Первая любовь - Дарья Запольская Страница 3

И утро, как звонкая пощечина, ударяет в лицо ослепительно-белым светом.

Алексей Александрович стоит прямо передо мной. Одетый в костюм-тройку, как модель с обложки Форбс. Руки сложены на груди, взгляд пытается что-то найти на моем лице, но кроме слюней и взъерошенных волос после сна в неудобной позе он точно ничего не обнаружит. Ни тени смущения в моих глазах. Он еще не заслужил моего доверия, чтобы я могла в открытую проявлять свои эмоции, исключением будет фирменная ирония с нотками язвенной приправы.

— Завтрак готов, приводи себя в порядок и поговорим, пока у меня есть время. — Он кидает взгляд на наручные часы и кивает, подтверждая какие-то свои мысли.

Я не спешу идти в ванную, назло его указаниям, плетусь за ним на кухню.

На столе стоит омлет и свежие булочки, аромат которых будет моего внутреннего людоеда, издающего неприличные звуки. Сам же Краснов, облокотившись о подоконник, потягивает кофе.

— А мне чашечку кофе? — я приподнимаю бровь, изучая стакан сока неопределённого цвета.

— Для формирования нервной системы категории подростков твоего возраста кофе противопоказан.

Я демонстративно закатываю глаза и отодвигаю подальше от себя сок. Желание хотя бы понюхать неоднозначную жижу невероятно сильно, но упрямство и желание противостоять Краснову еще больше.

Мой жест протеста остается без внимания.

— Я думаю у тебя есть вопросы, — мужчина ставит чашку на стол и садится напротив меня.

— Кто вы такой?

— Краснов Алексей Александрович, бизнесмен, владею сетью баров и ресторанов. До вчерашнего дня жил в Лондоне, но по известным причинам вынужден был вернуться в столицу нашей необъятной родины. Не женат, детей нет, также, как и судимостей. Ещё?

На его лице не дернулся ни один мускул, ни одна черта не выдала изменения эмоций, как будто он зачитывал давно выученный текст.

— Как мне к вам обращаться?

— Как хочешь, для меня это не важно, — на стол легла связка ключей и банковская карта. — Это теперь твое. В твоем распоряжении личный водитель, — из-за моей спины буквально выплыл молодой человек. — Вячеслав.

На некоторое мгновение я перестала жевать свой завтрак, стараясь успевать за происходящим. Как я не заметила постороннего человека? Или он тихо вошел?

— Он отвечает за тебя, когда меня не будет рядом, считай его своей подружкой.

— В туалет тоже с ним ходить? — я изучала предоставленную мне жертву. Смазливый парень, годов эдак двадцати пяти. Скорее всего специально нанятая для меня «подружка».

— Если надо, в туалет тоже, — Краснов встал и послал многозначительный взгляд, какой обычно бросают отцы дочерям, предупреждающий, что ослушаться никак нельзя. — Некоторое время, если повезет, мы не будет пересекаться. Надеюсь за это время ты освоишься. Ещё вопросы?

Брошенный взгляд на часы поставил точку за меня, не оставляя возможности узнать больше. Мое молчание было принято, как разрешение удалиться, и Краснов ушел, не попрощавшись.

Мне тоже следовало поторопиться, поскольку пропускать занятия я не планировала.

Дорога до гимназии показалась вечностью. Моя «подружка» не проронила ни слова, чему я была несказанно рада, на разговоры совсем не тянуло. Я морально готовилась ко встрече с одноклассниками и их лицемерными рожами. Уверена, все уже в курсе произошедшего и каждый будет считать своим долгом высказать слова соболезнования, которые мне не нужны. Их слова пустой звук, которые не облегчат тяжелый груз на моем сердце. Сколько слов утешений я выслушала, и ни одни из них не принесли мне того самого утешения.

А мой опекун ни слова утешения или соболезнования не проронил, словно болен алекситимией. И откуда же он взялся? Почему отец выбрал именно его? Кто он, черт возьми, такой? И только при мысли о нем, сразу появляется желание сделать какую-нибудь пакость, чтобы вывести на эмоции, взглянуть на живого человека, имеющего чувства, стереть этот холодный взгляд с эго физиономии.

Подъехав к капищу зла, Славик выскочил из машины, чтобы открыть для мня дверь на глазах у юных мажоров, порождая новую тему для сплетен.

— Славик, — я улыбнулась ему, опередив его порыв открыть дверь, ступив на землю без посторонней помощи. — Я девочка самостоятельная и не люблю весь этот пафос.

Он послушно кивнул.

— Давай мы с тобой договоримся. Двери я открываю сама; пакеты, сумки ношу сама; и не надо мне помогать, если я этого не прошу.

— Я понял, Анжелика Андреевна.

— Ладно, над официозом мы поработаем в другой раз, на сегодня хватит.

Я направилась к крыльцу, наблюдая, как Славик паркует новенький Мерседес представительского класса, готовясь к нападкам сверстников.

Глава 3

— Очуметь, Анжи!

Марина, моя подруга, одна из немногих, кто не придала никакого значения моему новому статусу сироты, за что я была благодарна. Меньше всего хотелось напоминаний о моем одиноком будущем. И несмотря на глубокую боль, щемящую сердце, я буду оставаться дочерью своего отца и никогда на глазах у посторонних не покажу своих истинных эмоций.

Марина росла в обеспеченной семьи, но воспитывалась бабушкой, отчего характер подруги и манеры поведения отличались от местной знати.

— Значит теперь ты живешь с красавчиком, — она многозначительно поиграла бровями.

— Прекрати, он взрослый мужчина.

— Надо найти, что про него пишут в Интернете, — Маринка с диким энтузиазмом забивала имя Краснова в поисковую систему. — Так-с, бизнесмен, тридцать четыре года, холост, владелец сети баров «Бессонница» и ресторана «Туманный Альбион», бла-бла-бла, это не интересно, тут все понятно. О, фотки.

Я нагнулась к экрану мобильника подруги, чтобы взглянуть, каким видят Краснова пользователи сети-Интернет. Всего пара фото, но Краснов выглядел просто шикарно. Одет в дорогой костюм, впрочем, как всегда, холодный взгляд серых глаз смотрит прямо в объектив и кажется, в душу, отчего мурашки толпой бегут по телу.

— Очуметь! — подруга мечтательно закрыла глаза и скрестила пальцы. — Хочу когда-нибудь себе такого мужика.

Я не могла сказать, что разделяла желания подруги, поскольку Краснов не похож на мужчину, заводящего серьезные отношения на долгий срок. Если бы не печальные обстоятельства, я желала бы никогда с ним не встречаться. И даже сейчас, смотря в пронзительно-холодные глаза, смотрящие с экрана телефона, понимаю, что они всегда будут напоминать мне обстоятельства встречи с их владельцем.

Неделя тянулась чередой однообразных дней, напоминая «день сурка». Краснов уходил из дома рано, приходил поздно, радуя меня своим отсутствием. Славик начал улавливать мое настроение и не рыпался