняла это сегодня, когда вдруг осознала радость за то, как он внезапно стал взрослым.

По человеческим меркам он был так-то уже довольно взрослым. У бабушки он был чуть меньше двух десятков лет. Но сердцем он взрослел гораздо медленнее людей и оставался ребенком гораздо дольше. Еще сильнее на восприятие влиял его внешний вид. Была в нем какая-то странная милота, не присущая другим бесятам, даже тем, что, как и он обладал гусиными лапками вместо копытец. Да и водяные бесы были и по симпатичнее своих собратьев, и куда как добрее. Пакостить не любили, а больше возились в своих водных владениях, и неприятности чинили тем, от кого угрозу чуяли. По правде сказать, почти всем, так как и боялись всех без разбору. Так на всякий случай. Но убегали редко, если речь заходила о том, что они считали своим домом. Но вот сами по себе предпочитали одиночество, и редко когда на одном водоеме могло ужиться больше одной анчутки.

Из милого ребенка за краткий миг, он стал юношей уже способным не только за себя постоять, но и за других. И стимулом для резкого внутреннего роста стала ответственность, которую он принял на себя. И следовал ей, несмотря на собственные недостатки и слабости, превозмогая их благодаря, как оказалось, огромной силе духа, таившейся в нем до поры до времени. Но с тем же он не утратил и прежних своих качеств. Разве что вряд ли теперь будет от каждого шороха вздрагивать. Первое время еще возможно да, но скоро появится опыт в различении опасных и безопасных звуков. А после такого опыта, что он переживет, немудрено будет еще долгое время всегда быть в напряжении и реагировать сильнее, чем нужно.

Эль иногда приходили мысли, а что, если Яге внезапно станет не нужен Анчутка? Или ей потребуется куда-то отправиться на очень долгое время, а его взять с собой она не сможет? Что тогда станет с ним? И чаще всего давала себе ответ. Она постарается взять его к себе и заботиться об нем, пока он не сможет сам по себе прожить. Жизнь у нее долгая. Не вечно же бесенок будет ребенком? А даже если и так? Что в этом плохого, если она сможет стать для него вечной мамой?

Однажды она даже набралась храбрости и спросила Ягу, зачем той бесенок:

— А кому он нужен еще окромя меня? Он ведь к обычной жизни для своего вида не гож. А анчуток насколько тебе известно, как и всякого кто к бесьему племени хоть какое-то родство имеет, не жалуют нигде. Даже среди себе подобных. А он вишь свыше меры добротой наделен, и никак в одиночку не выживет. Появись, конечно, кто более подходящий, и кто его полюбит взаимно, то отчего бы не дать ему лучшей жизнью жить? Только вот те, кто прошлым одержим более чем настоящим, кто в жертву знаниям прошлым готов отдать будущего своего большую часть, и жизни