Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №04 за 1990 год Страница 34

Едва мы успели прийти в себя, как ураган вступает в новую фазу. Представьте себе ливень, мгновенно затопляющий местность, когда земля под вами буквально уходит из-под ног, и вы поймете, сколько воды одновременно обрушилось на наш лагерь. К счастью, мы находимся на возвышенном месте, в противном случае наверняка погибли бы под толщей воды.

Ураган длится одну минуту. Это страшное проявление гнева капризного существа, именуемого природой Австралии, прекращается столь же внезапно, как началось. Смолкают раскаты грома, гаснут молнии, рассеиваются тучи, и снова светит солнце...

Мы с радостью встречаем появление дневного светила, поскольку промокли до нитки. Но температура достигает 45°, и наша одежда быстро просыхает.

Караван вновь трогается в путь, проходит пятьсот-шестьсот метров, и тут в голове нашей колонны раздаются возгласы разочарования. Движение снова прекращается. Что еще случилось?

Робартс, которому не терпится узнать причину остановки, забирается на брезентовый верх последней повозки, за которой следуем мы.

— Ну что там?

— Беда! Дальше дороги нет!

— Как — нет дороги?

— Путь преграждает скала, огромная, как дом. Надо поворачивать назад.

— Назад? — переспрашивает сэр Харви.— Легко сказать. Как вы хотите повернуть здесь повозки?

Наши повозки едва не касаются бортами скал слева и справа.

— Дьявол! Мы — в ловушке!

Вдруг перед нами появляется высокий канадец, пролезший на четвереньках под повозками. Он шел впереди как разведчик.

— Что там такое, Фрэнсис? — спросил сэр Рид.

— Ошибки здесь нет, метр. Именно по этой дороге мы прошли утром, но, несомненно, в результате землетрясения произошли сдвиги почвы. Какое несчастье! Лес находится менее чем в двух лье отсюда, и там есть чистый источник.

— Что вы предлагаете, Фрэнсис?

— Надо отойти назад.

— Но как это сделать?

— Мы действительно не можем развернуть повозки. Но дышло каждой из них прикреплено двумя чеками. Я вытащу их и прикреплю дышло сзади каждой повозки. Распряженные лошади смогут тогда развернуться. Мы вновь их запряжем и запросто вытащим повозки из тупика.

— Браво! — вскричали мы хором, услышав такой простой план, дающий реальный шанс выбраться из западни.

— Благодарю вас, Фрэнсис,— сказал скваттер.— Ступайте, мой друг, и быстро принимайтесь за работу.

После часа лихорадочного нетерпения мы трогаемся уже во главе каравана, не ускоряя аллюр лошадей, которые с таким же нетерпением, как и мы, стремятся поскорее выйти из каменистой пустыни. Пройдя менее километра, мы обнаруживаем место, где можно повернуть направо или налево, и, наконец, выбраться из ловушки, в которой оказались все 20 человек и 120 лошадей. Мы радостно обсуждаем перспективу достичь деревьев, пусть даже не отбрасывающих тени, свежей травы и водных источников.

Мисс Мэри идет пешком, опираясь на руку своего брата Эдварда, одаряя всех улыбкой. Сириль подошел к Келли, которая не в силах скрыть своей симпатии к моему товарищу. Они оживленно беседуют, и я улавливаю обрывки фраз.

— Ну, конечно, мсье... уверяю вас! Об этом знает у нас каждый в Англии...

— О, нет, мадемуазель, поверьте мне, что французы не едят это, а только лягушек. То, о чем вы говорите, не водится в наших реках. Не правда ли, мсье?

Я улыбаюсь, но не отвечаю, предоставив моему товарищу без помех читать лекцию об амфибиях насмешливой ирландке.

— Эдвард,— говорила мисс Мэри своему брату,— я надеюсь, что мы еще застанем его живым. Бедный отец, как он должен был страдать!

— Да, милая Мэри, мы его разыщем, я тоже на это надеюсь. Провидение не оставит его своей милостью!

Меня трогает эта привязанность детей, которая не ослабевает перед лицом трудностей. Их надежда порождена твердой верой, которая заслуживает благополучного исхода.

— Стоп! — раздается внезапно громкий возглас впереди. И волнение сразу охватывает всех путешественников, которые немедленно останавливаются.

— Мы не можем пройти дальше! — продолжает тот же голос, звучащий, как горн.— Дорога перерезана рвом глубиной более ста футов!

Услышав эту новость, дрогнули даже самые мужественные. Мне хочется увидеть, что же там, впереди.

