Его игра - Эрин Хэй Страница 31

— Ты чего толкаешься?! — услышала она их визги. — Совсем больная?! Ты мне телефон разбила!

— Извини! — сказала Катя, и в ее осипшем из-за болезни голосе не слышалось ни малейшего сожаления.

Блуждая по коридорам в поисках нужной аудитории, она еще несколько раз ловила на себе заинтересованные взгляды. Переборов в себе порыв просто позорно сбежать из учебного заведения, Катя, вскинув голову, старалась не обращать на них никакого внимания. Но пунцовое лицо выдавало ее внутреннее состояние. Наконец, найдя нужное помещение, она вошла внутрь. Все разговоры моментально стихли с ее появлением, не оставляя у Кати ни малейших сомнений, кто же был предметом обсуждения. Не поздоровавшись и проигнорировав удивленные лица одногруппников, она села за самую дальнюю парту. Впрочем, Катя недолго пробыла в одиночестве, очень скоро к ней присоединилась Милана.

— Привет! — поздоровалась одногруппница. — Я слышала, что произошло, — Милана дотронулась до нее рукой. — Мне очень жаль. Я на твоей стороне. Оксана поступила неправильно.

— Слышать ничего о ней не желаю! — сказала Катя и зашлась в лающем кашле.

После того вечера, когда Дэн буквально вынес ее на руках из ночного клуба, она слегла с высокой температурой, и до сих пор еще окончательно не выздоровела. Оксана ей звонила и писала много раз, но Катя так и не пожелала выслушать бывшую подругу.

— Я тебя понимаю, — Милана обняла Катю. — Но она мне сказала, что тоже стала жертвой обмана.

Катя криво усмехнулась и принялась копаться в сумке в поисках тетради и ручки.

— Бедная-несчастная, — с презрением фыркнула она.

— Ладно, — согласилась Милана. — Тебе нужно время, чтобы остыть. Потом поговорим. Не возражаешь, если я с тобой останусь?

— Пожалуйста, — пожала плечами Катя.

К ее полному облегчению, Оксана так и не появилась в университете в этот день. Поняв, что сегодня ей не придется лицезреть подлую предательницу, Катя даже воспряла духом. Полностью погруженная в воспоминания, в которых варилась всю последнюю неделю, она почти не слушала разъяснения преподавателей. Стоило лишь закрыть глаза, как Катя снова слышала издевательский смех Кристины, видела её полный триумфа взгляд. В ушах стоял звон монет, которые все присутствующие бросали на стол перед Максом. И слова Макса, вонзающиеся в ее сердце, словно ножи, и оставляющие после себя кровавые раны: «Детка, я просто поиграл с тобой!»

— Он просто поиграл со мной! Он просто поиграл! — срываясь на плач, шипела Катя себе под нос.

Рисуя черной пастой в тетради абстрактные узоры, она яростно вдавливала ручку в лист бумаги, кончиком стержня протыкая его насквозь, оставляя на бумаге рваные полосы. Рубль! Гребаный рубль! Вот, оказывается, цена её любви! Цена её доверия!

— Тише, тише, — услышала она голос Миланы.

Опомнившись, Катя положила ручку на стол, вырвала поврежденный лист и, скомкав его, бросила на край стола. После чего захлопнула тетрадь и села, спрятав лицо в ладонях. Ее плечи затряслись от тихих слез.

— Эй, ты чего? — тихо позвала ее Милана. — Перестань! Не смей! Он этого не достоин! Не позволяй никому видеть твою слабость! Ты самая лучшая девочка на свете! Помни об этом!

Милана снова обняла Катю, и та, до крови закусив губу, с трудом сдержала новый приступ рыданий. Положив голову на плечо одногруппницы, она шумно выдохнула.

— Спасибо, — почти беззвучно поблагодарила ее Катя.

— Не за что, — ответила Милана, затем бросила взгляд на ее тетрадь и участливо спросила: — Совсем ничего не написала?

— Нет, — прошептала Катя, продолжая лежать на ее плече.

— Ладно, у меня спишешь.

Так, обнявшись с Миланой, Катя просидела до конца лекции. Милана же одной рукой гладила ее по голове, а второй пыталась записать информацию за лектором. Собираясь домой после занятий, Катя увидела в телефоне входящее сообщение. Это был Дэн.

«Увидимся вечером?» — написал он ей.

Ничего не ответив, Катя бросила телефон в сумку. Она не хотела его видеть, как не хотела видеть никого, кто являлся свидетелем той разоблачительной сцены, когда ей нанесли удар в спину два близких человека, а она сама была выставлена на всеобщее посмешище. Катя помотала головой, прогоняя из головы воспоминания, как она в слезах стояла в окружении толпы хохочущих гиен и умоляла Макса сказать ей, что все это неправда. И ведь это Дэн привез ее туда в тот вечер!

Дэн что-то пытался объяснить ей потом, но Катя была как оглушенная и ни на что не реагировала. Она даже не помнила, как оказалась дома. Марина Александровна, увидев дочь в таком состоянии, переполошилась, подумав, что ту чем-то накачали. Родителям Катя рассказала, что застала Макса с какой-то блондинкой, не раскрывая всех подробностей. Признаться им, что стала жертвой жестокого розыгрыша, она не смогла. Катя никогда не простила бы себе, если бы Сергея Владимировича увезли в больницу с третьим инфарктом, который мог бы стать для него последним.

— Придешь завтра? — спросила Милана, прощаясь с Катей у дверей университета.

— Наверно, — ответила та и снова раскашлялась. — Посмотрим.

— Давай, лечись! — одногруппница попыталась ее приободрить. — Чтоб завтра как огурчик была!

— Ага, — кисло улыбнулась Катя.

Помахав рукой, она направилась к станции метро. Остальные одногруппницы тоже подходили к ней на перемене, чтобы выразить свою поддержку. Кто-то выглядел вполне искренне, а у кого-то во взгляде читалось: «уж со мной бы такое не произошло».

— Да-да, не произошло бы! — вслух произнесла Катя, когда уже подходила к дому.

Всю неделю, что ей пришлось пробыть в постели, Катя пыталась понять, где же она ошиблась. Почему она не заметила, что Макс насквозь фальшивый? Неужели она ничего не понимает в этой жизни? А еще она ждала… Ждала, вопреки всему. Ругая себя последними словами за глупые надежды и собственную тупость, она ждала, что он позвонит и все-все-все ей объяснит. Но время шло, телефон молчал, а фотографии в профиле Кристины рассказывали о том, как та прекрасно проводит время с Максом в Доминикане. Раз за разом, Катя с мазохистским упрямством рассматривала картинки их веселого отдыха, нанося своему кровоточащему сердцу все новые раны. Она читала комментарии их друзей, которые поздравляли эту «чудесную пару» с воссоединением и лицемерно желали им больше никогда не расставаться.

«Все женщины делятся на две категории: богини и тряпки для вытирания ног! Ты — богиня, моя дорогая!» — подхалимно написала на стене Кристины одна из ее подруг.

«Коровы не для львов! Лев будет только