Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №08 за 2008 год Страница 34

Замок в Сульце, как и весь Эльзас, и сейчас окутан героическими преданиями: многострадальная земля на стыке двух цивилизаций — латинской и германской. Тридцатилетняя война уничтожит процветающий край. И только Людовик XIV (1638—1715) вернет Эльзасу материальное благополучие и религиозные права. А благодарные эльзасцы ответят почти фанатичной преданностью Франции и династии Бурбонов.

Именно в эти времена прапрадед Жоржа Дантеса, первый владелец сульцкого замка, откроет королевскую оружейную мануфактуру. Через 10 лет он станет обладателем геральдического щита, а все его потомки будут именоваться Д"Антесами (D"Anthes); в русской традиции — Дантесами. Их политические пристрастия не поколеблют ни тюремные застенки времен великих социальных потрясений, ни длительная эмиграция. Легитимизм — приверженность династии — фамильная черта.

1812 год для правнука Жоржа Дантеса — Жозефа Конрада и его супруги Марии Анны Луизы оказался счастливым: родился третий ребенок. Сын, продолжатель рода! По традиции, которая в этой семье существует до сих пор, старшего сына нарекли Жоржем.

Совсем недавно Наполеон пожаловал Жозефу Конраду баронский титул. И в 1806 году барон Дантес сочетался браком с представительницей старинного германского рода. Узок круг аристократов! Фон Гатцфельды отдаленными ветвями связаны с фон Геккернами. И что уж совсем удивительно — с Пушкиными и Гончаровыми! Бабушка Жоржа — графиня Е.Ф. Гатцфельд, супруга русского дипломата графа А.С. Мусина-Пушкина. А последний — дальний родственник Н.П. Мусиной-Пушкиной, бабушки Натальи Николаевны.

Если бы не смена режима в стране, отец Жоржа сделал бы блестящую карьеру. Он служил офицером в Королевском германском полку, был кавалером ордена Почетного легиона. А во время Великой французской революции предпринял героическую попытку спасти Людовика XVI .

Жоржу прочилась такая же судьба. Он получил отличное образование в прославленном лицее «Бурбон» в Париже , и должен был поступить в Пажеский корпус Карла Х — закрытый «питомник» вельмож, прямой путь ко двору и политической карьере. Но ни рекомендации, ни родственные связи не помогли осуществить мечту. Мест не было. Пришлось довольствоваться военной школой Сен-Сир, безусловно, привилегированной, но…

В ноябре 1829-го после вступительных экзаменов Дантес был принят четвертым учеником из 180. И то что не смогли сделать влиятельные покровители, в скором времени сделает сам Дантес.

Каждый год в школе проходит смотр воспитанников. В июне 1830-го торжеству придавалось особое значение — на празднике присутствовали члены королевской семьи.

Т. Райт. Жорж Дантес. Акварель Фото: ИТАР-ТАСС

Самое захватывающее в «олимпийских играх» сенсирцев — стрельба по живой мишени, особый вид модной тогда голубиной охоты. Трудное испытание! Дантес — один из лучших стрелков. Череда выстрелов — и к ногам герцогини Беррийской опускается целая связка убитых голубей. И вот из рук вдовствующей невестки короля, матери наследника трона Жорж получает чеканный кубок и королевский приз — зачисление в состав ее личных пажей!

Но успех этот был обречен самой историей — через месяц Карл X опубликует манифест: свобода периодической печати отменяется, палата депутатов распускается, избирательные законы недействительны! «Я перестал понимать короля... — последует реакция Николая I , — я чувствую, что сейчас он идет к своей гибели».

И вот, провожая глазами бегущие по улицам Парижа королевские войска, премьер-министр страны, известный государственный деятель Шарль Морис Талейран скажет своему секретарю: «Запишите: 29 июля 1830 года в 12 часов 5 минут пополудни Бурбоны перестали царствовать во Франции».

Войска бегут, подумать только! Ведь еще несколько дней назад Жорж Дантес и его товарищи по школе бились на баррикадах, сметая мятежные трехцветные знамена восставшего Парижа.

Провожая королевскую семью в изгнание, Дантес поклялся отдать жизнь за восстановление и охрану законности. Он знает все, что происходит при дворе низложенных Бурбонов: целую зиму Жорж тайно переписывается со своей повелительницей. Вандея кипит, Булонь рокочет… «При малейшем успехе герцогини ее поддержат», — засвидетельствует свою позицию Николай I. Голландия и Португалия , конечно, помогли бы оружием при первой же победе.