Я подхожу к краю рва. Все верно — никаких преувеличений. Ров шириной 15 и глубиной 30 метров круто обрывается вниз. Перебраться через него совершенно невозможно. Некоторые скалы возле него рассыпались, разбитые бурей, несомненно, достигшей здесь максимальной силы. Если бы мы находились в этом месте во время урагана, то молнии превратили бы в прах всех нас, наших животных и багаж. Что же касается самого рва, то это, конечно, последствие землетрясения.

Положение становится ужасным. Запас воды исчерпан, несмотря на крайне экономное его распределение. Арабские чистокровки держались долго, но если мы останемся в этой раскаленной печи еще двадцать четыре часа, менее выносливые из них погибнут. И тогда мы пропали!

Что делать? Какое решение принять? К счастью, нас много, и перед лицом опасности энергия каждого не только не ослабевает, но, наоборот, возрастает. Это не первый опасный отрезок пути и, вероятно, далеко не последний.

Наш канадец, человек, кажется, весьма изобретательный, предлагает взобраться на повозку, перебраться с нее на одну из наименее отвесных скал и спуститься с другой стороны. Затем нужно будет прорыть под скалой яму в рыхлом песке, собрать все силы и опрокинуть ее в ров, чтобы перекрыть его, и проехать потом, как по мосту.

План принят, и мы приступаем к реализации его первой части. Однако не успел один из путешественников добраться до вершины скалы, как тут же прижался к ней животом и затем поспешно сполз вниз, крикнув:

— Аборигены!

Хорошо, что он ретировался так быстро! Более пятидесяти туземных копий одновременно ударили в то место, на котором он только что находился, отлетели от скалы и упали к нашим ногам, не причиня вреда.

Аборигены! Возможно, те самые, которых мы так приветливо угощали и у которых после нашего гостеприимства настолько разгорелся аппетит, что они хотят теперь превратить в пищу и нас самих. Подлые люди, лишенные всякой благодарности, они сейчас ожесточились и, несомненно, решили воспользоваться нашим бедственным положением. Вот к нам приблизились две отталкивающих физиономии, которые отвратительно гримасничают. Ну что ж, тем хуже для них! Бах! Бах! — раздаются два выстрела, и оба лица исчезают. Аборигены долго вопят, потом наступает тишина.

Что же будет дальше? Положение осложняется. Мы не хотим погибнуть от жажды, и никто из нас не имеет никакого желания быть наколотым на вертел. Надо действовать! Половина мужчин с оружием на изготовку будут нести охрану, остальные займутся подкопом.

План канадца — единственно реальный для нас. Однако присутствие каннибалов значительно его осложняет. Но наши мужчины — храбрые люди, они намерены взять в руки заступы и мотыги, держа одновременно рядом ружья и револьверы, чтобы мгновенно отправить к праотцам любителей белой плоти. Речь идет о том, чтобы рыть яму под носом у врага, и они ее, безусловно, выроют. Наши бесстрастные, но благоразумные англичане изготавливают подобие вил, наматывают на них брезент и ставят перед собой. Эта преграда достаточна для того, чтобы не пропустить стрелы с красными перьями, а также гудящие бумеранги.

Мы все стоим на камнях, рядом с нашими «саперами», готовые их защищать. Враги находятся перед нами, вращают глазами и беспрестанно орут во всю глотку. Господи! До чего же они уродливы! Они более отталкивающи, чем страшны.

Ей-богу, это те самые дикари, с которыми мы встретились совсем недавно! У одного на голове красный колпак, который кто-то из поселенцев дал ему в обмен на бумеранг. У многих вокруг грязных тел повязаны платки и куски материи.

Нас разделяет тридцать метров, а аборигены собираются нас атаковать. Красный колпак, несомненно, на голове вождя: именно счастливый обладатель этого украшения командует всеми ими.

Внимание! Звучат шесть выстрелов. О! Ситуация меняется. С полдюжины аборигенов кубарем летят среди камней, и мы видим, как они корчатся в судорогах.

Тут же все остальные, а их более двухсот, рассыпаются во все стороны и благоразумно прячутся. Наши «саперы» хладнокровно спускаются с помощью веревок в вырытую яму и продолжают копать под основанием скалы. Их десять человек, почва рыхлая, и дело продвигается быстро.

Но вот мы, кажется, забыли о противнике, потому что он начинает шевелиться, правда, очень осторожно. И когда кто-то из дикарей высовывается, мы тут же посылаем пулю.

Проходят часы. «Саперы» удваивают усилия, пот струится по их телам. Однако ни один из них не жалуется, никто не думает об отдыхе. Что касается нас, то мы продолжаем следить за аборигенами. Стволы ружей жгут нам руки, камни, на которых мы стоим, поджаривают ноги. Но покинуть свой пост нельзя даже на минуту: аборигены неустанно следят за нами, и то и дело мы вынуждены убеждать их пулей, что им лучше оставаться на местах.