Анализ симулякров поведения в примерах. Первая часть - Виталий Владимирович Норкин Страница 3

Эта сторона взаимодействия состоит из следующих частей:

— антиценности — это такие этапы шаблона поведения, материальные ресурсы или их отсутствие, наличие которых у «жертвы» позволяет «хищнику» оказывать на нее воздействие.

— «жертвенная» направленность — это этапы шаблона поведения, которые характеризуются возможностью получения воздействия от «хищника» с учетом силы этого воздействия.

Т.е. чем больше этапов шаблона поведения, которые позволяют «хищнику» воздействовать на «жертву», чем ближе вероятность этого воздействия к 1, чем больше рассматриваемый шаблон поведения изменяется под воздействием «хищника», тем чаще и увереннее он этот шаблон поведения называется «жертвой».

При этом важно подчеркнуть, что жертвенная интенция не меняется под воздействием жертвенно — хищнического парадокса. Актуализация этой интенции является одним из факторов проявления этого парадокса.

Жертвенно-хищнический парадокс

Важной особенностью взаимодействия хищника и жертвы является смена их идентификации с хищника на жертву, с жертвы на хищника. Эта смена наблюдается с различной частотой в зависимости от ситуации, от взаимодействующих шаблонов поведения и обуславливается жертвенно-хищническим парадоксом.

Жертвенно-хищнический парадокс — это смена идентификации хищника на жертву и наоборот, жертвы на хищника. Почему именно идентификации? Потому, что шаблон поведения хищника может существенно не изменяться, но при этом наблюдатель будет характеризовать поведение в прошлом хищника как в настоящем жертвы или наоборот, в прошлом жертвы как в настоящем хищника.

Размышляя над вопросом механизма действия жертвенно-хищнического парадокса, я условно разделил его на три части. В каждом конкретном случае проявления этого парадокса можно выделить одну из этих частей, либо их комбинацию.

Первая часть: большой коэффициент совпадения шаблонов поведения хищника и жертвы. При смене внешних условий и небольших изменений в поведении хищника и жертвы, их идентификация может меняться на противоположную.

Вторая часть: если рассматривать шаблон действий «хищника» в совокупности с шаблоном поведения «жертвы», то можно прийти к мысли, что «хищник» рассчитывает на определенные действия «жертвы». Другими словами «жертва» идентифицируется, в том числе по поведению. Следовательно в сознании «хищника» присутствует шаблон поведения «жертвы»! Как только «хищник» перестает идентифицировать себя как «хищник», у него нет необходимости адаптироваться, у него есть готовое решение какие действия совершать.

В каком же случае стороны симулякров «пищевого» поведения могут менять свою идентификацию? На мой взгляд, эта идентификация имеет ценностную природу. «Хищник» идентифицируется таковым благодаря наличию некоторых ценностей в своем распоряжении, а так же отсутствию у него антиценностей, которые позволяют ему действовать по шаблону «хищника». Это могут быть не только предметы материального мира, особенности телостроения, но и убеждения, достижения в прошлом, другими словами некоторый моральный настрой.

Те же рассуждения характерны для шаблона поведения «жертвы», только у жертвы в наличии антиценности, а так же отсутствуют ценности.

Третья часть: следствие из проблемы останова — «хищник» встретился с шаблоном действий, направленных на этого «хищника», и являющийся хищническим по отношению к нему, или «жертва» встретила шаблон действий являющийся жертвенным по отношению к ней.

Т.е. если некий «хищник» в процессе своей деятельности стал «жертвой», то это стало возможным потому что «хищник» адаптируясь ко внешним условиям случайно стал «жертвой», или встретил кого то обладающего большей ценностью «хищника» (большей физической силой, размером, большими когтями, более крепким телом), почувствовал себя «жертвой» и стал вести себя согласно своим представлениям о поведении «жертвы», или встретил «хищника», поведение которого оптимально для «охоты» на рассматриваемого «хищника», или любой комбинацией этих частей жертвенно-хищнического парадокса.

Таким образом, можно и следует говорить только об актуальном «хищнике» и об актуальной «жертве», потому что в будущем их идентификация и образ действий может измениться. Для прогнозирования и анализа взаимодействия, во избежание путаницы и для того, чтобы учитывать в каждом рассматриваемом взаимодействии «жертвенное» и «хищническое» и были введены понятия жертвенной интенции и хищнической интенции. Каждая эта интенция соответственно позволяют рассматривать шаблон действий как хищнический так и жертвенный одновременно.

Оптимальный хищник

Переосмысление понятия ценности

Всегда умы человечества занимал вопрос бессмертия. Применительно к текущему анализу симулякров «пищевого» поведения этот вопрос можно поставить так: возможен ли абсолютный «хищник»? Ответ очевиден — нет. Однако если рассмотреть вопрос с теоретических позиций, то вполне возможны «хищники», которые будут таковыми на протяжении всего своего жизненного цикла. Т. е. в теории возможно возникновение жертвенно-хищнического парадокса, но при условии достижения временем значения бесконечности. Этот вопрос так же актуален для социологии, так как позволяет вычленить наиболее устойчивые к внешним воздействиям социальные структуры в широком смысле и шаблоны поведения (например, обычаи) в узком смысле. И в принципе важен один вопрос:

Почему шаблоны поведения не разрушили друг друга в социальной среде?

Факторов наличия многообразия шаблонов поведения множество, приведу несколько.

1. В обществе распространен «хищнический» шаблон поведения по отношению к хищникам.

2. «Хищничество» предполагает в некоторых случаях сокрытие «хищничества» как стратегию максимизации вероятности благоприятного исхода.

3. Распространенность шаблонов поведения, имеющих большой коэффициент совпадения с деятельностью садоводов, скотоводов.

4. Изживание шаблонов поведения, являющиеся «жертвенными», наличие оптимальных «хищников», которые не могут в разумные сроки успешно «охотиться» сами на себя.

5. Отсутствие обстоятельств, которые благоприятствуют реализации «хищнической» интенции.

И т. д.

Важным следствием этих рассуждений является невозможность вечно повторяющихся процессов в обществе.

И ещё одним важным следствием этих рассуждений является то, что распространение убеждений, характерных для «латентного каннибализма» не означает разрушение общества. Процессы (они же шаблоны поведения), выражающие эти убеждения будут изживать «жертвенные» по отношению к ним процессы, до тех пор пока сами не будут изжиты «хищническими» по отношению к ним процессами. Нужно понимать, что срабатывание жертвенно-хищнического парадокса у «хищника» ни как не соотносится с выживанием «жертвы».

Попытки поиска «хищника хищников» с учетом срабатывания жертвенно-хищнического парадокса натыкаются на псевдоцикличный и псевдореккурентный характер его срабатывания. Такая особенность связана с тем, что на каждом этапе существует ненулевая вероятность изменения актуализированной интенции рассматриваемого процесса. Т. е. может показаться, что «хищник» стал «жертвой» потому что был «хищником» и наоборот, или смена актуализированной интенции произошла потому что «пришло время». В рамках рассматриваемой модели сущности «хищника» и «жертвы» как набора действий становится очевидно, что актуализация интенций как «жертвенных», так и «хищнических» носит вероятностный