Однажды придёт отец... - Таня Белозерцева Страница 33

https://sun9-70.userapi.com/WmQw6ojmTr19QLiLemUG-O_zGvapwsxJg96iyA/VcRbM5MK7vs.jpg

Часть 12. Кто сказал, что собаки не разговаривают?.

Примечание к читателям:

Данная глава написана в соавторстве с Kamilla2 и Скарамар, владельцами реально существующих пекинесов. Благодаря им сложился неподражаемый и восхитительный характер Терракотового Дракона.

С появлением щенка начался дурдом. Пришлось Петунье обложиться специальной литературой по собаководству и варить четвероногому малышу овсяную кашку с телятиной, крошить туда витамины для щенков, покупать детский творожок. А еще лучше готовить кальцинированный творог, домашний и вручную, потому что такого в магазине не продавали. А если поинтересоваться о нем у администраторов, то они смотрели на Петунью, как на сами понимаете кого, когда она начинала спрашивать — есть ли у них в продаже творог с кальцием и костной мукой?

А стоя как-то в очереди на кассу, она услышала обрывок разговора двух дамочек: «Выросли дети? Нечем заняться? Заведи себе пекинеса и сразу почувствуешь себя многодетной мамой». Этот эпизод очень напомнил ей ситуацию в доме, и она поспешно выскочила из очереди, пыхтя, фыркая и отдуваясь, стараясь не рассмеяться в голос.

Симона и Бейли тоже начали чудить. Кошка стала злобной стервой, она рычала и шипела на наивного и глупого кутёнка, стоило тому приблизиться к ней. Правда, лапы не распускала, а просто убегала от несмышленыша. А Бейли вдруг заболел, стал грустным и тихим, перестал всех встречать на пороге, лежит целый день на подстилке, не ест, не пьет, носик сухой и горячий, в глазах — вселенская тоска и скорбь. Гарри испугался даже, заплакал-закручинился: умирает верный друг, а он ничем не может ему помочь.

Петунья была совсем не готова к такому положению и забеспокоилась: неужели щенок чем-то болен и заразил Бейли? А вдруг это чумка?! Испугавшись, она бросилась звонить всем знакомым собачникам, в том числе и Мардж, сестре Вернона. И вот та как раз и успокоила её, выслушала, хмыкнула и прогудела в трубку:

— О да, Петти, он очень болен, прямо-таки смертельно… Успокойся, дорогуша, Бейли просто ревнует. Покажите ему, что он по-прежнему вам дорог и нужен, и всё пройдет.

— Но… а разве собаки могут ревновать? — опешила Петунья.

— Ну, раз умеют радоваться и плакать, то почему бы им и ревностью не страдать? — мудро заметила Мардж.

Её совету последовали: страдающего Бейли окружили заботой и вниманием, и вскоре он ожил, понял, что никто не собирался от него избавляться, и что щенок — не замена ему, а новый член семьи. И включился в воспитание малыша, научил щенка всему: «ходить» на газетку, аккуратно есть, вытаскивать телефонную вилку из розетки, а также тщательно следил, чтобы собачий ребенок не уворачивался от ежедневного умывания и подсушивания феном и еженедельной стрижки коготков.

У Терракотового Дракона вскоре проявились весьма необычные пристрастия в еде. При нем нельзя было спокойно чистить и резать картошку — Терри стоял рядом и искусно изображал работающую трансформаторную будку. Где в этих трех с половиной килограммах помещалось столько звука, Гарри и его семья так и не выяснили. И только мелко нарезанная сырая картофелинка срабатывала как кнопка выключения. А уж за салат из помидоров с чесноком и черный хлеб с горчицей маму Клементину и родину Китай продать мог.

Говорят: пекинесы не любят детей…

Ну, с этим можно поспорить, ведь собаки как люди… Нельзя же категорично сказать, что у всех лондонцев или жителей Пекина одинаковый характер, привычки, поведение и прочее. Вот и Терри очень неровно дышал по отношению к детям и пьяным людям. Проверить отношение к пьяным детям Дурслям пока не удалось — не встретились им таковые, к счастью. Вырастая в семье с двумя маленькими мальчиками, Терри, разумеется, проникся к ним страстной любовью и обожанием. Проходили недели и месяцы, и толстый круглый щенок превратился в ладного поджарого и стройного пекинеса, отчаянно храброго и любящего. Своих воспитателей, четвероногих членов семьи, и хозяев, Дурслей и мальчиков, Терракотовый Дракон оберегал с яростью и пылом своего тезки.

Кроме того, в Терри взыграла аристократическая кровь предков, иначе как объяснить его хобби — находить собеседника по душе? На втором этаже дома Дурслей была длинная лоджия, охватывающая весь левый угол дома и одной стороной выходящая на улицу. Так вот, Терри, высунув голову сквозь боковые прутья, очень любил «разговаривать» с проходящими людьми. Если человек проходил по улице в сторону от балкона, он игнорировался. А вот если человек идет на него… Ага, собеседник найден! Терри воодушевленно высовывался чуть подальше и аккуратно, очень так членораздельно, чуть ли не артикулируя, говорил:

— Гав.

Большинство людей, конечно, проходили мимо, даже не подняв головы. Но некоторые останавливались и задавали вопросы типа: «Как тебя зовут, собачка?» или «Что, скучаешь?» Видимо, смелые были люди: шерсти снизу не видно, а с балкона пытается с тобой поговорить гавкающая обезьянка. Некоторые из прохожих продолжали беседу, а обрадованный Терри степенно и важно отвечал по существу одним-тремя гавками.

Потом, всласть наговорившись и возвращаясь с балкона, Терри просил открыть дверь или запрыгивал в спальню, если дверь была открыта. Как-то раз Вернон открыл дверь, а Терри не зашел, ждал чего-то, стоял, задрав вверх курносую мордаху, и старательно пучил глаза, на что-то явно намекая. Вернон, подумав, решил пошутить, поклонился и сказал: «Ваше Императорское Величество, извольте зайти». После этого Терракотовый Дракон гордо, как и положено настоящему императору, соизволил покинуть публичную кафедру и взойти в дом. С тех пор это стало любимым аттракционом Дурслей, когда приходили гости. Наедине с хозяевами артистичный пекинес себе больше такого не позволял.

У взрослого пекинеса лай похож на голос человека, больного ангиной — хрипловатый, слегка придавленный за счет укороченной и деформированной носоглотки. Лаять может как очень тихо, так и громко (появляются звонкие ноты). В зависимости от ситуации в голосе могут появляться визгливые, истеричные нотки и даже мяуканье. Так как семья Гарри была тихой, то Терри голос подавал крайне редко. Разве что на балконе побеседовать, сырую картошку выпросить или поторопить, когда звонят в дверь. Басом, с каким-то веселым злобством, Терри гавкал только на звонок, чтобы пришедший знал — за дверью Цербер, не меньше.

Умел тявкать вопросительно, если что-то не понимал. Когда очень чего-то хотел, подтявкивал тихо и умоляюще, и глазюки при этом прям слезами наливались. Визжать Терри не умел, а может, просто не мог, для него это сложно было — мордаха крохотная, носа практически нет.

Интересно было наблюдать отношение других собак к пекинесам. На соседней улице Глициний жила парочка ротвейлеров. Так вот, их хозяйка попросила Дурслей выводить