Зверь придет с рассветом (СИ) - Жанна Лебедева Страница 3

— О мире? Я уже достаточно знаю о мире. Господин учитель в нашей школе для бездомных зачитывает нам на уроках отрывки из Пресветлого Писания. Он говорит, что на все воля великого Эвгая…

— Эвгая? — Старуха развернулась к парнишке и гневно посмотрела на него. — Пообещай мне, что никогда, даже под страхом смерти ты не станешь рабом Эвгая.

— Но… Когда я заикнулся, что рабство — это плохо, господин учитель избил меня палкой.

Старуха скривилась, на впалые щеки легла, скрыв глаза, черная тень.

— Знаю я этого твоего «господина учителя». Никчемный, подлый человек. Сильным мира сего он вылижет ступни языком, чтобы потом вытереть свои собственные грязные ноги о тех, кто слабее. Поэтому не связывайся с ним — молчи. Но и в сердце свое Эвгая не принимай. Помни, каковы адепты, таков и бог. И пресветлый Эвгай точно таков же, как твой учитель — жестокий, подлый, самолюбивый…

— Бабуля… — Парнишка остановился, и глаза его блеснули в полумраке. — Ты будто знаешь других богов?

— Знаю. — Сухая ладонь раскрылась, приглашая. Дрогнул на стенах свет. — Идем!

Они спустились еще ниже, на самое дно города. Корни древних деревьев, живших когда-то на этой земле, выступили из стен.

Еще ниже.

Подросток затаил дыхание. Перед глазами возникла дверь из металла. На ней были изображены две беременные женщины с крысиными головами. Сцепив руки, стояли они и скалили страшные клыки. Их открытые плечи оплетал узор из полосок и пятен, а в огромных, набрякших животах пряталось восходящее солнце.

— Кто это, бабушка? — Внук нерешительно замер на месте.

— Наши праматери — Майи. Эомайя Скансория, Мать Рассветная, и древняя Юрамайя Драконовидица. Запомни их имена, мой мальчик. Запомни на всю жизнь! Они породили нас — тех, кто зовется гордым именем териа…

— Териа? Кто это, териа? Бабуль, поясни?

— Териа — это все звери земные. И мы в том числе.

— Звери? Но разве мы звери, бабуль? — Внук вопросительно приподнял брови.

— А разве нет? — Старуха прищурила желтые, покрытые сетью кровавых дорожек, глаза. — Мы смотрим двумя глазами и нюхаем двумя ноздрями. Мы вынашиваем детей в своих животах и кормим их молоком. Мы — териа. А териа — это мы. А еще, мы хозяева этой земли. Эта земля создала нас из себя самой, руками великой Эво, поэтому она наша. Ни бог Эвгай с его псами-адептами, ни жестокие хенке, ни даже могущественные хати не смеют претендовать на нее…

Подросток потупил глаза в пол, тяжело вздохнул, костлявые плечи ссутулились под белыми длинными волосами.

— Но мой отец… Он ведь хати… Значит, и я наполовину…

Старуха подошла к пареньку, взяла его за подбородок, заставив поднять лицо и выпрямиться.

— Кровь териа сильнее крови хати. И териа сильнее хати. Выбери сам, кем тебе суждено быть. Будь тем, кто сильнее, и однажды могущество териа возродится под знаменами, которые понесешь ты.

— Но я ведь такой слабый. Посмотри на меня — кожа да кости. Что я могу один?

— Многое, мой мальчик. Многое! — Старуха погладила стальную Эомайю по скрывающему всходящее солнце животу. — И не будь один. Всегда держись своей стаи, своих друзей. Выбери самых преданных и верных. Научись разбираться в людях — и это станет главным твоим преимуществом.

— Я понял, бабуль. Все запомню. Все сделаю.

Женщина удовлетворенно кивнула.

— Ну и хорошо. — Пошарив под одеждой, она вытянула из потайного кармана ключ на длинной цепи и передала его внуку. — Вот, возьми. Это ключ от дверей, за которыми лежит древняя реликвия нашей общины — книга Эво. И помни, эта книга — величайшее сокровище.

— Жизнь за нее отдам. — Паренек смиренно склонился, принимая в ладони тяжелый холодный ключ. — Я сохраню ключ, клянусь. А можно мне взглянуть на книгу Эво, раз уж мы пришли сюда?

— Не сейчас. — Старуха прижала палец к губам, призывая к тишине, чутко вслушалась в происходящее наверху. — За нами проследили.

Высоко над головой раздался топот тяжелых сапог. Храмовая стража — их шаги мальчик не перепутал бы ни с чьими другими шагами.

— Что будем делать?

Старуха не ответила. Помрачнев еще сильнее, склонила голову.

— Вот и все…

— Что значит — все? — Глаза внука округлились от ужаса. — Нас за все это убьют, да?

— Нет. — Бабушка мягко коснулась его теплой щеки высохшей холодной рукой. — Послушай, мой мальчик, ты должен пообещать мне три вещи. Первое — ты сохранишь ключ от дверей, за которыми спрятана книга. Второе — ты запомнишь это место, узнаешь и найдешь его, даже если его погребет земля. Третье — ты даже под пытками не расскажешь о нашей тайне никому из адептов Эвгая или любых других новых богов.

— Бабушка… — Губы паренька предательски задрожали. — Что значит «погребет земля»? Не говори таких страшных вещей сейчас…

— Обещай! — почти выкрикнула старуха, вытягивая из земляной стены нечто похожее на кривой железный рычаг.

— Обещаю… — Подросток испуганно шмыгнул носом, растер по грязной щеке сбежавшую слезу. — Пойдем отсюда, пожалуйста! Давай обманем стражников. Они нас отпустят, вот увидишь…

— Уходи! — Голос женщины звякнул сталью. Она уже все решила. — Времени мало. Беги вверх по лестнице быстро, как ветер, и считай до десяти. Когда досчитаешь — лети быстрее ветра. — Она поманила внука к себе, крепко обняла свободной рукой и легко поцеловала в макушку. — Я надеюсь, что сегодня великая Эво подарит тебе немного удачи, и ты выживешь. Спасешься. Прощай, Валари.

— Но, бабушка… Как же…

— Пошёл отсюда! Времени нет!

И он покорно понесся, не чуя ног, по лестнице вверх. Один-два-три-четыре… Когда на верхних ступенях мелькнули яркие кафтаны стражников, было уже восемь… Он все равно бежал вперед, прямо на вооруженных людей. Девять-десять…

…и земля содрогнулась.

Растрескались и развалились под ногами каменные ступеньки лестницы…

Вверх!

Как сказала бабушка — вверх!

Он лишь на миг позволил себе обернуться и беззвучно закричать, видя, как за спиной все — лестница, стены, корни деревьев — обратилось бездонной черной пастью. Воронкой непроглядно мрака, затягивающей все кругом вглубь земли.

И единственное, что может еще спасти — это бешеный бег…

Валари собрался силами и вихрем взлетел по остаткам стонущей лестницы к свету. Там, на краю потайного хода вглубь земли, шатаясь и падая, толпились перепуганные стражники. Падение неосторожных соратников в неведомо откуда взявшуюся бездонную дыру ошеломило их так, что Валари они даже не заметили. Им было не до беглеца — сами помышляли лишь о том, чтобы спасти собственные шкуры, убраться подальше от голодного черного зева.

Валари