Журнал Поляна - Поляна, 2013 № 01 (3), февраль Страница 33

Водопровода в домиках не было, и воду мы брали из крана на улице. Я, как обычно, пошла вечером за водой. Было уже темно, а ночи на юге в горах очень темные. На взгорке около дороги горел всего один тусклый фонарь. Когда я подошла к крану, то увидела поперек дорожки что-то вроде садового шланга. Первой мыслью было отодвинуть его в сторону, чтобы никто не споткнулся. Только я занесла ногу, чтобы сделать это, как вдруг мне показалось, что он движется! «Шланг» переполз дорожку и скрылся в траве. Трудно сказать, сколько времени я простояла на одной ноге с гулко колотящимся сердцем. Какое счастье, что я не успела осуществить свое благое желание!..

Однако возвращаюсь к Мурзилке. В тот вечер родители остались в городе, я ушла веселиться с компанией, а моя младшая сестра обещала недолго играть с соседской девочкой и вовремя лечь спать. Вдруг обе девочки, перепуганные, являются к нам вместе с кошкой и заявляют, будто Мурзилка не пускает их в дом. Сами понимаете, поверить в такое трудно. В ответ на недоумение всей компании они наотрез отказались идти обратно одни. Отказ девочек прозвучал столь категорично, что мы растерялись. Ничего не оставалось, кроме как пойти с ними домой. Я взяла кошку на руки, и мы в сопровождении двух ребят пошли. Но то, что произошло возле дома, нас, если говорить честно, испугало.

Перед самой дачей кошка напряглась. А когда осталось несколько метров до крыльца, она начала рваться из рук, причем выглядело это довольно странно. Она как будто билась в мое плечо. Все остальные с любопытством наблюдали за Мурзилкой. Я невольно отвела плечо назад. Тогда кошка точно так же стала биться в другое мое плечо. Пришлось на шаг отступить. Мурзилка застыла, напряженно глядя мне в глаза. Несколько последующих попыток подойти к домику закончились тем же.

«А вы нам не верили», — наперебой заговорили девочки.

Ситуация действительно сложилась необычная. Какое-то время мы стояли в нерешительности, не зная, что предпринять. Потом ребята набрали камней и стали бить ими по дорожке перед собой, поскольку рассмотреть что-либо в темноте было невозможно. Таким вот образом мы постепенно приближались к домику. Кошка замерла, вцепившись в меня когтями, и напряженно вглядывалась в темноту. Пару раз камни, судя по звуку, попали во что-то мягкое. Возможно, это была змея.

Когда вся компания, наконец, добралась до крыльца, Мурзилка спрыгнула на землю и осторожно пошла по ступенькам на веранду. Мы поднялись вслед за ней и зажгли свет. Никого там не было, а кошка удивила всех еще раз. Она легла на пол и как будто вплавь, можно сказать кролем, поползла на животе в комнату. Стоило нам двинуться за ней, она тут же замирала, как бы останавливая нас. Признаюсь честно, было и жутковато, и смешно. В голос мы не хохотали, но улыбок сдержать не могли. Мурзилка, не меняя стиля, обползла всю дачу. Убедившись, что в домике никого нет, вышла к нам, села посреди веранды и начала спокойно умываться. Мы поняли — все в порядке и опасность никому не угрожает.

Уже за чаем решили, что наша ядовитая соседка приползала, видимо, в гнездо к ласточкам, которое те построили под потолком в углу веранды. Нам нередко приходилось слышать о пристрастии змей к птичьим гнездам.

В начале лета у Мурзилки впервые появились котята. В день их появления стояла сильная жара. К тому же в то лето нас одолевали полчища мелких рыжих муравьев. Они были везде. Чем только с ними не боролись, ничего не помогало. Естественно, Мурзилке тоже от них досталось. Когда мы вошли в кладовку, где находилась наша юная мама с малышами, то обнаружили в коробке с семейством огромное количество насекомых. Кошка пыталась вылизывать котят, но сама справиться с проблемой не могла, и мы ринулись к ней на помощь.

Обычно кошки стараются не давать только родившихся котят в чужие руки. Наша же, видимо, очень нам доверяла, да и устала изрядно от непрошеных пришельцев. Она, конечно, волновалась, что-то говорила, но не мешала обмывать малышей. Когда процедура была закончена, мы перестелили коробку, перенесли ее в большую комнату и все кошкино семейство расположилось там. В тот день Мурзилку больше не тревожили, а лишь утром следующего дня коробку унесли обратно в кладовку. Но Мурзилке, судя по всему, в кладовке стало скучно. Теперь каждый вечер, когда вся семья собиралась дома, она перетаскивала котят в комнату и складывала их в кучку на середине ковра. Дальше — больше. Она решила, что у котят должна быть нормальная постель. Поэтому ночью растаскивала их по всей квартире и подкладывала к нам в кровати. Мы пытались объяснить ей, что это создает нам некоторые неудобства, но она упорно настаивала на своем, а поскольку каждый раз мы относили их обратно в коробку, очень обижалась, наталкивалась на наше неправильное с ее точки зрения отношение к малышам. Наконец котята подросли. Почти всех удалось раздать по знакомым, а один как-то подзадержался. Мурзилка оказалась очень внимательной и заботливой мамой. Она терпеливо учила его всем жизненным премудростям. Но самым интересным было наблюдать, как она учила малыша спускаться по лестнице.

