Дороги Сонхи - Антон Орлов Страница 30

Суно, ожидавший в гостиной в компании матушки Сименды и Тилибирии, плел обережные заклятья от демонов Хиалы и прочей всевозможной нечисти. На всякий случай, во избежание. Сидеть сложа руки было невыносимо.

Наконец он услышал негромкий младенческий плач и бросился в комнату.

– Здоровый мальчик! – сказала песчаная ведьма, едва он появился на пороге.

А госпожа Глимонг показала ему крохотное существо с пока еще не обрезанной пуповиной и велела подождать за дверью. Достопочтенный Орвехт безропотно подчинился.

Конечно же, тем вечером он никуда не собирался. Подчиненные без него управятся, если только небо на землю не упадет. Но тут пришла мыслевесть от Крелдона – и ему, и Хеледике: обоим немедля прибыть в резиденцию Верховного Мага.

«У меня сын родился».

«Поздравляю, и Зинте передавай мои поздравления. Но все равно тебя жду. Пожар».

Словно тазик ледяной воды на голову. «Пожар» – это значит, случилось что-то крайне серьезное. Именно что небо на землю… Или другой инцидент того же порядка.

Функционеров собралось полтора десятка – проверенные полевые агенты с безупречной репутацией. В кресле с высокой спинкой сидела, чопорно выпрямившись, сухощавая пожилая дама с сурово поджатыми губами, в отороченной черными кружевами мантии. Пряха, одна из старейших магичек-связных.

– Коллеги, все вы слышали об Огрызке и знаете, что это, предположительно, такое, – без проволочек начал Шеро. – Разве что Хеледика не знает. Суно, в поезде ей расскажешь. Пришло донесение от Жаворонка из Нангера. Огрызок нашелся, и нашел его наш властелин недобитый. В этот раз Угробцем манипулирует Нетопырь. Тоже все в курсе, что за личность. Сейчас вам соберут кое-что в дорогу, и вы отправитесь в Нангер под видом курортников. Задача сами понимаете какая: любой ценой захватить и доставить в Аленду Огрызок. Даю слово коллеге Грувелдон, она перескажет последнее донесение коллеги Финагрета, – он кивнул Пряхе.

Не было времени подготовиться к допросу. Едва в голове прояснилось, Нетопырь уже тут как тут. И ни одного амулета в пределах досягаемости – знают, гады, с кем имеют дело.

Каморка вроде той, где держали Кема. Дирвена подняли с тюфяка, усадили на стул у стенки, еще и привязали к этому стулу. Арнахти устроился напротив, в раскладном бартогском креслице, которое выглядело так, словно с одного пинка развалится. Курочди, Ручди, Квельдо и Барвила выстроились у него за спиной.

Барвила выглядела испуганной, ученики – угрюмыми, старый хмырь – печальным и оскорбленным в лучших ожиданиях. А пленник уже успел покрыться гусиной кожей: он был босиком и голяком, не считая чужих портков. Ясно, приняли меры, а то вдруг у него в одежке что-нибудь зашито.

Работая на Ложу, он прошел нехилую школу. Его же на всякие задания посылали, ну, и инструктировали, как себя вести, если попадешься.

Как бы ни был силен Нетопырь, он не из тех, кто владеет ментальной магией, вроде Шеро Крелдона. Иначе не прозевал бы шпиона в своем ближайшем окружении.

Надо тянуть время, пока сюда не нагрянут агенты Ложи. Полундра и неразбериха в его интересах: может, удастся завладеть нужными артефактами, или Арнахти перед лицом серьезного противника захочет договориться с ним по-хорошему.

Сперва тот спросил, как его зовут на самом деле. Дирвен усмехнулся и сказал. Никто из этой гнилой компашки не удивился – получается, все они были в курсе, и ученики, и барышня-сухарик.

– Что ты делал в моих покоях? – сверля его взглядом, поинтересовался маг.

– «Королеву роя» хотел поизучать. Вы же ее в день по чайной ложке изучаете, я быстрее разберусь.

Нетопырь сохранил мину разочарованного мудрого наставника, но все же в лице у него что-то слегка дрогнуло.

– Почему ты убил Савендье?

Дирвен уже придумал простой и каждому понятный ответ на этот вопрос:

– Домогался он ко мне – ну, с этой самой мерзопакостью… Увязался за мной, то да се… А я не терплю этой мерзопакости, убивать таких готов. Я оборонялся, потому что мои чувства были оскорблены, ну и врезал так, что у него голова хрясть. Он сам виноват.

Тут уже все переменились в лицах, а господин Арнахти нахмурился и произнес:

– Не замечал за Савендье таких наклонностей…

– Да врет он! – выпалил Квельдо. – Он сам извращенец, он же на весь просвещенный мир своими непотребными делишками хвастался безо всякого стыда! Меня аж дергает, когда он близко подходит, к такому только повернись не той стороной… Учитель, да наверняка он сам домогался Савендье, а тот не захотел, вот он его и убил!

– Врешь ты все! – возопил Дирвен, вскочив вместе со стулом. – Это он ко мне полез, а не я к нему! Я таких ненавижу!

– Тихо! – приказал Арнахти – его интересовало не кто кого домогался, а более существенные подробности. – Где тело Савендье?

– Унес наружу, – буркнул амулетчик.

– Как унес?!.. – теперь и Нетопыря проняло – он же столько охранных заклятий вокруг своей долины понаплел, а кто-то запросто ходит туда-сюда.

Пришлось рассказывать в подробностях, как ушел из долины, да как вернулся. Во-первых, запираться бессмысленно – начнут допрашивать с пристрастием, во-вторых, надо, чтоб Арнахти понимал его ценность и не захотел поскорее его прикончить.

Наконец они ушли, стул и веревки унесли с собой. Победа осталась за Дирвеном, хотя это была так себе победа.

Он растянулся на тощем, как прелести Барвилы, соломенном тюфяке. Руки-ноги занемели, во рту пересохло, голова чугунная. А хуже всего то, что узнал, наконец, почему этот придурок Квельдо от него шарахается: потому что несправедливо записал его в извращенцы!

Повсюду белесая хмарь, с неба моросит – ткутся водяные паутинки и тут же рассыпаются мельчайшими брызгами, то ли есть они, то ли нет. Скорее все-таки есть, потому что горы мокрые, и на влажных камнях недолго поскользнуться. Человеку недолго, а мучахе хоть бы что, пусть она и не горная дева.

Господин Арнахти оседлал камнешмыга – магическую тварь, похожую на вырубленного из гранита поросенка величиной с пони. Он приманил его, зачаровал и выдрессировал, чтобы разъезжать на нем по окрестностям. Камнешмыги издавна обитают в Унских горах, людей сторонятся, да и людям нет до них дела. Они не зловредные, никому не мешают. Здешние маги иногда их ловят, чтобы использовать для своих нужд. У них один недостаток: такое существо привязано к своей территории и не может ее покинуть,