Мерикратор - Юрий Никитин Страница 31

Африка ещё некоторое время жила импортом пшеницы и кукурузы, но голода больше не было и там, а потом удалось поднять урожайность местных сортов, и в мире не осталось мест, где бы не хватало продовольствия.

Я вздохнул. А дальше получилось то, что должно было получиться. В Штатах, Европе и России не разъелись так уж слишком, потому что нужно было много работать и воевать, а в Африке, где заводов и фабрик пока ещё не настроили, но народ начали кормить до отвала, как бы извиняясь за прошедшие столетия голода, пошла эпидемия ожирения, что намного раньше появилась в Европе и Штатах, но там не приняла такие масштабы.

Европа и Штаты пострадали сравнительно слабо, хотя снаппер унес почти четверть населения, но всё-таки сильнее всего ударил по так называемым развивающимся странам. Развивались они, в основном, в плане высокой рождаемости, производство там росло очень слабо, население на вынужденном БОДе, что и позволило снапперу с жадностью наброситься на лакомых жертв.

От полуторамиллиардного населения Африки осталось меньше восьми миллионов, это учитывая расположенные на её территории базы Штатов, Франции, Китая, Италии и даже Японии. Дипломаты всех стран сошлись в дискуссиях на ножах, в который раз начиная делить Африку заново. Понятно, некоторые границы придется убрать, другие передвинуть, и, самое главное, срочно ввести на опустевшие территории войска, стараясь опередить остальных.

Моя квартира – уголок уюта и стабильности, вот уже тридцать лет в ней ничего не меняется, только комп стал мощнее, да ручную кофемолку сменил комбайн, а так даже мебель не позволяю сдвигать всяким женщинам, хотя жена и дочь не раз покушались.

Потому ко мне и тянутся дружбаны, которые живут неподалеку. В мире творится чёрт-те что, а у меня уютно жужжит кофемолка, Алиса мило рассказывает, как всех людей сделают рабами и заставят строить пирамиды, а кухонный агрегат по нашему заказу готовит вкусно пахнущие пирожки из сдобного теста.

Бабурнин не отрывает жадного взгляда от бегущей сводки новостей, для гостей я включаю телевизор, экран на полстены, Черноклюв уютно устроился на диване с большой чашкой ароматного кофе.

– Ух ты, какие страсти…

Бабурнин прям подпрыгнул.

– А что мы?.. Чего сидим? Вон везде что творится!

Оба повернулись ко мне, я сказал с неохотой:

– Россия сосредотачивается, слыхали?.. Понимаю, хочется халявы, раз такой случай, но средств у нас поменьше, чем у Штатов и Китая, нам нужно сосредоточиться на высоких технологиях, а не рисковать в авантюрах, хотя руки у всех чешутся….

Бабурнин сказал жадно:

– Снаппер разгрузил экономику, кобыле стало легше, но куда вбросить?

Черноклюв сказал задумчиво:

– Штаты, Китай и Европа тоже вбросят в высокие. У них денег больше.

Я промолчал, снаппер сохранил огромные суммы, что потратили бы на БОД, но он же сохранил и все армии. А в такой турбуленции лучше бы всех в погонах уничтожил, хотя это тоже чревато, даже чревато боком, как говорят в Думе. Дураки могут воевать и без армий, а дураков и после снаппера осталось ой-ой-ой.

Бабурнин наконец ухватил свою чашку, рухнул в кресло рядом с диваном, где вольготно расположил Черноклюв.

– Стремно, – сказал он со вздохом. – Распахнулась дорога в светлое будущее!.. Но с такими ямами и колдобинами, что зазевайся – враз на обочину, а там кто знает, что на этой обочине, и что вообще за обочина…

– Но мир всё равно ускоряется, – сказал Черноклюв задумчиво, – куда там Чичикову на русской тройке, ветер в ухах свистит и прыщет. А по сторонам мелькает, а то и мельтешит. Не сбиться бы…

– Наш паровоз вперед лети, – возразил Бабурнин. – А паровоз только по рельсам, так что не собьемся. Другого нет у нас пути…

– В руках у нас винтовка, – договорил Черноклюв задумчиво. – Шеф, винтовки вообще-то у всех тероборон, даже у местных шейхов, что называются районными руководителями?

Бабурнин нервно хохотнул.

– Уже снова шейхи!.. Ещё беки, улемы, ещё что-то… На окраинах не забывают о своих корнях, им бы снова взад в милое сладкое средневековье!

Черноклюв осушил чашку, поставил на стол. Диван с удовольствием выдохнул, когда Черноклюв поднялся на ноги.

– Работы много, – буркнул он невесело, – Через час начнут собираться в наш офис, а мы ещё не решили, какую политику поведем.

– Наступательную, – сказал Бабурнин добро.

– Но кунтаторскую, – уточнил Черноклюв, – или марш-бросок?.. Вот-вот, не знаем. А ведь Господь сделал ставку на людёв, а не пингвиней.

Я тоже поднялся, пробормотал:

– Лишь бы не прогадал.

– Господь игрок ещё тот, – сказал Черноклюв с надеждой. – Я в него верю. Хотя Эйнштейн и уверял, что Бог не играет в кости.

– Ах, – вскрикнул Бабурнин довольно, – так ты ещё и верующий?

Черноклюв взял со свободного стула шляпу, сегодня он в шляпе чеховского интеллигента, только трости недостаёт, буркнул:

– Снаппер многих сделал верующими. Церкви и мечети забиты, не заметил?

Наш офис, обычно пустующий, сейчас заполнен, будто многие вообще не уходили и на ночь. Хотя, кто знает, молодые и горячие, может и не уходили, снаппер подбросил как проблем, так и возможностей.

Уже подходя к подъезду, обнаружили группки трансгуманистов, что жарко обсуждают резкие сдвиги в обществе, в том числе изменился вес и влияние политических партий, наша из мышонка вдруг стала чуть ли не слоном, зато прежние слоны уменьшились до размеров кроликов.

Бабурнин пробормотал:

– Больницы уже не справляются. Задействованы все крематории, но что с обществом? Ни митингов, ни забастовок… Дивно как-то.

Черноклюв напомнил:

– На каждом перекрёстке бронетранспортер в качестве… не знаю, в каком он качестве, но остужает лучше любого кондиционера.

Мы поднялись на крыльцо, меня приветствуют так, словно я уже президент, но свой президент. Я доктор наук не какой-нибудь социологии, это дают всякому, кто захочет, а квантовой физики, преподаю студентам фейнмановское квантование, так что да, свой, хоть уже и считаюсь политиком.

На ходу прислушался к бурным дискуссиям, на крыльце и