Журнал «Если» - «Если», 2008 № 01 Страница 34

Но в конце концов они принялись вопить о преступности самого понятия «прогрессор», и мы совместно разработали документ, который должны были подписать участники игры. Это сочинение мы потом опубликовали в своем журнале телепрограмм и на сайте компании. Судя по отзывам, мы насмешили до икоты более четырехсот тысяч человек. Текст был примерно такой: «Я, участник сюрвив-игры «Королевский изумруд», обязуюсь во время игры в полевых условиях раннего Средневековья не проводить опытов по клонированию, по генной инженерии, по пересадке органов, по воздухоплаванию…» и т. д., и т. п. Так что публика с нетерпением ждала первых передач.

Да! Главное забыл! Я оказался в жюри, которое отбирало участников. Вот там я чуть не спятил. Мест у нас было двенадцать, а кандидатов после первого тура — двенадцать тысяч. Это, так сказать, виртуальных кандидатов, которых отобрали по анкетам. А еще каждого из жюри осаждали толпы родственников и знакомых, старавшихся пропихнуть либо себя, либо своего кандидата.

Потом я узнал, что из двенадцати мест четыре было продано, но это уже мелочи.

Разумеется, у нас были фавориты. Для них мы зарезервировали три места. Обязательно требовалось ввести в команду игроков одну звезду любовных интерактивок. Тебе ее имя ничего не скажет — Айрис Дин. Если на экране Дин с ее способностью к головоломным импровизациям — все женщины Ближнего и Дальнего Космоса наши! Для них же пригласили звезду подводного плавания — Рашида Самумхана. Ну еще Джимми, светлоглазая мулаточка с такими формами, что вспомнишь — и мысли путаются. Ей и петь не надо — хватало того, что она в открытом платье выходила на сцену и под музыку приплясывала. Пела она, впрочем, тоже неплохо.

Стало быть, борьба шла фактически за пять мест. И какая борьба! Всех сотрудников концерна, включая роботов-уборщиков, атаковали и в реальном, и в виртуальном, и чуть ли не в астральном мире.

Сперва мы просто возвращались домой всякий раз иным маршрутом, потом вообще переселились к дальним родственникам, но нас и там доставали мольбами. Я же договорился с президентом одной крупной охранной фирмы, и на те полторы недели, что оставались до окончательного решения, поселился у него в кабинете. Там меня действительно не трогали — по крайней мере, до предпоследнего дня.

А утром предпоследнего дня в кабинет вошла изумительной красоты блондинка. То есть ни прибавить, ни убавить. И встала передо мной на колени.

Когда лежишь на президентском диване, имея на себе под одеялом только трусы с пикантным рисунком, а лет тебе чуть за тридцать, такая коленопреклоненная блондинка наводит на самые разные мысли… Разумеется, оказалось, что она пришла проситься в команду. Тайный предварительный отбор состоялся, у нас осталось всего две сотни анкет, но как она об этом прознала и как ей удалось до меня добраться… Слово за слово — я пообещал ей, что в конкурсе анкет постараюсь защитить ее интересы. Она же не только пообещала, а, как бы сказать точнее… Она свое обещание исполнила тут же, в кабинете.

Я запомнил ее имя — я, старый дурак, на всю жизнь запомнил!

Лайза Липинска.

И вот настал тот самый день. Мы все заказали себе билеты на лайнеры, которые чуть ли не прямо из студии должны были развезти нас по разным концам Ближнего Космоса. У ворот нас ждала орда убийц — тысяч этак пятнадцать желавших поучаствовать в игре. А взять мы могли, повторяю, только двенадцать. И хотя толпу стерегли чуть ли не три полка мобильных полицейских сил, смотреть на нее, даже из окна, было жутковато.

Я выполнил обещание. Я дал Лайзе высшие баллы всюду, где мог, и вообще-то не кривил душой. Я даже полагал себя вершителем высшей справедливости — она действительно заслуживала победы. По конкурсу видеозаписей и интеллектуальному уровню Лайза прошла в двадцатку финалистов; им оставалось последнее, самое решительное собеседование. Нас же вывели через какой-то страшный подвал и немедленно отправили в почетную ссылку — пока страсти не утихнут.

И вот сижу я с Алексом Свенсом на берегу тишайшей лагуны, мы пьем пиво, которое подносят шоколадные девочки, смотрим на экран, где транслируется финал конкурса и крупным планом — счастливые победители. Это прямой эфир, и тут же из зала их грузят в геликоптер и везут на космодром.

Мы видим стройного белокурого атлета, причем кудри у него почти по пояс. Его одежду (пляжные плавки) тщательно проверяют — не хочет ли он протащить с собой предмет, противоречащий раннему Средневековью, — а он позирует перед камерой.

