Факультет Романтики. Ромфак - Кира Тигрис Страница 33

тени, они темными пятнами забегали по белому мрамору. Отлично! Так стало даже лучше! Теперь никто из присутствующих не заметит меня в моем скромном тайном укрытии. А именно — в изящном белом унитазе в третьей кабинке справа. Да-да, именно оттуда из-под большой тяжелой крышки несмело высовывалась усатая беличья мордочка, на которой блестели огромные круглые от напряжения и страха темно-зеленые глаза. Что ж, кажется, зеркальный портал, что стоял в моей спальне оказался слегка неисправен и почему-то забросил меня, Константина Блэкстоуна, потомственного тролля, в главный туалет на Факультете Магов, а не в парадный холл Факультета Полукровок. Дело в том, что нам, простым троллям, никак нельзя было появляться здесь, во владениях магов без разрешения — за это мы могли быть наказаны хуже, чем смертью. Да они просто могли с нами безнаказанно сделать все, что угодно!

Очень часто случайно забредших путников, троллей, эльфов и гномов похищали маги или же, как их любили называть в своих преданиях люди — Фейри Благого Двора, они заколдовывали пленников и навсегда оставляли их игрушками-слугами при своих дворцах. Троллей же Высшие Феи превращали в милых зверушек, заставляя их водить хороводы, играть и танцевать в своих прекрасных волшебных садах и лесах. В общем, если бы наши придурочные Феи застали меня сейчас в своей неотразимой уборной, то клянусь усами, я бы по их милости до конца моей жизни чистил своим хвостом унитаз, в котором сейчас прятался.

И потому услышав шум на входе в уборную, я не растерялся, а превратился в бесхвостую белку и резво нырнул в первый попавшийся открытый толчок. Благо он оказался очень чистым, и наполненный почти стерильной водой.

— О, Небо! Что же ты делаешь? — раздался испуганный девичий шепот, в наступившей тишине он показался таким неожиданно звонким и громким. Гулкое эхо повторило вопрос несколько раз, отразив его от всех унитазов. В панике девушка сняла свой капюшон, и я смог разглядеть ее длинные рыжие волосы, спадающие на стройные хрупкие плечи идеальными локонами. Она обращалась к, пожалуй, самой высокой и статной фигуре из всех. Из моего толчка… простите, издалека невозможно было разглядеть, кто это — девушка или юноша. Хотя золотистые пряди цвета спелой пшеницы, что выбивались из-под надвинутого на лоб капюшона, показались мне весьма знакомыми. Пока я пытался вспомнить, у кого же из магов я такие раньше видел, этот неизвестный и видимо, самый сильный и могущественный из всех собравшихся на тусу в туалете, спокойно продолжал читать заклинание, бубня себе под нос древние непонятные слова, порой такие грубые и резкие, они очень походили на ругательства. На его правом плече… почему-то я решил, что это именно юноша — вроде бы туалет в этом крыле должен был быть по логике мужской — неподвижно сидела большая белая птица, размером с ворона-переростка, только если его изваляли в муке или же совершенно обесцветили сильным отбеливателем. Ворон-альбинос с электрически-голубыми глазами-бусинами, казалось, существовал в другом измерении или же был очень реалистичной трехмерной голографией — он сидел, нахохлившись, абсолютно неподвижно, так что его златовласый хозяин совершенно не ощущал присутствия двухкилограммовой птицы на своем плече. И тут я едва не поскользнулся и не угодил в широкое канализационное отверстие на дне унитаза, узнав бормочущего мага…

— Нарцисс! Мы же… ты же планировал вызвать джинна всего лишь пятой ступени, а не седьмой! — снова взволновалась рыжая. Теперь она не шептала, а даже повысила свой мелодичный голос. Словно у испуганной оперной певицы, он резонировал от всех мраморных поверхностей. — Что ты делаешь?! Наш профессор такого не одобрит и…

— Замолчи, Сирена! — резко оборвал ее юноша. Он повернулся к девушке, и я смог разглядеть его лицо, точнее — его половину. Другая же была спрятана под искусной серебряной маской в виде полумесяца. Потомок сильнейших светлых магов, которые вполне могли бы быть Богом любви и Богиней красоты, Нарциссу приходилось постоянно прятать часть своего лица, иначе все, кто на него смотрел, тут же влюблялись или сходили с ума от такой красоты. — Ты пришла сюда по собственной воле, и теперь предлагаешь вызвать Профессора вместо Ифрита?

— Ифрита?! — ужаснулась девушка, а вместе с ней ахнули и остальные четыре фигуры в белых балахонах. Двое из них быстрехонько попятились назад, но поймав на себе резкий недовольный взгляд Нарцисса, замерли на месте. Я заметил, что именно эта парочка была ниже ростом, менее грациозна и несколько упитаннее остальных, а из-под их мантий то и дело выглядывали когтистые лапы и лохматые хвосты. Что? Маги притащили в свой туалет троллей?! Но зачем? Не иначе, как поиздеваться, например, заставить мыть толчки… Ведь мы всего лишь глупые пушистые игрушки в руках прекрасных и жестоких Фей. — Ты собирался вызвать сюда кого-то из сильнейших духов огня?

— Ошибаешься, дорогая Сирена, — хмыкнул юноша, самодовольно улыбаясь. На его гладкой щеке, не прятанной под серебряной маской-полумесяцем, заиграла красивая ямочка. Этого было достаточно, чтобы длинные стройные ноги Сирены подкосились, и она на время потеряла дар речи. Нарцисс, довольным тем, какой сильнейший эффект на девушку и вообще на всех присутствующих сейчас производили его жгучие карие глаза, негромко произнес. — Это будет Ифрит, милая моя, но не стихии огня, а повелитель времени. Мне нужен самый сильный дух! Я щедро заплачу за его услуги…

— Но Великим Советом нам запрещено иметь дело с демонами и Высшими духами! Тем более с коварными Ифритами! Нельзя шутить с вечными стихиями и хуже всего — всемогущим временем! — снова запричитала Сирена, практически плача от безысходности. — А если он исчезнет и попадет в мир смертных? Один вызов такого Ифрита может обернуться крахом для всей Земли!

— Ну что ж, парой городов смертных больше или меньше, — устало вздохнул Нарцисс, лениво оборачиваясь к другой фигуре — высокому темноволосому парню, что стоял несколько в стороне и беззаботно подкидывал вверх небольшую серебряную монету. — Все будет хорошо! Верно, Арний?

Парень от неожиданности даже слегка испугался и подкинул свою монету раза в три выше обычного — она, сверкая ребрами, долетела практически до потолка.

— Да, все будет идеально, Нарц, — ответил Арний, подмигнув зеленым глазом, он, не глядя, выставил перед собой руку, и монета шлепнулась ровно в центр его ладони, как и было задумано, цифрой вверх. — Так и знал, что будет решка!

Этому парню, сыну самой Фортуны, всегда и во всем везло — что бы он не делал, в каком бы споре не участвовал. А вот его сестра-близняшка была по жизни полной неудачницей, притягивая к себе всевозможные беды, словно магнит железные стружки.

— Главное,