Кошка брала котенка за холку и затаскивала на несколько ступенек вверх. Потом спускалась к подножью лестницы и начинала объяснять чаду, что и как ему следует делать, чтобы спуститься вниз. Объясняла старательно, разными интонациями и поначалу очень терпеливо. Котенок, естественно, боялся спускаться сам, потому что его рост был равен высоте ступеньки, и жалобно пищал, не особенно слушая наставления мамаши. Какое-то время диалог продолжался мирно, но постепенно интонации наставницы менялись. Появлялись довольно резкие, а порой и сердитые нотки. Наконец терпение изменяло Мурзилке, и она буквально в один прыжок оказывалась рядом с неразумным дитятей. Далее следовал шлепок со стороны хвоста, и малыш кубарем скатывался со ступенек вниз. Его писк переходил в плач, причем даже мордашка становилась мокрой от слез. Мурзилка сбегала следом за ним, облизывала заплаканную мордочку и успокаивала его, как я понимаю, всеми ласковыми словами, какие только знала. Едва малыш затихал и прижимался к ней в наивной надежде, что мучения закончились, как упорная мамаша снова хватала его за загривок и снова тащила наверх.

Так продолжалось до тех пор, пока до котенка не доходило, что никуда ему от науки не уйти. Все так же громко пища, он, наконец, начинал пристраиваться на ступеньке поудобней, чтобы не очень больно упасть на следующую. Как только кошка замечала его попытку одолеть ступеньку самостоятельно, она вся напрягалась и в тот момент, когда малыш начинал сползать вниз, мгновенно оказывалась рядом, подставляя ему плечо. Получалось, что котенок съезжал сверху вниз по Мурзилке. Постепенно неуверенность и страх в нем исчезали. Закрепив успех пару тройку раз, довольная своими педагогическими успехами мамаша заканчивала урок и позволяла малышу перейти к играм, с удовольствием составляя ему компанию.

Такие уроки продолжались несколько дней, к исходу которых котенок уже совершенно уверенно без всякого страха мог бегать по лестнице в любом направлении.

Когда у нас появились волнистые попугайчики, клетка стояла у меня в комнате. По вечерам я выдворяла Мурзилку за дверь и выпускала пернатых полетать. Кошке это очень не нравилось. Она привыкла к тому, что в любое время могла прийти ко мне, залезть на кровать или на письменный стол, поиграть чем-нибудь или просто посидеть рядом. А тут ее свободу ограничили. Мириться с этим она не хотела и каждый вечер пыталась во что бы то ни стало остаться в комнате. Она пряталась под кровать, забиралась под стол, но… Я все равно ее выпроваживала и впускала лишь после того, как птицы снова оказывались в клетке. Можете себе представить, до какой степени она невзлюбила попугайчиков. Надо сказать, со временем она стала удачливой охотницей и не могла понять, почему именно этих птичек так берегут от нее! Ну и, конечно же, ревновала.

Так уж случилось, что один попугайчик от нас улетел. Улетел по моей оплошности, потому что я забыла закрыть форточку. Остался только один. Кошка по-прежнему не оставляла надежды отловить его. Иногда я заставала ее возле клетки, когда она пыталась достать его лапой сквозь прутья, но стоило ей увидеть меня, сразу же убегала, опасаясь нагоняя. Попугайчик очень нервничал в такие минуты и не скоро успокаивался. Но однажды произошло нечто невероятное.

Однажды, возвращаясь домой после занятий, я еще в коридоре услышала громкие кошкины рыданья вперемешку с угрозами. Не знаю, хватит ли мне слов, чтобы описать ожидавшее меня зрелище.

Попугай жил в небольшой клетке, похожей на маленький домик. В ней были две поперечных жердочки примерно в десяти сантиметрах над донышком клетки, а между донышком и жердочками по краям две кормушки, которые вставлялись в специально сделанные для них окошечки. Так вот. Кошка лежала на дне клетки, прижатая к нему жердочками. Она почти не могла двигаться, а уж о том, чтобы самостоятельно выбраться наружу… И речи быть не могло. Попугай сидел на клетке буквально в нескольких сантиметрах от кошачьей морды и чирикал. Мурзилка же, находясь в плену, вопила на весь дом. Но особенно выразительными были ее глаза. В них были и мука, и обида, и ненависть и еще масса разных чувств.