— Комплект получился замечательный, все амплуа заняты. Арчи у нас классический тип жиголо, — говорит Алекс. — Его для того и взяли в команду, чтобы обеспечивал эротические кадры. Есть еще темненький, Рашид. А жаль, что негра не взяли. Этот негр точно бы всех уделал.

Я в лицо никого из игроков не знал, кроме блондинки, поскольку имел дело только с анкетами и с программой, которая их обрабатывала. Жиголо так жиголо, лишь бы не высадился в раннем Средневековье в этих вот плавках, тогда нам старые ослы такой иск впаяют — мало не покажется.

Потом красотку Джимми показали.

— Тоже известно, чем будет действовать, — заметил Алекс. — Вот увидишь, она тамошнего короля на себе женит и откажется возвращаться.

Мы называли жителей большой деревни, в которой по сценарию разворачивались бурные события, королем, королевой, баронами, дамами, капелланами. Молодой король, кстати, был и по земным меркам очень хорош собой.

Ну и пусть поженятся, подумал я, у каждого свое оружие. А кадры королевской свадьбы очень даже украсят нашу передачу.

Потом был мужчина средних лет с подозрительно умным лицом.

— Погоди! — воскликнул я. — По анкете это оператор мусоросборщика Лео Пирл! Так какой же он мусоросборщик?!

Дело в том, что мы должны были избегать всех возможных видов дискриминации — по интеллектуальному, половому, возрастному, профессиональному и прочим признакам. Коли есть в команде один профессор, значит, должен числиться и трудяга. Опять же: вряд ли кто всерьез будет переживать за профессора, а трудяга, простая душа, соберет у экранов всех незамужних теток средних лет.

— Вот и я думаю, что никакой. Держу пари — врач, даже, возможно, специалист по гинекологии и акушерству, — каким-то непостижимым образом догадался Алекс. — Надо будет затребовать его анкету и выяснить, не пропал ли в его родном городе за неделю до вылета специалист соответствующей квалификации. Уволился по семейным обстоятельствам — и сгинул?

Конечно, мы об этом намерении честно забыли. Но пока мы сочиняли оператора-гинеколога, еще несколько претендентов проскочили незамеченными. И вот перед нами на экране возникла вся шеренга вместе с дублерами. Мало ли, а вдруг кому-нибудь при виде космочелнока дурно сделается?

— А где?… — начал было я и осекся. Алекс Свенс — личность яркая, но у него язык во рту не помещается. Если он догадается, что я кому-то покровительствовал, особенно блондинке…

— Что — где?

— Этот, как его, Роланд Лебусс.

— Да вот же, с краю!

Роланда формально отправили сражаться за королевский изумруд, а фактически он специалист по альтернативной биологии. Старые ослы поклялись не пустить на свою драгоценную Нателлу ни одного альтернативщика, но биологи не растерялись. Они еще раньше завербовали в свой фонд парочку спятивших миллиардеров. Так что Лебусс — один из тех, место для кого попросту купили.

Так вот, среди двенадцати бойцов обоего пола моей блондинки Лайзы не было. Имя звучало, а Лайзы не было!

А я точно знал, что она в двадцатке и должна мелькнуть на экране.

— Алекс, ты запись включил? — спросил я.

— Нет, но она уже есть в гипернете.

Я влез в гипернет, но сеть оказалась перегружена. Не мы одни хотели повторения сюжета. Когда я добрался до записи, геликоптер с участниками уже был вне связи. И тот факт, что позже я все-таки сумел совместить известное мне имя с неизвестным лицом, уже решительно ничего не значил.

Блондинка, кстати, потом вышла на связь и извинилась. Она хотела помочь подружке, которая сильно нуждается в деньгах. Я выругал блондинку и отключился. Потом отыскал данные этой улетевшей на игру подружки и крякнул.

Да, эта королевой не станет…

Вот почему я особенно внимательно следил за событиями. Кое-кто сообразил, что я лоббировал интересы одной участницы. Если она чего-то натворит — мне ведь еще как достанется! Оставалось надеяться, что она не станет изобретать деревянных подводных лодок и выращивать в глиняных горшках антибиотики. И если с ней по ее глупости чего случится — «комплименты» выслушивать мне.

А с виду — клуша клушей! С ней просто не может не случиться какой-нибудь неприятности.

Итак, двенадцать игроков, обработанные специалистами по гипнолингвистике, высадились на этой самой Нателле. В «достоверных» костюмах, нелепых шапках, в деревянных башмаках на босу ногу, а через плечо — переметная сума с потайным карманом, где спрятана аптечка. Других предметов нездешнего происхождения не было — их перед спуском и сканировали, и обыскивали. Вот разве что браслеты для связи, оформленные как местное народное творчество.