Дантес тайно едет в Италию , потом в Вандею. Готовит прокламации, собирает сторонников. В апреле 1832-го герцогиня Беррийская прибывает в Марсель. «Раскройте врата счастью Франции!» — гласит воззвание. Но врата не раскрылись: готовый к восстанию Марсель не поднялся. На поверку их оказалось не так уж и много, верных сторонников герцогини! Безумцы… Под Шеном и Пенисьер они были разбиты наголову. И чудом выживший Дантес сопроводил герцогиню в Нант. Напоследок она пообещала поддержать перед «коронованными братьями» интересы защитников династии. В сложившейся ситуации это была единственная милость, которую мать наследника трона могла оказать Жоржу.

Дантес отправился в Пруссию. И был бы, безусловно, принят в лучший полк, если бы его устроил чин унтер-офицера, низший из офицерских. Для человека с героическим прошлым это было невозможно. И вот сам принц Вильгельм Прусский указал ему на Россию , снабдив рекомендательным письмом. Но по большому счету ни оно, ни протекции нидерландского посла барона де Геккерна Дантесу были не нужны.

Воспитанник Сен-Сира, потомственный легитимист, паж Марии Каролины Беррийской, верный защитник короны, участник восстания и герой битв под Шеном и Пенисьер — этого уже более чем достаточно для блестящей карьеры при дворе Николая I. Так что чины в России были обеспечены Дантесу исключительно его мужеством и отвагой.

К. Рейхель. Портрет императрицы Александры Федоровны

Роковая встреча

В январе 1834 года самый блистательный Кавалергардский полк Ее Величества пополнился новым корнетом. И бывший паж герцогини Беррийской теперь стал телохранителем очарованной им русской императрицы.

А Александра Федоровна в это время еще очень хороша собой, особенно в окружении кавалергардов. Ее дневник пестрит именами: Трубецкой, Скарятин, Куракин… — «золотая молодежь», сыновья самых родовитых семейств, однополчане Дантеса. Ее полк. Ее «веселая банда»! «Императрица ко мне по-прежнему добра, — пишет Дантес де Геккерну, — ибо всякий раз, как приглашали из полка трех офицеров, я оказывался в их числе…»

Он надеялся дослужиться до фельдмаршала! И, наверное, это бы удалось. Если бы по дороге в Россию в гостинице города Любека Дантес не встретил странного человека… И несмотря на их пылкую и многолетнюю дружбу, именно он и стал проклятием рода Дантесов.

Вероятно, их отношения сложились бы иначе, если бы Дантес познакомился с нидерландским послом уже в Петербурге , будучи корнетом и любимцем придирчивого светского общества. Но их пути пересеклись в захудалой гостинице немецкого городка, где Жорж умирал от воспаления легких. Без денег, друзей и уже без надежды на будущее в пугающей неведомой России. В 1833-м Дантесу был всего лишь 21 год.

Барон Луи Борхард де Геккерн, «старый барон», был старше на 20 лет. Он учился во Франции и служил гардемарином при Наполеоне. После трагического исхода битвы при Ватерлоо де Геккерн вернулся на родину, которая стала независимой, и поступил на дипломатическую службу. Секретарь посольства в Стокгольме , с 1826-го — посол в Петербурге. Стремительная карьера! Еще в молодости он познакомился с будущим кардиналом-архиепископом Безансоном и под его влиянием принял католичество. Это обстоятельство спустя несколько лет позволит ему урегулировать сложный вопрос между Голландией и Папой Римским, но окончательно отдалит барона от семьи, которая исповедовала протестантизм.

Одиночество, может быть, и сблизило этих людей. Проста и бездоказательна версия об их сексуальных отношениях... Стилистика писем «отца» и «сына» — дружески-почтительная со стороны Дантеса. И обращения «дорогой друг», «мой драгоценный», а также присутствие в письме «поцелуев» и признаний в любви, скорее всего, дань эпистолярному жанру, столь популярному в то время. Эти же приемы используют в переписке Пушкин, Дельвиг, Пущин, Плетнев… «Мой ангел» — обращаются они друг к другу.

Некую завесу тайны приоткрывает в письме к Геккерну отец Дантеса. «С благодарностью принимаю ваше предложение покрыть первые расходы по его экипировке… У меня шестеро детей; старшая дочь замужем, но вследствие революции муж ее не может содержать семью. Они живут у меня. Второй сын оканчивает учение в Страсбурге, а младшая дочь живет в пансионе, что обходится мне весьма дорого. Я был вынужден приютить у себя сестру с пятью детьми; она осталась совсем без средств. Карл X выплачивал ей пенсию, которой она лишилась…»